"Это же наша коллекция, никто не понимает ее лучше нас"

Удивительная вещь произошла в модной индустрии: рекламную кампанию коллекции Dolce & Gabbana "Весна-лето 2013" ее создатели сделали самостоятельно. Weekend выяснил у Доменико Дольче и Стефано Габбаны, как это получилось

— Вы входите в весьма ограниченное число модельеров, чьи имена практически стали синонимом понятия "фэшн-дизайн". Любой из фотографов, снимающих моду, видит ее со стороны, вы этой возможности лишены — вы живете внутри нее. Какой оказывается мода, как она выглядит, когда в объектив смотрит ее создатель?

Доменико Дольче: Рекламная кампания — последний шаг в создании коллекции, можно сказать, расставание с ней. Это финал работы, которой были отданы предыдущие полгода...

Стефано Габбана: Тут важно понимать, как мы работаем. Прежде чем коллекция обретает форму, превращается в платья и аксессуары, она некоторое время существует в нашем воображении как фильм. Мы сочиняем кино — с героями, декорациями, мизансценами...

Д.Д.: ...поэтому в каком-то смысле делать кампанию нам самим легче. Мы-то точно знаем, чего мы хотели добиться этой коллекцией — какие чувства вызвать, какое настроение передать, какие образы создать,— ведь именно мы придумали эту историю от начала и до конца, она вся наша. Видите ли, за эти 27 лет нам посчастливилось работать с величайшими фэшн-фотографами — от Ньютона и Кляйна до более молодых Сгуро и Виванчо. И за то время, что мы провели на их съемочных площадках, мы многому научились. Мы наблюдали, обсуждали, размышляли — так формировалось наше представление о том, как наши вещи должны выглядеть.

С.Г.: Так что в каком-то смысле на этот раз все было проще: нам не надо было никому объяснять, чего мы хотим. Мы это уже знали.

Д.Д.: И собственная коллекция в собственном объективе выглядит именно такой, какой ты хотел ее увидеть. Мир, который сначала был только в твоем воображении, уже реален, форма, которую ты искал,— вот она, прямо перед тобой. И тебе надо только выхватить моменты, ярче и точнее всего передающие образы этой созданной тобой жизни. Нам это легче, чем кому бы то ни было: это же наша коллекция, никто не понимает ее лучше нас.

— Значит ли это, что в ваших прошлых кампаниях вас что-то всегда не устраивало?

Д.Д.: Боже, нет! Мы всегда были очень довольны всеми нашими кампаниями, иначе их никто никогда бы не увидел. Да нет, это все как-то так само получилось... Моя первая официальная попытка быть фотографом — это альбом "Чемпионы" ("Campioni", снимки молодых итальянских футболистов.— Weekend), которая вышла в этом году. И вот, когда я ее закончил, я подумал: а не попробовать ли мне сделать теперь нашу рекламную кампанию, ну и спросил его, что он об этом думает...

С.Г.: Ага. И вот он заходит в офис и говорит как ни в чем не бывало: "А что если я сам сниму следующий кампейн?" А я ему тоже как ни в чем ни бывало: "Давай. В крайнем случае мы его просто выбросим".

— И вы так и будете снимать все свои кампании самостоятельно?

Д.Д.: Нет-нет, очень рано делать такие заявления. Может быть, я сниму кампанию для коллекции следующего сезона, а может быть, не стану, а сниму какую-то через десять лет. Кто знает, как сложится?

С.Г.: Это судьба многих наших проектов — все происходит по воле случая. Знаете, как это бывает, когда вдруг придумаешь что-нибудь, а потом надо решать, делать это или нет, и ты просто прислушиваешься к себе?

— Когда вы начали снимать и какова судьба ваших первых снимков?

Д.Д.: Несколько лет назад мой друг подарил мне камеру на день рожденья — он знал, что я люблю фотографию. Сначала я просто снимал в путешествиях, на каникулах, ну как все делают, просто для себя. И эти мои снимки, я думаю, они так и останутся просто частью моей личной жизни.

— Есть ли среди фэшн-фотографов кто-то, о ком вы могли бы сказать: он повлиял на меня?

Д.Д.: О, таких имен очень много, получился бы очень длинный список. Я всегда любил фотографию. У меня дома целая стена завешена снимками — Ньютон, Аведон, Ритц, все величайшие, все мои любимые фото. Я не смог бы жить без них.

— Есть ли режиссер, о котором вы могли бы сказать: он говорит своими фильмами то же, что мы хотим сказать коллекциями?

С.Г.: Феллини, конечно! И Висконти: в его фильмах заключена важнейшая часть мира D&G — наши корни, наша система ценностей.

Д.Д.: "Леопард" — один из наших самых любимых фильмов вообще, и в начале нашей карьеры он оказал на нас огромное влияние.

— Есть ли на свете место, которое было бы вам так же дорого, как Сицилия?

С.Г.: Милан. Город, где воплотились наши мечты, город, который стал нашим домом. Милан очень многим нас одарил: он поделился с нами своей славой столицы моды, он вдохновил нас. Не так, как Сицилия, по-другому, но все равно.

— Какова была роль Стефано в этих съемках?

С.Г.: Мы никогда, никогда в жизни не распределяли ролей. Если вам нужно какое-то название для того, что я делал, считайте, что я был креативным директором. Да, Доменико нажимал на кнопку фотоаппарата, но все, что получилось в результате,— наше общее. Это наши общие снимки, образы, наша общая работа, наша общая жизнь, это кампания Dolce & Gabbana.