Африка остается крупнейшим неосвоенным континентом для металлургических компаний всего мира. За последние 20 лет ведущие российские компании пытались проникнуть на этот рынок, но так и не смогли там надежно закрепиться.
Африка, несмотря на сравнительно низкую степень геологической изученности недр, является сырьевой базой мировой металлургической отрасли. Континент обеспечивает более 90% потребностей глобальной индустрии в металлах платиновой группы, 70% — в алмазах и кобальте, 48% — в хромитах, 36% — в марганце, 19% — в золоте, 8% — в бокситах. Доля Африки в мировых разведанных запасах по некоторым категориям минерального сырья еще значительнее: для платиноидов этот показатель составляет 95%, для фосфатов — более 80%, для марганца — свыше 70%. По данным Metals Economics Group, в 2011 году на Африку пришлось 15% общемировых расходов на геологоразведку ($2,7 млрд).
Российские компании покупали африканские активы главным образом в начале и середине 2000-х годов на восходящем тренде мировых цен на сырьевые товары.
Рыночная конъюнктура на рынке металлов описывается понятием повышательных суперциклов, которых пока было всего два: с начала 1800-х до начала 1900-х годов (движущий фактор — рост экономики США) и с 1945 по 1975 год (послевоенное восстановление в Европе и Японии). С 2000-х годов наблюдается третий суперцикл ценового ралли, на этот раз связанный с долгосрочными тенденциями экономического роста в Китае, который ежегодно импортирует базовых металлов на $100 млрд, обеспечивая 30% мирового потребления цинка, 25% потребления свинца, 22% меди, 27% железной руды и стали и 25% алюминия.
За последние 10 лет цены на железную руду повысились в 10 раз, на золото, цинк и медь — в 5 раз, на никель — в 2,5 раза, на алюминий — в 1,5 раза (см. график). Впрочем, отечественные горно-металлургические компании, инвестируя в Африку, исходили также из стратегических соображений географической диверсификации бизнеса и пытались создать транснациональные холдинги. Черный континент в этом смысле оказался привлекательным из-за менее значительных институциональных барьеров входа на рынок по сравнению с развитыми странами и более высокой нормой прибыли — конечно, уравновешенной более высокими рисками.
Приход российских компаний подавался в русле "возвращения России в Африку" и передела традиционных сфер влияния в регионе в пользу развивающихся экономик из блока БРИКС (Бразилия, Россия, Индия, КНР, ЮАР). На деле "возвращение" оказалось достаточно ограниченным по масштабу, а существенно потеснить традиционных западных игроков удалось только Китаю. С 1985 по 2011 год в африканском секторе горной добычи было анонсировано 95 тыс. сделок слияния и поглощения, из них на Россию, Индию и Бразилию вместе взятых приходится менее 2%, а на Китай и Гонконг — 8%.
"Русал" как крупнейший в мире производитель алюминия владеет активами в Гвинее (разработка месторождений бокситов и глиноземный комбинат) и Нигерии (алюминиевый комбинат). В обеих странах компания столкнулась с юридическими и политическими рисками, а также с рисками в области обеспечения безопасности.
В 2006 году "Русал" заплатил $250 млн за 77,5% недостроенного алюминиевого комбината Alscon в Нигерии. В 2008 году компания выкупила у немецкой MAN Ferrostaal AG еще 7,5% акций за $13 млн. В перспективе именно Alscon должен был сократить логистическую цепочку "Русала", позволив производить конечный продукт в непосредственной близости от источников сырья (Гвинея) и рынков сбыта (Северная Америка). Однако осуществить задуманное у россиян не получилось.
Африканские проекты компании Виктора Вексельберга часто сопровождались громкими скандалами
Фото: Александр Миридонов, Коммерсантъ
Приватизация комбината сразу после приобретения была оспорена в судебном порядке. За время работы на предприятие дважды совершали вооруженные нападения — в июне 2007 года и в декабре 2008-го. В обоих случаях нападавшие захватывали в заложники сотрудников Alscon, которые позже освобождались. Подвела "Русал" и конъюнктура цен на алюминий, ограничившая в период мирового экономического кризиса возможности финансирования инвестпрограммы в Нигерии. В 2011 году комбинат мощностью 197 тыс. тонн, общие затраты на который "Русал" оценил в $500 млн, выплавил 15 тыс. тонн алюминия (0,36% от общего объема производства компании). В июле 2012 года Верховный суд Нигерии отменил приватизацию Alscon, после чего "Русал" обратился в Лондонский арбитраж.
В Гвинее компания также столкнулась с юридическими проблемами. В ноябре 2000 года "Русал" получил в управление на 25 лет бокситодобывающий комплекс "Киндия" (Compagnie des Bauxites de Kindia, CBK). В 2002 году под управление "Русала" перешел единственный в Африке глиноземный завод в городе Фриа (Alumina Compagnie de Guinee, ACG), который был приватизирован компанией за $19 млн в 2006 году. В настоящее время CBK обеспечивает 40% потребностей группы в бокситах.
После военного переворота в декабре 2008 года "Русал" был обвинен новым правительством Гвинеи в приватизации ACG по заниженной цене, и в сентябре 2009 года местный суд признал сделку недействительной. Юридические претензии удалось урегулировать лишь в 2011 году. При этом в сентябре 2011 года в Гвинее был принят новый Горный кодекс, который увеличил госдолю в добывающих проектах с 15% до 35%, а также поднял ставки пошлин на экспорт сырья. В апреле 2012 года после трехнедельной забастовки рабочих "Русал" остановил работу ACG. В конце прошлого года компания подписала с властями соглашение о разработке одного из крупнейших в мире месторождений бокситов, Диан-Диан, с запасами 1 млрд тонн и прогнозной стоимостью инвестиций в разработку $4 млрд.
Отдельного упоминания заслуживают контакты "Русала" с ныне не существующей Ливийской Джамахирией. В апреле 2008 года компания подписала с ливийцами меморандум, предусматривающий строительство алюминиевого завода мощностью 600 тыс. тонн в год и газовой электростанции на 1,5 тыс. МВт. Во время IPO "Русала" на Гонконгской бирже в январе 2010 года ливийский суверенный фонд Libyan Investment Authority купил 1,4% из 10,6% размещаемых акций за $300 млн, став вторым по объему после госкорпорации ВЭБ инвестором. По данным британской прессы, в 2009-2010 годах экс-премьер Тони Блэр выступал посредником в переговорах "Русала" с Триполи о многомиллиардном кредите, которые, впрочем, завершились безрезультатно.
АЛРОСА с 1992 года участвует в разработке кимберлитовой трубки "Катока" в Анголе, владея 32,8% одноименного горнорудного общества (ГРО). Такой же пакет у ангольской Endiama, китайская LLIHolding владеет 18%, бразильская Odebrecht --16,4%. Рудник является четвертым в мире по запасам (140 млн карат) кимберлитовым месторождением. В 2011 году на "Катоке" было произведено 7,78 млн карат на общую сумму $0,97 млрд, АЛРОСА получила $37 млн дивидендов.
Примечательно, что деятельность АЛРОСА в Анголе оказалась тесно связана с хорошо известными в России израильскими бизнесменами Львом Леваевым и Аркадием Гайдамаком. По некоторым данным, в 1990-е годы во время гражданской войны в стране через Леваева и Гайдамака выстраивалась система обеспечения безопасности "Катоки".
Кажется удивительным, что, имея прочные позиции в Анголе, АЛРОСА до настоящего времени так и не сумела реализовать ни одного крупного проекта в алмазодобыче на юге Африки — в Намибии, Ботсване, ЮАР, Демократической Республике Конго, хотя соответствующие намерения анонсировались неоднократно. Вместо этого компания решила заняться бизнесом в мало связанных с профильной деятельностью областях — добыче нефти и гидроэнергетике.
В 2006 году АЛРОСА неожиданно объявила о планах добычи нефти в Анголе совместно с "Зарубежнефтью". Компания обещала вложить $30 млн в геологоразведку и $500 млн — в добычу. Еще в 2009-м тогдашний президент АЛРОСА Сергей Выборнов называл нефтедобычу самым успешным из новых африканских проектов. В 2011 году выяснилось, что рыночная стоимость доли в концессии Dark Oil, на которую было потрачено $28 млн, составляет всего $2,6 млн.
В 2008 году "дочка" АЛРОСА в Анголе компания "Гидрошикапа" сдала в эксплуатацию первую в стране частную ГЭС "Шикапа-1" мощностью 16 МВт. ГЭС оказалась убыточной, что делает туманными перспективы когда-либо погасить взятый на строительство кредит $132 млн. Из-за проблем с финансированием сооружение ГЭС "Шикапа-2" было остановлено в 2009 году, а подрядчика строительства "АЛРОСА — Внешстрой Лтд" в 2011-м выставили на продажу по цене менее $2 млн.
Неудачным оказался и считавшийся самым перспективным проект разработки месторождения алмазов Луо-Камачия-Камажику (доля АЛРОСА — 45%). Несмотря на высокое качество алмазов, обустройство рудника и сооружение мощностей по переработке породы плохо просчитали с инженерной точки зрения, что привело к высокому уровню эксплуатационных издержек. По словам президента АЛРОСА Федора Андреева, компания вышла из проекта, заморозив в нем $120 млн.
Такую "эффективность" инвестиций можно, наверное, объяснить государственным статусом алмазодобытчика, который, как показала практика, имеет возможность решать проблемы с помощью бюджета. Когда в 2009 году АЛРОСА не обнаружила на рынке покупателей для своей продукции, Гохран приобрел у компании алмазов на $1 млрд.
В 2004 году холдинг "Евраз", подконтрольный бизнесменам Роману Абрамовичу, Александру Абрамову и Александру Фролову, приобрел 73% акций американского производителя ванадия Strategic Minerals Corporation (Stratcor) за $110 млн. Вместе с прочими активами Stratcor компания получила небольшое предприятие Vametco Minerals в ЮАР.
Летом 2006 года "Евраз" купил 24,9% металлургического холдинга Highveld Steel and Vanadium Corporation (HS&VC) — одного из крупнейших в ЮАР производителей стального проката и конструкционной стали и одного из лидеров на мировой рынке ванадия. К сентябрю 2007-го компания довела долю в HS&VC до 80,9%. Общая стоимость сделки составила почти $700 млн. В настоящее время "Евраз" владеет 85,12% акций. При этом по требованию антимонопольных органов ЕС и ЮАР "Евраз" продал ряд активов по производству сплавов, один из них, Transalloys, в 2007 году купил другой российский инвестор, "Ренова", за $120 млн.
Основными проблемами в целом благополучного бизнеса "Евраза" в ЮАР стали более жесткая институциональная среда и сильное профсоюзное движение, отсутствующее в России. Так, летом 2008 года представители южноафриканской комиссии по конкуренции провели обыск в офисе HS&VC в рамках расследования возможного картельного сговора на рынке металлургической продукции. И на Vametco, и на HS&VC неоднократно проходили многодневные забастовки. Летом 2012 года из-за этого на некоторое время полностью остановилась работа завода Highveld.
Специфической чертой государственной политики в горнорудной отрасли ЮАР является программа "экономического усиления чернокожего населения" (Black Economic Empowerment, BEE), рассматриваемая как один из ключевых механизмов сохранения социальной стабильности в стране. Согласно действующему законодательству, предприятия, в том числе с иностранным участием, могут (но не обязаны) подписывать соответствующие хартии соблюдения принципов BEE. Компании, не участвующие в программе, оказываются в невыгодном экономическом положении. К 2014 году "исторически ущемленное" в период апартеида население должно получить минимум 26% акций во всех компаниях. В апреле 2009 года в рамках BEE "Евраз" продал 23% в шахте Mapochs, где добывается титаномагнетитовая руда, южноафриканской Umnotho weSizwe Group за $59,8 млн, а еще 3% акций передал местной общине.
Renova Investment была создана в ЮАР в 2004 году. В сентябре 2006-го во время визита в страну Владимира Путина было заявлено, что компания Виктора Вексельберга вложит $1 млрд в строительство завода ферросплавов мощностью 300 тыс. тонн.
Марганцевый проект "Реновы" — United Manganese of Kalahari (UMK, доля россиян — 49%) — в 2006 году стал причиной громкого скандала. Оппозиционная партия "Демократический альянс" обвинила правящий Африканский национальный конгресс (АНК) в незаконном предоставлении права на разработку месторождения партнеру "Реновы" по проекту — Chancellor House, которую некоторые местные издания называли черной кассой АНК. Как бы то ни было, в 2008 году UMK получила лицензию на добычу марганца, суммарные запасы которого оцениваются в 300 млн тонн при содержании 37%. Завершение строительства всей инфраструктуры месторождения запланировано на 2013 год.
В 2007 году "Ренова" согласовала покупку у Highveld Steel & Vanadium Corp., контролируемой "Евразом", подразделения Transalloys, которое выпускает марганцевые сплавы и ферросилиций. "Ренова" планирует увеличить мощности предприятия по производству силикомарганца с 170 тыс. до 350 тыс. тонн в год, вложив примерно $200 млн. Общие инвестиции "Реновы" в ЮАР к 2012 году оценивались в $300-400 млн.
Отдельного внимания заслуживает широко освещавшаяся в свое время активность "Реновы" в сфере добычи урана. В январе 2007 года компания подписала соглашение о сотрудничестве в сфере добычи урана в Африке с ОАО "Техснабэкспорт" (поставщик низкообогащенного урана на единственную в Африке АЭС "Куберг", расположенную в ЮАР). В феврале аналогичное соглашение было подписано с южноафриканской Harmony Gold Mining. Тогда же стало известно, что "Ренова", "Техснабэкспорт" и ВТБ хотят совместно заниматься добычей урана в Намибии. "Ренова" получила в стране лицензии на разработку двух урановых месторождений, еще одну лицензию получила "дочка" ВТБ — инвесткомпания VTB Capital.
О практических результатах работы "Реновы" в Намибии до сих пор ничего не известно, зато, как и в ЮАР, компания стала участником скандала. Летом 2012 года геологи дочерней структуры "Реновы" Petunia Investments Three попали под артиллерийский обстрел во время проводившихся вооруженными силами Намибии учений. К счастью, никто не пострадал, однако в ходе последующих взаимных обвинений сторон выяснилось, что Минобороны страны ставит под сомнение право россиян вести геологоразведку в районе, на который распространяются выданные лицензии.
В марте 2004 года ГМК "Норильский никель" приобрел за $1,16 млрд 20,9% южноафриканской золотодобывающей компании Gold Fields (GF), став ее крупнейшим акционером. В 2006 году пакет был продан за $2 млрд. Несмотря на полученную финансовую выгоду, стратегические задачи этой инвестиции достигнуты не были. "Норникель" не смог увеличить свой пакет хотя бы до блокирующего, став заложником конфликта двух южноафриканских акционеров — Пэтриса Мотсепе (около 11%) и Токио Сехвале (15%). Не удалось добиться и реструктуризации GF с выделением наиболее прибыльных активов в Гане и Австралии. Менеджмент компании и регуляторы ЮАР сорвали планы объединения GF с российской "Полюс Золото", что потенциально могло привести к созданию третьей в мире по величине золотодобывающей компании.
Второй заход "Норникеля" в Африку оказался более удачным. После покупки в 2007 году канадской LionOre компания получила 85% в предприятии Tati Nickel (Ботсвана), включающем два никелевых рудника (один законсервирован) и обогатительную фабрику, и 50% в проекте Nkomati — единственном в ЮАР производителе первичного никеля. Партнером россиян по Nkomati выступает African Rainbow Minerals того же Пэтриса Мотсепе, обладателя, по версии Forbes, восьмого по величине состояния в Африке ($2,65 млрд). Очевидно, что "Норникель" рассматривает эти вложения как инвестиции "на перспективу": руды Nkomati и Tati — с низким содержанием металла, общая доля африканских активов в совокупном объеме производства никеля не превышает 10%, кроме того, ожидается, что рудник в Ботсване будет выработан к 2015 году. Однако оперативное присутствие в регионе и наличие такого влиятельного партнера, как Мотсепе, позволяют рассчитывать на получение доступа к месторождениям металлов платиновой группы в ЮАР и Зимбабве. На второй очереди — планы по развитию добычи меди в Замбии и Ботсване. Накопленные инвестиции "Норильского никеля" в ЮАР оцениваются в $200 млн.
