Виктор Мишин был тринадцатым по счету первым секретарем ЦК ВЛКСМ. Именно при нем создавались центры НТТМ, в которых пробовали свои силы многие будущие российские бизнесмены. О своей работе рассказывает ВИКТОР МИШИН.
Говорят, что есть особое комсомольское братство, своего рода комсомольская мафия, это все вполне естественно. Ведь как раз в юные годы у каждого из нас зарождаются основы дружбы. Люди в это время руководствуются больше эмоциями, нежели рациональным. Мы, комсомольцы, были, конечно, материалистами. Но все шло от души, и отношения складывались легко и просто. А в зрелом возрасте рядом остаются именно те, с кем познакомился и подружился в юности. До сих пор я поддерживаю отношения с Игорем Даниловым и Борисом Пастуховым, Виктором Соковым и Владимиром Егоровым, Виктором Лакомовым и Юрием Бабанским, Петром Лучинским.
Сам я провел в комсомоле 18 лет. Начинал в 1958 году активистом в индустриальном техникуме, потом на заводе ЖБИ #22. С 1966 года — освобожденный комсомольский секретарь в МИСИ им. Куйбышева. А потом уже — райкомы, горком и ЦК. Я был, кстати, тринадцатым по счету первым секретарем ЦК и не сказал бы, что эта цифра мне как-то испортила жизнь.
Между прочим, когда говорят о партийном руководстве комсомолом, имеется в виду прежде всего расстановка кадров. Прямого вмешательства в свою работу со стороны партии я не видел никогда. От личности генерального секретаря ЦК партии это, пожалуй, не зависело. Был общий подход: тебе доверено руководить комсомолом, и ты должен обеспечивать всю работу. Вообще, партийное руководство осуществлялось через расстановку кадров — выдвинули, передвинули. Дальше — сам, как умеешь и считаешь нужным. Я, например, в 1985 году уже выступал без бумажки в Лужниках перед большой аудиторией, хотя в те времена это было не принято.
Единственный раз, когда мне пришлось встретиться с давлением "сверху", связан с Валерием Леонтьевым. В 1985 году мы присвоили Валерию Леонтьеву премию Ленинского комсомола. Долго обсуждали на бюро ЦК. Не всем он нравится, но мы рассматривали всесторонне. Учитывали оригинальный репертуар, и то что Валерий был большой талант и труженик, он мог поехать и на ударную стройку, и в воинскую часть и везде выкладывался. Премию решили все-таки дать — тогда это было две тысячи рублей.
После этого, по подсказке двух маститых композиторов, последовал звонок Егора Лигачева: "Как же так?" И я был вынужден сказать ему: "Если секретариат ЦК партии сочтет неверным коллегиальное решение бюро ЦК ВЛКСМ, я готов нести за это персональную ответственность". Этим тогда все и кончилось. Кстати сказать, премии Ленинского комсомола были для творческих работников более объективны, чем другие государственные награды. Иосиф Кобзон никогда не забывает об этой премии, хотя она у него далеко не единственная.
Среди того, что делал комсомол в мое время, было много живых дел. В начале 1986 года я был одним из организаторов создания Единой общественно-государственной системы НТТМ. Тогда это было очень прогрессивное дело. Оно позволило привлечь ребят с интеллектуальным потенциалом, которые хотели и могли зарабатывать деньги своим умом. Мы подготовили единый документ совместно с ЦК КПСС и ВЦСПС, в котором предусматривались очень большие льготы центрам НТТМ.
Именно в этих центрах позднее произошло легальное накопление первичного капитала, и из них вышли лидеры сегодняшнего большого бизнеса, такие как Станислав Смирнов, Иосиф Орджоникидзе, Михаил Ходорковский. Это были люди более молодой генерации. Сейчас они, может быть, уже и не помнят, с чего все начиналось. А начиналось все у нас, в комсомоле.