После первого апреля
Экономическую политику, которая предусмотрена проектом бюджета и основами кредитно-денежной политики ЦБ, кабинет Примакова проводить не будет. Какую же тогда? Ответ такой: политики будут разные.
В чем Евгений Примаков без малого два часа — и безуспешно — убеждал фракцию "Яблоко" 24 декабря, непосредственно перед голосованием Думы по бюджету-99? Разногласия между Евгением Максимовичем и Григорием Алексеевичем сводились не к тому, реален или нереален заложенный в бюджет прогноз. То, что он нереален, прекрасно понимают и в Белом доме. Спор шел о другом: Примаков настаивал, что само обнародование мрачного прогноза есть фактор, способный сделать реальность еще более пугающей. Явлинский же твердил, что правда жизни выше правды искусства. Как всегда в политике, победило искусство — Дума в первом чтении бюджет приняла.
А как же с жизнью? В первом квартале обещаны платежи по социальным долгам и пенсиям. С одной стороны, некоторая база для этого есть: первые три месяца мы будем жить со старыми, более высокими налогами. С другой стороны, январь — наполовину выходной. Итог: Георгий Боос, главный сборщик налогов, уже предлагает ЦБ профинансировать правительство в январе на сумму 50 млрд рублей. Так сразу и так высоко планка эмиссии вряд ли взлетит (кстати, в основах кредитно-денежной политики ЦБ фабрикам Гознака на весь 1999 год определено стыдливое плановое задание в 32 млрд рублей). Но это показатель: в начале года правительство не намерено удерживаться в жестких финансовых рамках. Это еще не катастрофа — если, конечно, МВФ, устами Мишеля Камдессю давший волю российскому правительству, действительно готов смотреть на московские эмиссионные шалости сквозь пальцы. Итак, первые два-три месяца 1999 года будет много денег и много новых ценников.
Момент истины наступит, когда будет заключено соглашение с МВФ (новый финансовый год в МВФ начинается 1 апреля). Если такого соглашения не будет, тогда эмиссия и еще раз эмиссия, гиперинфляция, административное ограничение цен, пустые прилавки и громадные очереди. Одним словом, объединение с Белоруссией. Если же с МВФ удастся договориться, формально у правительства появится вашингтонский ревизор. Однако новый, жесткий этап российской финансовой политики будет коротким. Со второго квартала урезается главный кормилец бюджета — НДС, и падение бюджетных доходов неизбежно. Неизбежен и конфликт с МВФ, который уже прогнозирует на 1999 год рост российских цен, вдвое превосходящий официальные оценки кабинета Примакова — не 30, а не менее 56%.
Здесь свое слово дипломата должен сказать Примаков. Перед ним встанет головоломная задача, которую надо будет решить в считанные дни. Она формулируется так: практически одновременно с одобрением российской экономической политики МВФ необходимо официально договориться с Парижским клубом кредиторов (и с Лондонским тоже, если этого не удастся сделать заранее) об отсрочке платежей по внешним долгам. Согласие МВФ — это ключ к Парижскому клубу, значит, консультации экспертов необходимо вести с Нового года. Если удастся скостить платежи 1999 года с нынешних $20 млрд до $10 млрд и заручиться согласием на рефинансирование большей части оставшихся платежей, уже не столь важными становятся очередные транши МВФ. Можно будет перевыполнять план по эмиссии и инфляции. Но, конечно, не по-стахановски.
ОТДЕЛ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ ПОЛИТИКИ