Кирилл Разлогов, киновед, директор Российского института культурологи
— С вашей точки зрения, год богат на киношедевры?
— Количество хороших фильмов всегда ограничено, и всегда те же самые названия повторяются. По этой причине академия и увеличила число номинантов на лучший фильм с 5 до 9, чтобы позволить каким-то маргинальным кинокартинам попасть в этот список, а не только фильмам, которые очевидно должны там быть... Я не видел все эти картины, видел половину. Из того набора, который есть, "Звери дикого Юга" для меня кажутся наиболее интересными, но их шансы получить главный приз относительно не велики.
Карен Шахназаров, кинорежиссер
Фото: Юрий Мартьянов, Коммерсантъ
Можете представить, все страны выдвигают свои лучшие фильмы. Они уже могли быть на фестивалях, некоторые уже получили призы. В определенной степени это соревнование достаточно тяжелое, с очень разными критериями... Я должен сказать, что у этого фильма ("Белого тигра", выдвинутого от России, но не номинированного на "Оскар" в этом году.— "О") очень неплохая американская и австралийская критика. Можно взять и прочитать, она уже опубликована. Понятно, что это игра. Кино кому-то нравится, кому-то нет. Я не думаю, что к этому стоит относиться трагически.
Андрей Плахов, кинокритик
Фото: Вячеслав Прокофьев, Коммерсантъ
Разумеется, "Оскар" — не суд Божий. Есть много прекрасных фильмов, которым он даже не светит. Во времена перестройки возглавлявший оскаровский комитет Элем Климов исходил из принципиальной романтической концепции российского кино: пускай оно не отвечает критериям "Оскара", но мы-то сами знаем, что по-настоящему хорошо, это и будем выдвигать... Романтической концепцией руководствовался и Иран, заявивший о своем отказе участвовать в оскаровской кампании в знак протеста против фильма "Невинность мусульман". Но нам, конечно, далеко до принципиальности Ирана. Мы будем выдвигать свои фильмы, теша себя иллюзией, будто и мы желанны на этом празднике жизни.