Аслан Масхадов: опустившись на одну планку с Радуевым, Басаев просто показал свой настоящий уровень
Ситуацию в Чечне все чаще называют предвоенной. Она резко обострилась после того, как радикальная оппозиция во главе с полевыми командирами Салманом Радуевым, Шамилем Басаевым и Хункаром Исрапиловым потребовала от парламента Чечни начать процедуру импичмента президента. О том, как оценивают власти Чечни требования оппозиции, корреспонденту Ъ АЛЛЕ Ъ-БАРАХОВОЙ рассказал президент Чечни АСЛАН МАСХАДОВ.
— Многие считают, что обстановка в Чечне сейчас сложнее, чем в годы войны, а действия оппозиции могут привести к гражданскому противостоянию. Насколько велика вероятность начала военного конфликта в Чечне?
— Военного конфликта в Чечне не будет — ни афганского варианта, ни таджикского. В течение двух лет моего президентства я сделал все, чтобы это предотвратить. Нет и противостояния. В Чечне, как в любой демократической цивилизованной стране, есть оппозиция. У нее есть свой взгляд на то, каким должно быть чеченское государство, как нужно строить взаимоотношения с другими государствами, в том числе с Россией и Америкой. У меня на этот счет есть своя позиция и я буду ее придерживаться. Я не приемлю ни радикализма, ни фанатизма. Я не придерживался таких методов и во время войны, я достойно воевал. И поэтому сегодня есть расхождения в наших позициях. Больше ничего.
— Чем вы объясняете неожиданный союз двух знаменитых террористов — Салмана Радуева и Шамиля Басаева? И как много граждан Чечни могут поддержать их?
— Они никогда не были союзниками. У них всегда был абсолютно разный подход ко всем вещам. Еще будучи исполняющим обязанности председателя правительства, Басаев придерживался позиций, абсолютно противоположных ненормальным высказываниям Салмана Радуева. И сейчас, после отставки Басаева, этот союз — просто видимость. Опустившись на одну планку с Радуевым, Басаев просто показал свой настоящий уровень.
Судя по митингу на площади Шейха Мансура, их поддерживает максимум 50 человек. Я не думаю, что они оказались там из-за принципиальных идейных соображений. Наверное, это люди, которым нужно, чтобы их собрали и построили. Больше ничего.
Народ Чечни за ними не стоит и стоять не будет. Народу надоели война, терроризм, похищения людей. Чеченский народ хочет представиться в цивилизованном мире как достойная нация, и ему чужды подходы, которых придерживаются полевые командиры. Мы никогда не притрагивались к гостям — это было самое святое, что есть в моем народе. Мы никогда не брали заложников — это считалось большим позором. Никогда не были ваххабитами и радикалами. Чеченцы — благородный, мужественный и доблестный народ, который умеет отстоять свое достоинство.
— Насколько серьезны заявления Радуева о возрождении Общенационального конгресса народов Чечни, который в свое время привел к власти Дудаева? Может ли оппозиция попытаться повторить этот сценарий?
— В свое время ОКЧН сыграл огромную роль в деле достижения независимости Чечни под руководством нашего первого президента Джохара Дудаева. По его же указу ОКЧН прекратил свою деятельность во время войны. Заявления Радуева о возрождении этой структуры означают, что он совершенно заблудился в ситуации. Этот человек не знает Масхадова и не знает свой народ. Эти времена уже закончились. И он сам знает, что это бесполезно — никто не будет претендовать на власть, тем более силовыми методами.
— Почему понадобилось проводить в Чечне общенациональный съезд и что вы можете сказать по поводу альтернативного съезда, проведенного Радуевым?
— Состоялся очень деловой разговор, была обозначена позиция президента и государства — каким должна быть его идеология, какой ислам мы стремимся возродить и какую политику мы будем проводить по отношению к России, Дагестану, другим российским субъектам, Западу и мусульманскому миру. Съезд поддержал президента по всем вопросам. Народ показал, что он ждет и наблюдает и президента в беду не даст. У меня есть мощный резерв. Я еще никогда не обращался к народу, не беспокоил своих соотечественников. Был уверен, что выберусь сам в любой ситуации — раньше выходил и сейчас выйду.
А что проводил еще кто-то, я не знаю. Не интересовался. Бред, который несут люди, не дорвавшиеся до власти при тех постах, которые они занимали, противно слушать.
— Реорганизация силовых структур Чечни связана с обострением ситуации в республике?
— Всем известно, что кабинет министров я распустил, формируется новое правительство. Также будут обновлены и силовые структуры, особенно структуры безопасности и МВД. Это вовсе не связано с ситуацией в республике. Наоборот, я считаю, что те правоохранительные органы, которые есть — и управление по борьбе с похищениями людей, и антитеррористический центр, и служба национальной безопасности — работают по мере сил и возможностей. Но приходится учиться на ошибках. Изменения будут небольшие, а работать эти структуры будут мобильно и профессионально.
— Госкомиссия пришла к выводу, что повода для начала процедуры импичмента президента нет, однако точку в этом деле поставит конституционный суд. Как вы относитесь к обвинениям в свой адрес и восстановлению этой структуры?
— У меня нет таких больших грехов, как у глав других больших держав, которые сегодня подошли к импичменту. Я не хочу называть их имена. Я считаю, что те, кто обращался в парламент, просто хотели вынудить меня отвечать. Я отвечать не буду. Я хочу, чтобы парламент и все конституционные суды обратили внимание: Радуев нарушил главную статью конституции — 50-ю. Это попытка государственного переворота. И этот человек просто не имеет морального права куда-нибудь обращаться. Он должен быть осужден. Кстати, его дело находится в шариатском суде и пока оно не закрыто, никакие инстанции не имеют права принимать подобные заявления.
Совета командующих как такового нет. И командующих нет. Командующие были во время войны. Их было 16, а этих только трое. Остальные командующие знают, что это за совет и от чьего имени он выступает. Я думаю, и парламент, и госкомиссия тоже это поняли. Они дали правильную оценку.
Что касается восстановления КС Чечни, то я дважды обращался в парламент с предложением восстановить эту структуру.
— Почему шариатский суд отнесся резко отрицательно к реанимации КС? Не означает ли это начало противостояния шариатских и демократических институтов власти?
— Это просто несогласованность двух законов. Сейчас Чечня строит исламское государство, исходя из традиционного ислама, который исповедовали наши предки. А по конституции, принятой еще до войны, мы строим светское государство. Поэтому наши правоведы, специалисты по исламскому и светскому праву работают над этим. Если появится необходимость, будут внесены соответствующие изменения в конституцию или принята другая конституция. Мы считаем, что в таких расхождениях в переходный период ничего страшно нет.
— Члены нового российского правительства единодушно заявляют о необходимости помощи Чечне. Обсуждали ли вы этот вопрос с Евгением Примаковым и насколько реально, что Москва наконец вернет свой долг республике?
— Я просто дал согласие на встречу. Что мы можем обсуждать? Договоры и соглашения, которые уже подписаны руководством Чечни и России. Там нечего обсуждать, там все написано: решения всех социальных вопросов Россия берет на себя и обещает возместить материальный ущерб, нанесенный войной. Поэтому дальше этих вопросов вести переговоры бесполезно, и мы не видим в них необходимости.