// Круглый стол «Возможности привлечения крупного капитала в экономику регионов: особенности Воронежской области». // В 2012 году рост промышленности в Воронежской области составил 120% при средних годовых показателях не более 104-107%. Несмотря на то, что добрую часть прибавки обеспечил проект по запуску пятого энергоблока Нововоронежской АЭС, это, безусловно, прорыв. Вместе с тем, уже в следующем году ожидается падение темпов. Главную роль в этом будет играть политика федерального правительства, которая направлена на высвобождение средств на социальную сферу, в том числе, за счет сокращения расходов на экономическое развитие. Участники круглого стола «Ъ» обсудили, как в новых условиях привлекать капитал в экономику Воронежской области и выстраивать гармоничные отношения инвесторов и власти. Партнером мероприятия выступил операционный офис «Воронежский» ОАО «Промсвязьбанк».
Участники:
Вадим Дмитриев – заместитель руководителя Департамента экономического развития Воронежской области.
Иван Лачугин - председатель комитета по межпарламентским связям и Регламенту Воронежской областной Думы, председатель Воронежского регионального отделения Общероссийской общественной организации «Деловая Россия»
Анатолий Фролов – заместитель руководителя управления предпринимательства, потребительского рынка и инновационной политике администрации г. Воронежа
Юрий Трещевский - заведующий кафедрой экономики и управления организациями экономического факультета ВГУ
Тимур Хлебников – региональный директор ОО «Воронежский» ОАО «Промсвязьбанк»
Сергей Кузнецов – заместитель регионального директора ОО «Воронежский» ОАО «Промсвязьбанк»
Александр Десятириков – директор по развитию ЗАО «ОФС «Связьстрой-1 ВОКК»
Виталий Высоцкий – генеральный директор ООО «Воронежские дрожжи»
Игорь Лотков – директор БУ ВО «Агентство по инвестициям и государственно-частному партнерству»
Виктория Нечаева – руководитель проектов по внешнеэкономической деятельности ООО «ТД «Алексеевка ХИММАШ»
Алексей Андросов - руководитель отдела маркетинга и коммуникаций ООО «ТД «Алексеевка ХИММАШ»
Модератор – Евгений Крамченко, журналист
Проблемы и расходы
Евгений Крамченко (Е.К.): Итак, начнем с проблем. Что сегодня препятствует притоку капитала в Воронежскую область и дальнейшему росту региональной промышленности?
Иван Лачугин (И.Л.): За последние годы в Воронежской области была проведена колоссальная работа, связанная с привлечением инвесторов. Подготовлена законодательная база, разработана система преференций, начали работу технопарки. Как закономерный итог - сегодня мы констатируем рост промышленности на 20%. В некоторых, передовых районах области показатели еще выше. Взять Лискинский район – там уже некуда инвестировать, надо соседние районы присоединять к Лискам, чтобы обеспечить кадрами то, что там уже построено. Среди предприятий есть уникальные, такие как, например, ОАО «Лискимонтажконструкция», не имеющее аналогов в мире. Помимо Лискинского есть другие районы, есть Масловская зона. Между тем, успехи местных администраций нивелируются решениями, принятыми наверху, в федеральном центре. Сегодня правительство большую часть денег направляет в социальную сферу, забрав их, в частности, у госмонополий, которые участвовали в развитии экономики. У нас в области только на Газпром работает более 60 предприятий, которые теперь будут вынуждены замедлять свои темпы. Таким образом, уже следующий год будет гораздо менее успешным для региона. В реальности, на мой взгляд, озвученная на 2013 год официальная цифра роста в 113% будет много меньше. Непоследовательность госполитики приводит к тому, что лишь часть инвесторов вкладывают капиталы в российскую экономику, большинство выводит деньги за рубеж.
Юрий Трещевский (Ю.Т.):. .): 20% роста промышленного производства в год наша страна давала только в период индустриализации и больше никогда. 4-5% - очень высокий темп, а 13% - колоссальный. С учетом этих цифр снижение темпов с 20 до 13% не кажется каким-то провальным. И не стоит забывать, что 20% было получено благодаря пуску после модернизации энергоблока на Нововоронежской АЭС. Я его не сбрасываю со счетов, но мы не можем каждый год вводить по новому блоку. Вместе с тем, очень правильно было сказано о том, что скоро не будет хватать людей. Их уже сейчас не хватает. Не хватает кадров достаточной квалификации, и это ощущается везде. Есть разбалансированность по материально-вещественной части инвестирования и инвестирования в человеческий ресурс. Мы считаем, что любой человек способен сделать все. Нет, он способен сделать что-то востребованное потребителями только в рамках своей квалификации. А в подготовке квалифицированных кадров всех уровней у нас провал. Вспомните, как готовились кадры 20 лет назад, и что значило подготовить слесаря 6 разряда. Поэтому мы не сможем освоить все капиталовложения с должной степенью соответствия рынку, не сможем получить дополнительные заказы. У нас сегодня есть потолок обработки этих заказов, связанный с дефицитом квалифицированных сотрудников.
Тимур Хлебников (Т.Х.): Кстати, хороший пример дает многострадальный запуск «Булавы». Судя по информации из источников, близких к теме, при неудачных запусках средний возраст персонала был 46 лет. Как только сменили кадры, и средний возраст составил 56 лет, «Булава» взлетела. Но старшее поколение, к сожалению, уходит.
Александр Десятириков (А.Д.): Позволю себе высказать альтернативную точку зрения. Я работаю в компании «ОФС Связьстрой-1», мажоритарным акционеров которой является международный концерн OFS (Optical Fiber Solution). Компания организовала в Воронеже производство в 2000 году: высокотехнологичный бизнес с имплантированными технологиями. Сюда приезжала американская кадровая служба, они исследовали наш персонал. В кадровом менеджменте есть такое понятие как «over-qualifited» (переквалифицированные). Среди сотрудников, которые работают на нашем предприятии, 35% получили такую запись после собеседования. То есть они переквалифицированы для той работы, которую выполняют. В России эта ситуация вполне стандартна, в Америке же такой сотрудник в течение года должен быть повышен или уволен. Это говорит о том, что изначальный уровень кадров в Воронеже имеет высокую квалификацию. И мы не испытываем кадровых проблем для дальнейшего роста. Другое дело, что мы как западная компания можем платить хорошую зарплату, чтобы забирать лучшие кадры. В свою очередь, российский бизнес недостаточно эффективен на сегодняшний день и не может позволить себе высокий уровень оплаты труда, поэтому испытывает кадровый голод.
И.Л.: В числе других препятствий я бы отметил, что Воронежская область уже скоро может ощутить переизбыток инвестиций по отдельным направлениям. Обратите внимание, каких только проектов в АПК у нас нет - начиная с птицы, заканчивая страусами, американскими коровами! Проблема - все это потребить, а мы продолжаем строить. Нередко инвестиции оторваны от истинного рынка, чрезмерное увлечение ими должно как-то ограничиваться.
А.Д.: Достаточно просто соблюдать баланс, чтобы инвестиции в сельское хозяйство имели правильное соотношение с вложениями в промышленность. Хотя федеральный центр сейчас рассматривает Воронеж, прежде всего, как аграрный регион.
Е.К.: Возможно ли регулировать потоки и характер инвестиций на уровне субъекта?
Вадим Дмитриев (В.Д.): Власть не может запретить человеку инвестировать в тот или иной проект, но регулировать потоки мерами господдержки можно. Для этого существует законодательство и, в частности, закон №67 от 7 июля 2006 года «О государственной поддержке инвестиционной деятельности на территории Воронежской области», в который как раз вписаны те приоритетные отрасли, которые правительство считает необходимым развивать. И исключаются, те, которые считаются преизбыточными. Если к нам приходит пять инвесторов, чтобы построить столько же заводов по производству тротуарной плитки, мы не хотим и не будем им это запрещать. Но мы ограничиваем меры господдержки, потому что иначе создадим непонятную конкуренцию на рынке, который, как уже было сказано, конечен.
Е.К.: Итак, выявлено несколько проблемных точек, тормозящих инвестиционный рост. Как в данном контексте выглядит проблема свободных капиталов?
Т.Х.: Есть старая поговорка о том, что если проблему можно решить за деньги, то это не проблема, а расходы. Проблем с деньгами у банков нет. У банков, независимо от их места в рейтинге, сегодня только одна проблема – как найти качественного заемщика, который грамотно воспользуется кредитными ресурсами. Для таких заемщиков банки готовы предложить широкие финансовые возможности, в том числе - более дешевые иностранные деньги. В последнее время в нашей сфере набирает популярность такой инструмент, как международное финансирование. Суть его заключается в том, что мы привлекаем деньги иностранных банков и, беря на себя риски, вкладываем их в российскую экономику. Надо сказать, что международным финансированием могут воспользоваться не все российские предприятия, а только те, кто работает с заграницей - например, когда предприятием приобретается за рубежом иностранное оборудование. Банк в данных сделках предоставляет финансовый ресурс, структурирует сделки, решает много попутных вопросов.
Сергей Кузнецов (С.К.): Привлекательность международного финансирования заключается в том, что иностранные деньги дешевле российских. Соответственно и процентная ставка по ним ниже на 3% и более. Другой аспект - безопасность. Сама сделка осуществляется с применением документальных операций, которые защищают, как продавца, так и покупателя. К тому же, деньги могут предоставляться как в валюте, так и в рублях – хеджирование валютных рисков банк берет на себя.
Т.Х.: .: Интересно, что в контексте нашего разговора данный финансовый инструмент выступает объективным маркером инвестиционной активности на той или иной территории, поскольку это инструмент именно развития, а не латания дыр. Не все, к сожалению, пока производится в России, и большинство предприятий, говоря о техническом перевооружении, так или иначе, зависимы от иностранного оборудования. Поэтому международное финансирование очень динамично развивается в банковской сфере. Если говорить об активе воронежского офиса нашего банка, то у нас свыше 50% ссудной задолженности – это именно международное финансирование. Есть яркие примеры компаний, уже воспользовавшихся им. Это и известная авиакомпания «Руслайн», и медицинский центр «Черноземье-Регион», имеющий уникальное медоборудование. Сегодня мы также финансируем крупный проект пищевой промышленности в Хохле, где тоже речь идет о покупке зарубежного оборудования. Однако надо отметить, что помимо отечественных предприятий в этом инструменте заинтересованы и западные финансовые институты: масса иностранных банков хотела бы разместить через российские банки свои деньги.
Е.К.: Каково сегодня соотношение собственных и привлеченных средств в инвестпроектах?
Т.Х.: Любой заемщик хотел бы максимально получить от банка. Но есть правила, которые диктуются не только банком, но и самой жизнью. Практическое соотношение - 20% собственных средств на 80% привлеченных. Это идеальный вариант и для банков, и для клиента. При этом не стоит забывать, что у любого банка, независимо от того, кто его акционеры, есть лимит кредитования по сумме размещения на одного заемщика. В госбанках он чуть больше, а, по сути, сопоставим. Я говорю о том, что реализовать проект, допустим, в 100 млрд будет сложно даже локомотивам банковской отрасли.
Поддержка для сильных
Е.К.: Возникает резонный вопрос, а нужна ли вообще господдержка сильному инвестпроекту, когда на поверхности лежит множество негосударственных инструментов, а до государственных еще надо добраться?
Анатолий Фролов (А.Ф.): В Воронеже многие сильные предприятия - шинный завод, СК и ряд других - регулярно пользовались и пользуются господдержкой. Но немало таких инвесторов, которые решают проблемы самостоятельно, не прибегая к субсидиям и прочим преференциям. Например, тепловозоремонтный завод (бывший завод им. Дзержинского) реализовал проект модернизации производства более, чем на 700 млн рублей и не просил поддержки ни у области, ни у города. Да, можно говорить, что это госпредприятие, и деньги там бюджетные. Но потрачены они в нашей области и в нашем городе. Мы за таких инвесторов, пусть они работают.
Виталий Высоцкий (В.В.): На мой взгляд, господдержка нужна любому проекту - конечно же, только после анализа его целесообразности. Сильному проекту - в том числе, потому что сильный проект – это большие вложения и разноплановый фокус. И если власть поддержит, хотя бы, в некоторых аспектах, это уже будет ощутимо, и сам проект станет от этого еще более сильным. Поэтому комплекс инструментов поддержки, который развивает «Агентство по инвестициям и государственно-частному партнерству», кто бы что ни говорил, имеет для бизнеса важное значение. Наше предприятие, в том числе, чувствует это на себе. Только для разных бизнесов интересны разные меры поддержки. Для тех, кто хочет строить «green field» (на чистом поле), интересны технопарки, для нас, имеющих готовую площадку, актуальны другие инструменты…
Игорь Лотков (И.Лот.): Я поясню. Есть две категории инветспроектов: стартапы и реконструкция или модернизация действующих предприятий. Проект Виталия Высоцкого относится ко второй категории. Реконструкция - процесс не менее сложный и емкий и нередко предполагает объемы инвестиций на уровне «новостроек». Вложения в реконструкцию «Воронежских дрожжей» составят около 1 млрд рублей - многие стартапы могут только мечтать о подобных цифрах.
В.В.: Так вот, для нас, как и для многих перерабатывающих предприятий, большое значение играет проблема использованной воды. Потому нам важнее, когда власть поддерживает инициативы, направленные на экологическую составляющую производства. Хорошо бы эту практику трансформировать дальше. Ведь не только перерабатывающая, но и, скажем, горнодобывающая промышленность оказывает негативное воздействие на экологию, и надо поддерживать усилия всех, кто стремится привести свое производство в соответствие с принятыми в цивилизованном мире экологическими стандартами. Я уверен, что бизнес бы оценил, если бы власть решила разделить с ним тяжесть этого бремени. В каких еще направлениях должна в первую очередь осуществляться поддержка? На мой взгляд, должны быть поддержаны усилия по автоматизации производства, потому что автоматизация производств - это мировая тенденция. Также – усилия по созданию так называемых «researching development group» или «отделов непрерывных улучшений», деятельность которых направлена на постоянный поиск путей совершенствования предприятия.
А.Д.: В свою очередь, для нашего проекта (ред. - завод по производству оптоволоконных кабелей, строительство ведется в Масловской зоне) более актуальна поддержка по инфраструктуре. Нас в меньшей степени интересуют, скажем, налоговые преференции. А основным пожеланием к власти было обеспечить нас инфраструктурой на новой площадке.
В.Д.: Обратите внимание: сильнейший проект, а помощь, тем не менее, нужна. OFS – десятки предприятий по всему миру, российский филиал был создан в Воронеже в 2000 году. Вместе с тем, когда компания принимала решение, где строить новый завод - в России или за границей – колебания оставались до тех пор, пока не были получены гарантии выделенной земли и подведенной инфраструктуры. Только после этого компания приняла решение строить в Воронежской области. Есть примеры, когда сильным инвесторам, имеющим деньги и обладающим опытом, для получения кредита просто не хватает залогового обеспечения. Мы помогаем и в этом вопросе, так как в нашем распоряжении есть залоговый фонд Воронежской области. Другими словами, вряд ли найдется какой-либо инвестиционный проект, пусть даже самый сильный, для которого бы региональная поддержка была лишней.
С.К.: Я бы добавил, что при наличии абсолютно любой поддержки администрации области или города, банку гораздо легче финансировать даже самый непредсказуемый проект.
Региональные инструменты
Е.К.: Что сегодня пользуется наибольшим спросом у инвесторов из традиционных инструментов государственной поддержки?
В.Д.: Основное - все-таки налоговые льготы.
Е.К.: По неофициальным оценкам, на предоставление налоговых льгот инвесторам в Воронежской области в год расходуется порядка 5 млрд рублей. Это так?
В.Д.: Я не уверен в этих цифрах, по нашим данным они существенно меньше.
И.Лот.: Возможно, цифра учитывает как льготы региональные, так и полученные из федеральных источников. Кроме того, вероятно, в ней учтены и расходы на субсидирование процентных ставок. Тогда в совокупности, действительно, может получиться соответствующая сумма. Однако, говоря о мерах государственной поддержки в Воронежской области, да и не только здесь, нельзя фокусироваться только на налоговых льготах и субсидировании процентной ставки. Это самые известные меры, но не самые эффективные. Гораздо эффективнее показал себя инструмент под названием индустриальные парки. Какие их главные достоинства? Первое – что там за государственный счет создана инженерная инфраструктура. Инвестор, приходя на земельный участок, получает готовые инженерные сети, которые к границам участка либо уже подведены, либо будут подведены в короткий срок. Это позволяет существенно сократить срок реализации проекта, что немаловажно для его окупаемости. Вот такого рода инструмент очень наглядно показывает, что с его помощью мы можем эффективно привлекать инвесторов. В настоящее время количество желающих разместиться в «Масловком» превышает возможности индустриального парка. В то же время, индустриальные парки могут рассматриваться и как инструмент косвенного регулирования числа инвесторов в конкретной отрасли. Сегодня правительство области сознательно определяет, какому инвестору выделить площадку в индустриальном парке, а какому нет, исходя именно из соображений приоритета направления, в которое компания-претендент готова инвестировать. И мы видели прецеденты, когда компаниям было отказано в размещении по этим основаниям.
Эффективность работы инструмента была замечена бизнесом. И сегодня мы уже имеем в Воронеже два индустриальных парка частного характера. Это индустриальный парк «Перспектива», развернутый на земле в Бобяково и полностью созданный на частные деньги. Собственник смог аккумулировать деньги и затем провести сети, проложить дорогу. Ряд инвесторов уже разместились в «Перспективе» несмотря на то, что стартовые условия там не такие привлекательные, как в Масловке: и цена земли дороже, и меры государственной поддержки не гарантированы. Но они компенсируют это инициативой и предприимчивостью, и на равных привлекают к себе резидентов. Второй индустриальный парк - «Проминвест». У них другая модель, это бывший завод алюминиевых конструкций. Из его корпусов сделаны готовые промышленные площади для размещения определенной категории инвесторов. Не каждый инвестор готов сегодня в чистом поле заново стоить производственные помещения. В данном случае они приходят на алюминиевый завод, где есть готовые корпуса, отличная инженерная инфраструктура. На этих примерах мы видим активную работу самого бизнеса, который, говоря с точки зрения интересов области, вносит большой вклад в работу по привлечению внешних инвесторов. И для нас это важно, поскольку силы департамента экономического развития и нашего агентства, откровенно говоря, ограничены.
Е.К.: Способна ли модель, реализованная на уровне регионального центра, оправдать себя на уровне района?
И.Лот.: Да, и некоторые муниципальные районы Воронежской области это пытаются доказать. В частности, мы как агентство помогаем сегодня создавать индустриальный парк в Верхнем Мамоне, занимаемся промзоной в Бутурлиновском районе, не говоря уже о наших чемпионах - Боброве и Лиски, которые самостоятельно без всякой поддержки, используя местную инфраструктуру, уже создали два официально зарегистрированных индустриальных парка – «Бобровский» и «Лискинский». Прекрасная территория, выход на М4, ровная земля, железнодорожная ветка, все присутствует. Остается привлечь на эти территории тех самых промышленных инвесторов. Говоря откровенно, индустриальные парки – это, по сути, единственный инструмент привлечения инвестора, который сегодня есть в распоряжении муниципального района. И очень отрадно, что наши муниципалы, увидели это, почувствовали и с большим интересом включились в работу.
Муниципальный интерес
Е.К.: Значительная часть бремени по реализации региональной инвестиционной политики ложится на муниципальную власть. Какие трудности она при этом испытывает?
А.Ф.: С какой бы стороны мы не подошли к этой теме, всегда будет масса вопросов, на которые хотелось бы получить теоретические, а еще лучше практические ответы – будь то проблема кадров, инвестиций или развития промкомплекса. Если рассматривать Воронеж как центр сосредоточения региональной промышленности, то показатели, действительно, впечатляют. У нас есть такие рекордсмены как, например, «Турбонасос», в три раза увеличивший свой оборот в 2011 году. Стабильно работает большинство предприятий. Такое положение дел стало возможно во многом потому, что в регионе неплохо выстроена система господдержки инвестиционных проектов. Все эти годы существовала программа социально-экономического развития, в которой социальная значимость инвестиционных проектов укладывалась в понятия «рабочие места» и «зарплата. При переводе социальной значимости на уровень муниципалитета можно отметить, что проблем с промышленностью в городе нет, регулярно заявляются новые инвестпроекты, реализуются начатые ранее. Скоро, например, будет завершена реализация проекта ОАО «Воронежсинтезкаучук» с объемом инвестиций более 3 млрд рублей, намечается запуск проекта «Воронеж -2» компанией «Пирелли» на воронежском шинном заводе. В сумме оба предприятия будут иметь более чем по 2 тыс. рабочих мест. Между тем, на фоне стабильного роста экономики, у нас более 4 тыс. семей стоят в очереди в детский сад. Ощущается нехватка школ. Городская администрация по поручению главы города нацелена на решение этих социальных проблем посредством концессионных соглашений. Создана специальная комиссия, на сайте вывешены проекты, мы везде твердим о необходимости поддержки социальной сферы инвесторами. Однако когда мы предлагаем инвесторам - стройте детский сад, а мы с вами рассчитываемся бюджетными средствами в течение 10 лет, компенсировав инфляцию и добавляя 2-3% на прибыль, то, как правило, встречного интереса не видим. Вот конкретное положение дел.
Е.К.: А как выглядит Воронеж в этом контексте на фоне других субъектов?
А.Ф.: В 2011 году мы привезли со Всероссийского Форума «Муниципальная Россия» золотую медаль «за активную информационную политику и развитие инвестиционной активности в муниципалитете» . Ситуация по регионам примерно одинакова – только-только единично появляются реальные результаты. Я ехал на этот форум с мыслями набраться опыта, а оказалось, что только два города можно привести в пример: Пермь, где по концессионным соглашениям работает уже десяток садиков, и Казань.
Ю.Т.: Концессия вряд ли наберет большие объемы в ближайшие 5-7 лет. Потому, что это долго с точки зрения окупаемости, а 3% в год сверх инфляции хорошо где-нибудь в Голландии, но не для нашего бизнеса. Но ведь есть гораздо более простые и быстрые механизмы. Например, под жилую застройку отводится земля, в качестве условия конкурса вводится одна позиция - что на 10 тыс. человек должно быть дошкольное учреждение с емкостью условно 500 мест и школа на 500 мест. И никаких проблем. Если инвестор претендует на то, чтоб построить жилые дома и заселить людей, то пусть предусматривает и социальные объекты. Вот микрорайон Дубрава: дома построили, а школу забыли, и улочку проложили шириной 20 метров на поток в 1000 автомобилей.
Е.К.: Можно ли это списать на хитрость бизнеса?
А.Д.: Просто бизнес пользуется теми возможностями, которые ему создает наша законодательная база. Когда речь идет о жилищной застройке и детских садах, то вы, наверное, обращали внимание, что сначала тот или иной микрорайон растет, а потом вдруг останавливается, и наступает пауза. Это потому, что следующему желающему зайти туда застройщику вменяется в обязанность построить там детский сад или школу или еще что-нибудь. Первые сняли сливки, а социальная нагрузка ложится на их последователей, и справиться с этой нагрузкой сможет только сильный инвестор.
Поле для избранных
Е.К.: Возвращаясь к теме преференций, предоставляемых отдельным особо значимым инвестпроектам, возникает вопрос, а не противоречит ли это принципу равенства налогоплательщиков? Не ущемляет ли выборочная господдержка интересы тех, кто не входят в программы социально-экономического развития в регионе, а пытается реализоваться за свой счет, уплачивая налоги безо всяких послаблений?
И.Л.: Если рассматривать, скажем, предприятие «Связьстрой» (ред. – российское подразделение OSF), то их новый проект единственный в своем роде и не имеет конкурентов, поэтому принцип равенства, на мой взгляд, здесь не нарушен. И зачастую так происходит. Если же вернуться к примеру о производителях тротуарной плитки и выбрать среди них одного, то это, разумеется, неправильно. Заметьте, что на строительном рынке нет отдельных предприятий, которые получали бы какие-то преференции. Исключение составляют лишь те, кого государство дотировало землей за участие в решение проблем обманутых дольщиков. Более того, стоит отметить, что сегодня предложение мер господдержки опережает спрос. По итогам прошлого года в Воронежской области по некоторым программам поддержки бизнеса осталось неизрасходованными порядка 80 млн рублей. Это означает, что у нас либо нет проектов, либо нет интереса, либо нет правильно оформленных заявок. А, может, просто не все еще знают о таких возможностях.
И.Лот.: Сегодня в Воронежской области реализуется порядка 85 особо значимых проектов, которые поддерживаются областным правительством. И по каждому из них проходило серьезное и объективное обсуждение – сначала в облправительстве, затем – в областной Думе. Поэтому попадание в этот список случайных и недостойных компаний практически исключено.
Е.К.: Между тем, есть определение Верховного суда, которое говорит, что предоставление льгот даже тем предприятиям, которые имеют статус резидента зоны экономического развития, незаконно.
И.Лот.: В таком случае мы становимся заложниками гигантского противоречия: с одной стороны, говорим о поддержке бизнеса, а с другой, о том, что тем самым мы нарушим конкурентные условия. И все же для Воронежской области, я считаю, это нехарактерная ситуация.
Т.Х.: На самом деле, нельзя принимать меры поддержки индивидуального характера, а для определенной отрасли их принимать можно. Любой резидент индустриального парка может получить точно такие же льготы, как и его сосед.
Алексей Андросов (А.А.): Безусловно, при распределении мер господдержки берется в расчет не какое-то конкретное предприятие в рамках экономической зоны или бизнес-парка, а проект, который может реализовать любое предприятие данной отрасли. И приоритет отдается наиболее интересному для региона проекту, который поддержит развитие экономики в долгосрочной перспективе, а не предприятию конкретного собственника.
Е.К.: Но как объективно определить, что проект Иванова приоритетнее проекта Сидорова?
И.Л.: Расчет ведется на вложенный рубль - сколько бюджет получит с этого рубля за определенный период. В каждом проекте заложен принцип социально-экономической эффективности, поэтому изначально рассчитываются показатели средней зарплаты, количества рабочих мест, срока окупаемости, объемов бюджетных поступлений и так далее.
Е.К.: Хорошо. Сегодня в Воронеже инициируется глобальный проект о переносе производства Воронежского мехзавода и КБХА из центра города на окраину, в район Шилово. Инвестиции на уровне 40 млрд рублей. Является ли он приоритетным, и какую поддержку может ему оказать региональная власть?
А.Ф.: Действительно, идея такая есть, и она касается Воронежа напрямую, так как на этих предприятиях в целом работает около 10 тыс. воронежцев. Но этот проект явно не областной. Переезд и модернизация такого масштаба – очень и очень дорого, и те механизмы поддержки, которые предусмотрены в Воронежской области для инвестпроектов, не смогут компенсировать затрат.
И.Л.: Я думаю, ничего, кроме убытков, проект не принесет. Больше денег уйдет на снос старых зданий и на то, чтобы привести площадку в экологически надлежащее состояние.
И.Лот.: И, все же, есть примеры подобных проектов, пусть и меньших масштабов. Например, опыт концерна «Энергия» на улице 20 лет Октября. Пришел частный инвестор и решил сразу две задачи: переселил существующее промпредприятие (завод «Эталон») и застроил площадь современными зданиями. Аналогичный пример - «Воронежсельмаш». Предприятие переместилось из центра города в Масловскую зону, освободив площадку под девелоперские проекты. Опыт вынесения предприятий, в том числе вредных и агрессивных, из центра города на окраину имеет в себе позитивное зерно. Даже с эстетической точки зрения. Однако проект Мехзавода и КБХА, соглашусь, находится за пределами областной компетенции. Он федеральный, и финансироваться будет из федерального бюджета.
Е.К.: А на чьи плечи должно ложиться, например, развитие маршрутов общественного транспорта до новой площадки, освоение и благоустройство окружающей территории?
А.Ф.: Проблем с этим не бывает и не будет; опыт размещенного в том же районе предприятия «Турбонасос» это показывает. Транспортное обеспечение сформировано под него: частник едет туда, где есть люди и, стало быть, деньги. Основа благоустройства там есть, основа инфраструктуры - тоже. А вот с жилищным вопросом сложнее. Если производство будет все-таки перемещено, надо будет развивать и стимулировать жилое строительство в Шилово.
Е.К.: Хотелось бы затронуть и такой вопрос. Как быть, если интересы инвестиционного проекта конфликтуют с интересами власти или общества в отдельно взятом регионе? Ситуация с УГМК – тот самый случай, когда бизнес, который может принести приличные капиталы в казну, наталкивается на сопротивление общества, которое видит в нем социальную угрозу?
Ю.Т.: А мне кажется, что следует думать о том, что мы не одни в этом мире и, говоря о перспективах, должны учитывать, для чего мы нужны другим. Если можно вообразить такую аллегорию, то все мы находимся внутри автомобиля, который кто-то для чего-то заказывает. И если этот кто-то видит в нас горнодобывающий регион, то, наверное, пассажирам надо подумать, стоит ли игнорировать этот заказ, не обойдется ли отказ дороже?
Включайте дальний свет
Е.К.: В связи с этим, наш заключительный вопрос касается того, как в нашем регионе должна осуществляться дальнейшая работа над инвестициями? Когда мы собирали круглый стол, то в числе прочих отправили приглашение гендиректору УК «Ангстрем» Сергею Радченко. Он не смог принять участие, зато прислал интересный ответ: «Обсудите не возможности, а жизненную необходимость, и возможности сразу найдутся – они есть! Пора ответственно думать о будущем, пора переключить «габаритные огни» на «дальний свет». Действительно ли пора?
И.Лот.: Говоря о дальнейшей работе по привлечению инвесторов в регион, необходимо помнить, что мы находимся в условиях жесточайшей конкуренции. Мы конкурируем с 82 субъектами РФ, которые так же хотят инвестиций и занимаются их привлечением. Мы много твердим, что у нас выгодное географическое положение, что на самом деле спорно. На что же тогда мы можем надеяться в перспективе? Одно из наших преимуществ – черноземы, и они сегодня работают, инвестиционный интерес к главному природному ресурсу Воронежской области, к счастью, не падает. Но у нас есть и недооцененные опции. Через Воронежскую область проходит три магистральных трубопровода: газопровод, нефтепровод и аммиакопровод. Пока только одно предприятие воспользовалось этим - ОАО «Минудобрения» (г. Россошь), которое подключилось к аммиакопроводу. Две оставшиеся трубы остаются не востребованными. Между тем, это очень перспективный ресурс, так как ни в Воронежской области, ни у соседей нефте- и газопереработки нет. Учитывая, какое значение придается сегодня Северному и Южному потокам, реализация проектов на существующих трубопроводах могла бы быть прорывным решением. До кризиса некоторые компании пытались осторожно прощупать почву, но на сегодняшний день их нет. Очевидно, все понимают, что это проект федерального масштаба и ждут инициатив из федерального центра. Тем не менее, это очень большой и серьезный ресурс Воронежской области, возможно, куда более перспективный, чем добыча никеля.
И.Л.: Помимо разработки перспективных направлений должны быть разработаны и новые подходы. Сегодня правительство РФ, на мой взгляд, принимает недостаточно ответственных решений. Многое непонятно бизнесу, и не удивительно, что деньги бегут из России. У федеральной власти должна быть более четкая позиция. Региональная политика сегодня более последовательна в сравнении с федеральной, но ресурс администрации области ограничен. Совместными усилиями федеральных и региональных структур созданы кластеры предприятий, но для них важен еще и рынок сбыта. Поэтому сворачивание госпроектов, направленных на стимулирование экономики, влечет за собой остановку производств в регионах.
Т.Х.: Я в Воронеже живу не так давно, второй год. До этого всегда слышал критику в отношении воронежской области. Однако тот успех технопарков в Черноземье не повторил больше никто, в том числе, и в Белгороде не получилось этого сделать. Хотя технопарки там есть, но они невостребованные. Здесь они работают, и экономика Воронежской области не строится на одном предприятии. Как будет двигаться наша работа? Конечно, нам как банку интересно финансировать те проекты, в которых просматривается ясный финансовый результат. Но, к сожалению, жизнь диктует, что наиболее финансово емкая сфера сегодня – это R&D (Research and Development), где за горизонт очень трудно заглянуть и где большие риски, так как трудно сказать, какая из инноваций принесет прибыль. Но вкладываться в инновации – это необходимость сегодняшнего дня, и мы ищем тех бизнесменов, которые нашли свой «голубой океан» и спокойно его бороздят.
А.А.: Я поддержу тезис о господходе. В последние годы мы всё сильнее ощущаем на себе давление иностранных поставщиков – компаний, которые приходят в Россию. Недавно Россия присоединилась к ВТО. Пока это нас не беспокоит, но через 5-8 лет мы и весь российский рынок ощутим последствия этой интеграции в полной мере. Поэтому те предприятия, которые не начали меняться сегодня, очевидно, будут испытывать значительные трудности завтра, или вовсе будут вынуждены выйти из бизнеса. Но помимо собственной стратегии, на будущее бизнеса серьезно влияет государство. И здесь хотелось бы, чтобы государственный протекционизм по отношению к тому же вопросу вступления в ВТО был более выраженным. Не буду вникать в детали, скажу только, что для иностранного продукта, который поступает сегодня на российский рынок, как это ни странно, есть ряд довольно существенных послаблений по сравнению с требованиями, предъявляемыми к продуктам отечественных производителей. Хотя, казалось бы, должно быть наоборот. Естественно, бизнес не должен ждать, пока государство обратит внимание на эту проблему, и сделает первый шаг, а напротив, обращаться со своей инициативой в соответствующие органы власти
Ю.Т.: Кроме того, нужна последовательная политика подготовки кадров в стране, начиная от рабочих профессий и выше. Если мы этого не сделаем, то мы скоро получим поток гастарбайтеров еще в большем объеме. Я не против миграции, но мы получим рабочих с низкой квалификацией. Сегодня звучит в принципе неверный тезис о переизбытке квалифицированных работников, которых якобы не поглощает рынок труда. Он не поглощает, потому что не может обеспечить этим квалифицированным кадрам комплексное, системное применение. Не может инженер, даже самый грамотный, построить нормальное производство, если на производстве у слесарей молотки из рук валятся. Должна быть система, и ее надо начинать строить, начинать с ПТУ и техникумов. Это вопрос государственный. Возможности областных властей с точки зрения развития среднего специального и высшего образования, конечно, не велики. Но они есть на уровне школьной подготовки. А это тоже очень важно. Ведь если вуз получает студента с коэффициентом интеллекта 100, он из него никогда не сделает классного инженера. Только качественный контингент выпускников средних школ дает качественных инженеров, менеджеров, экономистов.
В.В.: Раз уж мы коснулись высшего образования, то региональной власти для сохранения благоприятного инвестиционного климата в Воронежской области сегодня помимо традиционных проблем предстоит решать и вновь возникшие. За Воронежской областью пока сохраняется имидж студенческой, кадровой столицы, и будь то российские или иностранные инвесторы, все они учитывают фактор кадрового резерва при выборе региона для размещения инвестплощадки. Однако последние события в вузовской среде угрожают этому имиджу и дискредитируют статус выпускника воронежского вуза. Надо ситуацию выправить, и у местной власти такие рычаги есть.
