Фюрера привели к победе разочарование общества в демократических свободах и ненависть к олигархам
Все выглядело как удачная кадровая многоходовка: в декабре 1932 года министр обороны Германии Курт фон Шлейхер ловко подсидел своего друга и начальника, рейхсканцлера Франца фон Папена, заняв его кресло при поддержке престарелого президента Гинденбурга. Планы Шлейхера предусматривали борьбу с тяжелейшим экономическим кризисом, но главное — с двумя агрессивными силами. Одна из них, коммунистическая партия, получила на недавних выборах 100 мест в рейхстаге из 584. Другая сила, национал-социалисты Гитлера, завоевала 196 мест. Этот взлет популярности объяснялся простотой, с которой "наци" предлагали решить проблемы, стоявшие перед страной.
Ненужная республика
Корни этих проблем тянулись от Версальского договора, который был навязан в 1919 году Германии после поражения в войне. Страна выплачивала громадную контрибуцию, лишалась обширных территорий на западе и востоке, а главное — сокращала почти до полного отсутствия армию и военную промышленность. Марка обесценилась, миллионы немцев остались без работы. Когда дорожает хлеб, свобода резко обесценивается. Демократическая Веймарская республика оказалась фактически беспризорной — защищать ее было некому. Веймарская Конституция уравняла граждан в правах, предоставила им невиданные прежде свободы, закрепила широчайшую местную автономию. А результатом стала слабость власти, расколотой на группировки. Не в силах получить большинство в парламенте, многочисленные партии вступали в коалиции, крах которых снова и снова гнал избирателей к урнам — только в 1930-1933 годах парламентские выборы состоялись пять раз. Импотенция власти заставила немцев искать новых лидеров.
Общество было тоже расколото. Аристократы и военные мечтали о возвращении кайзеровской монархии с ее стабильностью. Рабочие требовали власти Советов. Были и те, кто предлагал вновь разделить страну на независимые княжества. Большинству немцев демократия казалась чуждой и к тому же навязанной извне. Казалось, что она не приносит пользы никому, кроме удачливых спекулянтов и банкиров. Многие из этих нуворишей были евреями, как и некоторые интеллектуалы, сделавшие веймарскую Германию центром культурного новаторства и возмущавшие бюргеров отрицанием моральных норм. Евреи были заметны и в рядах политиков левого толка. В результате многие немцы, прежде не страдавшие антисемитизмом, поверили подсунутому им правыми мифу, гласившему: "Все беды от евреев".
Не менее популярным в послевоенной Германии был миф об "ударе в спину" — мол, немецкая армия непременно выиграла бы войну, если бы ее не предали политики и дельцы, заставившие военных капитулировать. На самом деле капитуляцию организовало командование вооруженных сил во главе с генералом Людендорфом, чтобы сохранить армию и с ее помощью подавить начавшуюся революцию. Скрывая это, Людендорф и его коллеги клеймили предателей-штатских, требуя отказа от "позорного мира". Они же поднимали на щит третий постулат национальной мифологии — о "несправедливости", с которой Германию лишили территорий. Расширение "жизненного пространства" (Lebensraum) стало требованием едва ли не всех стремившихся преуспеть политиков.
Рокировочка
Все эти три мифа соединились воедино в книге "Моя борьба", написанной в 1924 году в тюрьме города Ландсберг — там ее автор, 35-летний отставной ефрейтор Адольф Гитлер, отбывал срок за участие в мюнхенском "пивном путче". За четыре года до этого он стал председателем карликовой Немецкой рабочей партии, добавил к ее названию слова "национал-социалистическая" и превратил ее в масштабную организацию с собственной "армией" в виде штурмовых отрядов (СА), которыми командовал Эрнст Рем. Гитлер охотно привлекал в партию сомнительных лиц; одним из них был юный сутенер Хорст Вессель, убитый в стычке с коммунистами и ставший первым нацистским героем.
Фюрер вел дело к вооруженному перевороту, но не учел привычки немцев повиноваться власти, пусть даже нелюбимой. В день "пивного путча" офицеры, вполне разделявшие взгляды нацистов, открыли по ним огонь. Урок был усвоен: отныне Гитлер решил добиваться своей цели законным путем.
Вначале казалось, что его дело безнадежно проиграно. Благодаря экономическим реформам и помощи США экономика Германии быстро восстанавливалась, население богатело, и радикалы теряли поддержку. Но осенью 1929-го разразилась Великая депрессия, вновь бросившая Германию на дно экономической пропасти. Половина трудоспособного населения сидела без работы, правительства менялись одно за другим, а на улицах городов развернулись сражения. "Комми" и "наци" били друг друга под красными знаменами — только у одних на флаге красовались серп и молот, а у других — свастика.
Красный цвет, как и слово "социалистическая" в названии партии, был не случаен: идея передела собственности была очень популярной. За нее выступали многие нацисты. Это помогало привлечь в партию массы бедняков, но фюрера больше интересовали богачи — владельцы военных заводов, банкиры, помещики. Для их успокоения он добился удаления из партии чересчур левых лидеров. Успокоить следовало и кадровых военных, которых Рем грозил заменить на своих штурмовиков — на встрече с генералитетом фюрер пообещал, что не даст "гордость Германии" в обиду. Олигархов он убедил, что не позволит отнять у них собственность — и в партийную кассу хлынули деньги Круппов и Тиссенов.
Многие говорили о "гипнотическом даре убеждения" Гитлера. Но он мог обмануть лишь тех, кто хотел быть обманутым. Фюрер никогда не отказывался от того, что было написано в "Моей борьбе": в новой Германии не будет места евреям и "врагам государства". Рейх должен колонизировать земли на востоке, населенные расово неполноценными народами, и война — лучший способ для этого. Тогда, в начале 1930-х, эта людоедская программа почему-то никого не пугала: все что угодно представлялось немцам лучше бессильной республики, не способной ни остановить кризис, ни пресечь насилие на улицах.
...Генералу Шлейхеру так и не удалось создать дееспособный кабинет. Мстивший бывшему другу, фон Папен уговорил Гинденбурга согласиться на назначение Гитлера рейхсканцлером.
Вертикаль против выборов
От назначенного по вполне демократической процедуре канцлера до уничтожившего эту процедуру как таковую фюрера дистанция была спринтерской. 27 февраля 1933 года запылало здание Рейхстага. Поджог стал спусковым крючком репрессий.
Уже на другой день, 28 февраля, Гитлер подал президенту на подпись декрет "О защите народа и государства", который отменял важнейшие права и свободы граждан и вводил смертную казнь за политические преступления. По всей стране полиция и штурмовики арестовывали коммунистов и всех подозрительных, для которых были созданы многочисленные концлагеря, не только официальные, вроде Дахау, но и "дикие", где заключенных нередко забивали до смерти. В этой обстановке в марте состоялись новые выборы в парламент, на которых нацисты получили 44 процента голосов. Им удалось получить большинство, лишь присвоив мандаты арестованных коммунистов и социал-демократов.
Выступая перед сторонниками, Гитлер пообещал, что эти выборы станут последними. Так и случилось — хотя рейхстаг до 1942 года продолжал заседать, на него никто не обращал внимания. Такой же фикцией скоро сделалось и правительство: все ключевые решения принимала верхушка НСДАП во главе с Гитлером. Ушли в прошлое парламентские дебаты, дискуссии в прессе, а с ними и местная автономия — нацисты заменили ее вертикалью власти. Все партии были запрещены, как и профсоюзы, а их имущество — конфисковано.
10 мая во многих городах штурмовики отпраздновали победу факельными шествиями, кульминацией которых стало сожжение книг "антигерманских авторов", среди которых были Карл Маркс, Зигмунд Фрейд, Генрих Манн и его брат Томас, Бертольд Брехт, Эрих Мария Ремарк и многие другие. Организатором этого позорного действа выступил Немецкий студенческий союз. Он же потребовал удаления из вузов преподавателей-евреев. Самые ретивые нацисты требовали тут же выслать из страны всех "неарийцев", но главный финансист рейха Ялмар Шахт указал, что это обернется экономическим крахом, и евреев на время оставили в покое. Однако многие предпочли покинуть Германию, среди них были Альберт Эйнштейн, Макс Борн, Фриц Габер, Ганс Бете, Лео Силард. Германия быстро теряла свой интеллектуальный потенциал, но нацистов это не слишком волновало.
Укрощение несогласных
К лету 1934 года главной опасностью для режима сделались не загнанные в подполье коммунисты, а штурмовики Рема: они сетовали, что им не дают "разобраться с еврейскими буржуями", обвиняли фюрера в измене и даже угрожали новым переворотом. В рядах СА к тому времени было более 2 млн человек, на руках которых было около 600 тысяч единиц стрелкового оружия. Гитлер, предвидевший разлад со старым товарищем, загодя создал альтернативу штурмовикам — отряды СС, которые возглавил бывший агроном Генрих Гиммлер...
Первым из их дел стало истребление верхушки СА, осуществленное 30 июня 1934 года. Фюрер обвинил их в государственной измене и учинил расправу, жертвами которой стали сам Рем (его, помимо прочего, обвинили и в гомосексуализме) и около сотни его соратников. Попутно были убиты другие мешавшие Гитлеру люди, в том числе его предшественник Шлейхер и бывший соратник Штрассер. Впервые убийства столь видных персон совершились без суда, без всякого, даже формального, разбирательства. Скоро, в августе, скончался престарелый президент, и его место занял Гитлер, присвоивший титул "фюрера германской нации".
Все дальнейшее слишком хорошо известно, да и описанные события не остались без внимания историков. Правда, едва ли не все, кто их анализировал, допускали два неверных утверждения. Первое: нацисты пришли к власти путем демократических выборов, а это значит, что демократия далеко не всегда хороша. На самом деле ни на одних выборах Гитлер не получил большинства; его победа стала результатом закулисных сделок, давления и шантажа, что характерно как раз для стран со слабой, не прижившейся еще демократией.
И второе утверждение: в победе нацистов виновата власть Веймарской республики, нерешительная и недееспособная. Отчасти это так, но не меньше вины лежит и на оппозиции, упорно не желавшей блокироваться как с правительством, так и между собой. В самый канун рокового 30 января от коммунистов можно было услышать: пусть Гитлер придет к власти, это лишь приблизит революцию и вот тогда... Но никакой революции не случилось. Оппозиция оказалась не менее импотентной, чем власть: ни та, ни другая не смогли дать порядок и благополучие немцам, которые зачарованно, как гамельнские крысы, двинулись за "третьей силой", обещавшей им это. Кошмарный финал Третьего рейха отрезвил многих, но не стал уроком для тех, кто в разных уголках мира с завидным постоянством жаждет обменять дары свободы на обманчивые "блага" диктатуры.