Нас призывают платить налоги вовремя и честно. Однако никто, как выяснилось, не может гарантировать того, что вся информация о наших доходах, попадающая в сейфы и компьютерные базы данных налоговых органов, будет сохранена в секрете. В этом на брифинге, прошедшем недавно в Госналогслужбе, публично признался начальник управления защиты информации и внутренней безопасности Вячеслав Солтаганов. Проведя собственное расследование, я пришел к такому же выводу.
Потенциальная наводка
Налоговая инспекция знает про нас все. Или почти все. Во всяком случае, она к этому стремится. Где мы родились, где живем, кто наши родственники, сколько у нас денег, как мы их зарабатываем и пр. Подобной базы данных нет, пожалуй, ни у одного другого российского ведомства. Стоит ли говорить, что эта информация интересует не только налоговых инспекторов. Криминальные структуры согласны платить за такие сведения. Платить хорошо. И чисто гипотетически можно предположить, что сейчас самым информированным и полезным наводчиком для бандитов может стать именно сотрудник налоговой службы.
К счастью, пока о таких случаях неизвестно. Но уделить особо пристальное внимание сохранности налоговой информации, собираемой подразделениями Госналогслужбы, нужно. Казалось бы, храниться она должна за семью печатями. Бережно, надежно, исключая всякую вероятность того, что налоговая подноготная станет чужим достоянием. Однако, как выяснилось, на деле все обстоит иначе. Можно сказать, удручающе. Судите сами.
О ГНИ Москвы
В Москве 37 налоговых инспекций. Из них только в 19 круглосуточно дежурит, как положено по закону, вооруженный налоговый полицейский. В остальных: в лучшем случае сигнализация, в худшем — вся охрана возложена на амбарный замок. Надо ли удивляться, что соблазн забраться туда велик. Так, из ГНИ #3 двое воров вынесли компьютер, факсимильный аппарат и какую-то мелочь. Внутрь залезли, просто разбив окно на первом этаже здания. "Взять" ГНИ #10 также не составило труда — оттуда были похищены печать и чековая книжка налоговой инспекции. Безнаказанно кто-то похозяйничал и в представительстве налоговой полиции Северо-Восточного округа. Перепилив оконную решетку, воры взломали двери пяти кабинетов, вынесли из них четыре компьютера, три телефонных аппарата и даже тяжелый металлический сейф с документами.
Руководитель ГНИ #3 Татьяна Лужина в ответ лишь посетовала: "Украли компьютеры. Это правда. Они были новыми, и информации в них не было. Думаете, у других не воруют? Охраны действительно нет. Просто ее некуда сажать. У нас на пятистах квадратных метрах работают 160 человек". Не менее откровенной была и замначальника ГНИ #10 Людмила Иванова: "После кражи нам хоть выделили деньги на сигнализацию. И на том спасибо. Хотя при любой охране, тот, кто захочет, может получить все".
Побывав в офисах нескольких налоговых инспекций, я убедился, что проблемы практически везде одни и те же и возникают они, как правило, из-за того, что располагаются налоговые службы в жилых домах. В одной инспекции мне жаловались, что квартиру над ними купил новый русский и устроил там капитальный ремонт, в течение которого работать было невозможно — из-за шума. В другой рассказали о 80-летней старушке, которая забыла выключить воду в ванне и произошел потоп. А где-то электричества не было несколько часов только потому, что у соседей сверху вылетели пробки. Но при этом абсолютно все сотрудники инспекций убеждали, что хранящаяся у них налоговая информация не пострадала. После увиденного и услышанного, правда, звучало это не очень убедительно. Может, поэтому мне в категоричной форме везде отказались показать, где именно и как хранятся налоговые декларации. "Вдруг вы решите ограбить нас. Журналисты тоже бывают разные. Так что не беспокойтесь, все очень надежно" — так объясняли причину отказа.
Налоги есть, а денег нет
Испытывая весьма противоречивые чувства, я направился в управление по режиму безопасности Московской налоговой инспекции, рассчитывая получить ответы на все вопросы. Встреча действительно оказалась весьма познавательной.
"У нас нет денег,— сразу расставил акценты начальник управления Игорь Минеев.— Для чего вы вообще поднимаете этот вопрос? Привлекаете внимание криминальных структур, создаете нездоровый ажиотаж? Поймите, мы также беспокоимся, но возможностей у нас не так много. Повторяю, денег нет".
Помимо прочего, выяснилось, что для того чтобы установить одну решетку на окно требуется 2,5 млн рублей. Не самая современная сигнализация стоит 200-300 млн. К сегодняшнему дню в управлении скопились десятки заявок от налоговых инспекций с просьбами об усилении охраны. Но все упирается в деньги. Которых нет. Их наличие не предусмотрено в бюджете (а налоговая инспекция — бюджетная организация). Более того, оплата вневедомственной охраны возложена на сами инспекции. "Нам приходится трудно, экономим практически на всем. Но мы же не можем заставить и без того низкооплачиваемых сотрудников сидеть на работе круглосуточно. Чтобы обеспечить нормальную охрану, необходимы миллиарды. Но в целом по Москве за безопасность я бы мог выставить оценку 'удовлетворительно'",— сказал Игорь Минеев. Когда настанет время более высоких оценок, Минеев прогнозировать не решился.
Своего коллегу поддержал и Михаил Поляков, начальник управления физической защиты налоговой полиции Москвы: "У нас огромная текучесть кадров. Кто сейчас пойдет работать за 800 тыс. рублей в месяц и будет подвергать свою жизнь опасности? У нас в основном работают одни мальчишки".
Ситуация действительно абсурдная. У организации, которая ежегодно "перерабатывает" триллионы рублей, не хватает денег, чтобы обеспечить сохранность собранных данных. Утечка которых создает реальную угрозу жизни налогоплательщика. Естественно, если он сообщил реальный размер своего дохода.
Надежность — очень хорошее слово. Ведь недаром многие коммерческие структуры часто используют его в своей рекламе. Принося свои деньги, ты должен быть уверен, что вкладываешь их в надежное предприятие. У меня, рядового налогоплательщика, такой уверенности в отношении ГНИ нет.
Павел КУЙБЫШЕВ