В Санкт-Петербурге задержаны первые подозреваемые в причастности к убийству Галины Старовойтовой. Ими оказались помощник независимого депутата Мосгордумы Юрия Загребного Лев Волохонский и исполнительный директор газеты "Собачья жизнь" Александр Бабецкий. Волохонский в сентябре этого года при свидетелях пообещал "разобраться со Старовойтовой", а Бабецкий просто попал под горячую руку — он жил с ним в одной квартире. Через сутки обоих отпустили. Тем не менее МВД распространило заявление, что оперативно-следственные действия уже привели к "серьезным задержаниям". С подробностями — СЕРГЕЙ Ъ-ТОПОЛЬ.
У следователя не было на чай
Лев Волохонский приехал в Санкт-Петербург в конце прошлой недели. По его словам, он вместе с приятелем, исполнительным директором газеты "Собачья жизнь" Александром Бабецким, собирался раздавать корм неимущим владельцам собак. Но благотворительную акцию сорвали сотрудники правоохранительных органов.
В понедельник днем в квартиру, где остановились Волохонский и Бабецкий (ул. Карпинского, 28), пришли три оперативника в штатском. Они заявили, что помощник депутата и журналист являются свидетелями по делу об убийстве Старовойтовой, и предложили им проехать в Большой дом (так еще с 30-х годов называют здание на Литейном проспекте, где расположены городские ГУВД и УФСБ). "У нас тут четыре собаки,— сказал Волохонский.— Разрешите их выгулять и покормить". Волохонский, отсидевший 7 лет в советских лагерях за распространение самиздатовской литературы и антисоветскую агитацию, сразу предположил, что встреча со следователем не сулит ничего хорошего и может затянуться. Посовещавшись, оперативники разрешили им выйти на улицу, причем один из них тоже вышел прогуляться.
На Литейный проспект свидетели и оперативники отправились на "Газели", принадлежащей "Собачьей жизни", и милицейских "Жигулях". Вначале Волохонского и Бабецкого допрашивали в ГУВД. Вопросы были стандартные: "Где были в момент убийства Старовойтовой, что делали, кто может подтвердить ваши показания? Подробно опишите, что вы делали в пятницу вечером". И так целые сутки. По словам Волохонского, спать и есть им не давали. Вместо чая они со следователем (не спавшим вторые сутки) пили кипяченую воду. На чай у следователя денег не было, и он все время извинялся: "Вы же понимаете, нам надо отработать все варианты".
Потом их передали оперативникам ФСБ. Они задавали те же вопросы, что и милиционеры. И еще один: "Правда ли, что вы при свидетелях называли Старовойтову 'сукой' и обещали с ней разобраться?" "Правда,— отвечал диссидент,— но не стрельбой, а конституционными методами. Например, через суд".
"Опишите ваш конфликт, и очень подробно",— в очередной раз просили следователи. "Я вам еще раз объясняю, что я и моя жена никакого отношения к закладке подслушивающего устройства в приемной Старовойтовой не имеем. Всю эту историю выдумал Рыбаков,— отвечал им Волохонский.— А для чего, можно только догадываться".
Вчера днем Волохонского и Бабецкого отпустили. "Мы на следователей не обижены,— сказал Волохонский.— У них работа такая".
"Жучки" в депутатской приемной
Пока Волохонского допрашивали в Санкт-Петербурге, в подмосковной квартире его жены, главного редактора газеты "Собачья жизнь" Ольги Корзининой восемь милиционеров проводили обыск.
"Все началось с того, что в сентябре по делам редакции я приехала в Петербург,— рассказывала потом Корзинина.— Одновременно решила проверить информацию наших читателей (они буквально достали меня звонками) о том, что в одном из домов на Большой Морской улице издеваются над бездомными животными. Кстати, одного из таких людей благодаря нашей газете удалось привлечь к уголовной ответственности.
Вечером 15 сентября я подошла к этому дому и увидела свет в окне квартиры, на которую мне указывали читатели. Поднявшись на третий этаж, я увидела на двери вывеску, что это приемная депутатов Госдумы Старовойтовой и Рыбакова. Когда я решила послушать, что происходит за дверью, она неожиданно распахнулась. Выскочившие оттуда мужчины (один из них — пресс-секретарь Старовойтовой Руслан Линьков) схватили меня и начали кричать: 'Вы на кого работаете — на Жириновского или Зюганова?' Затем меня обыскали.
У меня в кармане находился газовый пистолет с одним патроном. Он, правда, не был зарегистрирован, но никаких подслушивающих устройств, и тем более стремянки, о которой позже сообщали СМИ, не было. Не ждал меня и муж на улице. Лев в это время был дома. Тем не менее в милицию меня забрали и продержали там три дня.
Только на следующий день я узнала, какой шум из-за меня поднялся. Старовойтова позвонила прокурору и заявила, что я устанавливала 'жучки'. Я это категорически опровергла, и тогда милиционеры пригрозили передать меня ФСБ. Из 'конторы' приехали, выслушали и только посмеялись. А милиция меня отпустила под подписку о невыезде. В начале ноября возбужденное против меня уголовное дело за незаконное хранение газового пистолета было прекращено, и я вернулась в Москву. А в минувшую субботу утром ко мне домой в подмосковный поселок Хотьково нагрянула милиция. Спрашивали, где я находилась последние два дня. А я даже не знала, что Старовойтову убили,— у меня телевизор сломался. Сразу обыскивать квартиру не стали, а сделали это почему-то в понедельник вечером. Естественно, ничего не нашли".
Когда номер подписывался в печать, стало известно, что Волохонского и Бабецкого вновь вызвали на допрос.