«Ему положена одна пачка на день — 100 ампул»
Кому кололи морфий в отделениях милиции
В 1964 году руководители страны из писем трудящихся узнали, что в Грузинской ССР наркоманы получают морфий в подразделениях МВД, и без промедления начали проверку этих поразительных сообщений.
«В аптеках бывает морфий. Если нет в одном месте, морфинисты собираются, берут такси и едут в другое в надежде купить морфий по любой цене, без рецептов»
Фото: РГАКФД/Росинформ, Коммерсантъ
«В аптеках бывает морфий. Если нет в одном месте, морфинисты собираются, берут такси и едут в другое в надежде купить морфий по любой цене, без рецептов»
Фото: РГАКФД/Росинформ, Коммерсантъ
«Пункт по снабжению наркоманов»
То, что в стране после принятия мер по борьбе с алкоголизмом нарастает волна наркомании, оказалось не самым удивительным открытием, которое сделали советские руководители. В 1964 году в ЦК КПСС и Президиум Верховного Совета СССР начали поступать письма, где рассказывалось о необычайных событиях, происходящих в Сухуми, где после запрета свободной продажи морфия и подобных ему препаратов местные власти начали официально снабжать наркоманов дозами. К примеру, в письме П. С. Ульянова на имя первого секретаря ЦК КПСС Л. И. Брежнева, написанном 1 декабря 1964 года, говорилось:
«Прошу Вас помочь нам в постигшем нас тяжелом семейном горе. Имея единственного сына, рождения 1942 года, Ульянова Олега, который по воле судьбы, а частично по нашему недосмотру оказался наркоманом с 1961 года. Несмотря на принимаемые нами меры, на протяжении пройденных лет в части избавления от этого тяжелого недуга сына желаемых результатов нет… В 1958 году было послано коллективное письмо родителей, дети которых также являются жертвами наркомании, как, например, Костырева, Леонова, Берестень и ряд других родителей, на имя ЦК КПСС с просьбой принять необходимые меры по ликвидации наркомании, о необходимости принудительного лечения наркоманов. По данному письму из гор. Тбилиси была в Сухуми комиссия Минздрава Грузинской ССР, согласно распоряжению которой был открыт наркологический пункт якобы временно для точного учета наркоманов, а затем будут приняты меры для лечения последних…
Открыли наркологический пункт по снабжению наркоманов молодежи при КПЗ железнодорожной милиции у Сухумского вокзала, где снабжаются беспрепятственно морфием наркоманы, состоящие на учете Сухумского психоневрологического диспансера, направляемые зав. лечебным сектором Минздрава Абхазской АССР тов. Абшилава на получение морфия в вышеуказанный пункт…
18-го мая 1964 года я был в Министерстве здравоохранения СССР, в Главном управлении лечебно-профилактической помощи по нервным болезням у зав. сектором тов. Серебряковой З. Н., которая заверила меня в том, что в скором времени по всему Советскому Союзу в отношении больных наркоманией будет положен конец, что по этому вопросу имеется правительственное решение, согласно которому в недалеком будущем будет Указ правительства об организации специальных колоний и все больные наркоманией, а также алкоголем будут направляться в организованные колонии в принудительном порядке на длительный срок лечения со строгой изоляцией (по типу лепрозориев). Прошло более шести месяцев, к сожалению, никаких правительственных указаний и мероприятий нет.
Тов. Серебрякова также заверила меня о немедленном закрытии существующего в Сухуми наркологического пункта, который также до настоящего времени функционирует со всем увеличивающимся контингентом наркоманов… К сожалению, этот пункт работает и больше никаких мер не принимается».
Могло сложиться впечатление, что речь идет об одном отдельно взятом городе, но в Президиуме Верховного совета СССР, где тоже получали письма из Сухуми, решили взяться за проверку изложенных в них фактов.
«Специальные сестры получают морфий»
Выяснением всех обстоятельств поручили заняться консультанту Президиума Верховного совета СССР Вощанову, который вскоре доложил руководству о результатах проверки. Самым примечательным из сохранившихся документов оказалась запись его беседы с женой наркомана. Н. Н. Дарбаидзе из города Чиатуры в надежде на помощь высокопоставленного чиновника откровенно рассказывала ему о своей жизни и муках:
«ВОЩАНОВ. Мы Вас пригласили, чтобы выяснить историю заболевания Вашего мужа в связи с употреблением им наркотиков…
ДАРБАИДЗЕ. Фамилия моего мужа — Дарбаидзе Ревас Бегларович, 1935 года рождения. В 1956 году мой муж, находясь в армии, вывихнул ногу и попал в госпиталь. Находясь в госпитале в г. Риге, ему 3–4 раза в день делали уколы морфия, как обезболивающее средство. В течение недели он привык и уже стал просить эти уколы. Он давал деньги фельдшеру на покупку морфия. Сначала его кололи для обезболивания, а потом просто так. Раньше продажа морфия в аптеках была свободная. После выхода из госпиталя он уже стал морфинистом.
ВОЩАНОВ. Сколько времени он лежал в госпитале?
ДАРБАИДЗЕ. Я не могу точно этого сказать, т. к. еще не была его женой.
ВОЩАНОВ. В каком году Вы вышли за него замуж?
ДАРБАИДЗЕ. В 1960 году, имею ребенка 3 лет. Девочка здоровенькая, никогда не болела.
ВОЩАНОВ. Сколько раз в день Ваш муж делает уколы морфия?
ДАРБАИДЗЕ. Все зависит от его настроения. Сначала я не знала, что это такое. Потом стала наблюдать и начала ему говорить, что нельзя этого делать. Каждый день он делает себе укол 3 раза: рано утром, днем и вечером. Он встает после первого укола в час дня. Ему положена одна пачка на день — 100 ампул. Кроме ампул есть морфий в сухом виде, который надо разводить. Морфинисты находятся на учете в больнице и в отделении милиции. На каждого морфиниста выписывается рецепт с определенной дозой, по этим рецептам специальные сестры получают морфий для всех морфинистов и делают им уколы в отделениях милиции…
ВОЩАНОВ. Ваш муж ходит в отделение милиции на уколы?
ДАРБАИДЗЕ. В основном он ходит туда, а иногда и сам делает. У всех морфинистов есть свои шприцы. Все морфинисты на учете в отделении милиции, их порцию им иногда отдают на руки. Бывают и такие случаи: встречает морфинист своего приятеля и говорит: “Давай я тебя немножко уколю”. Большую дозу он ему не уколет, ему очень жалко морфий, а тот понемногу привыкает и также постепенно становится морфинистом. Где-то покупают морфий. Продажа морфия без рецептов в настоящее время в аптеках запрещена.
Мой муж утром встанет, уколется, и если в течение дня расстроится, то он может уколоть себя, сразу влив 40 ампул. Если к нему придет другой морфинист, то он сразу должен себя колоть. Один колется, а у другого начинают течь слезы, он трясется. У моего мужа очень плохая память, я никуда его не могу послать. Если посылаю на базар, то обязательно должна дать ему записку, что купить. Вечером, после укола, он может мыть посуду, пришивать пуговицы, хотя это и не мужская работа. Может читать до утра. Если я сплю, он меня разбудит, обязательно спросит, что ему непонятно. Когда у морфинистов нет морфия, то у них наступает критический момент. У них возбужденное состояние, они хохочут, смеются. Если нет морфия, то принимают кофеин (кодеин) большими дозами. Это в начале дня, а в конце дня они могут плакать, трястись, бегать с ножом, драться. Они могут себя порезать. Мой муж весь порезан. Кричит на меня и на ребенка, просит к нему не подходить, пока он себя не уколет. Я его уговаривала, следила за ним и довела дозу до 5 граммов, но все равно он колет себя не менее двух раз в день.
Морфием спекулируют. Один грамм в аптеке стоит 30 копеек, а перепродают по 10 рублей. Морфинист все с себя продаст, но морфий купит. Правда, мой муж до такого состояния не дошел. У нас свое хозяйство, семья состоятельная. Кушают морфинисты очень плохо, любят сладкое. Есть такие морфинисты, которые и колют себя, и водку пьют. Мой же муж водки не пьет, а если выпьет, то умрет. Морфинизм распространен во многих городах Грузии. В любом районе города Тбилиси по рецептам выдают морфий и делают уколы в отделениях милиции. Раньше продавали и без рецептов, но сейчас запретили. Колют сейчас только тех, которые состоят на учете. У нас в Чиатуре есть специальный главврач, который выписывает такие рецепты. По этому рецепту получают морфий в аптеках, и в пунктах при отделениях милиции делают уколы.
ВОЩАНОВ. В Чиатуре много морфинистов?
ДАРБАИДЗЕ. Более 20 человек. Некоторых на работу не пускают. Некоторые морфинисты продают частично получаемый ими морфий…
ВОЩАНОВ. Какая-нибудь тайная перепродажа морфия есть в Чиатуре?
ДАРБАИДЗЕ. Я не знаю. Это может быть в аптеках, они могут знать, куда пошел товар. Морфинисты могут продать только очень небольшую дозу, берегут его для себя. Морфинист Церцвадзе — на вид здоровый, крепкий человек. Он уже лежал в больнице в Тбилиси, и он рассказывал, как приходили родственники к больным и приносили морфий, пряча его в хлеб или другие продукты, или привязывают морфий к различным предметам и бросают в окна, даже на пятый этаж больницы. И что же получалось: их лечат, а они себя украдкой в ванне колют. Это лечение на пользу не шло. В Тбилиси очень много морфинистов. Они имеют очень бледный вид, по натуре эгоисты. Ни один из врачей и специалистов не сказал, как лечить. Я читала в медицинской энциклопедии, что каждому свое лечение. Например, Церцвадзе — он и лечился, и кололся, и пил. Живет он в деревне под Чиатурой. На учете он не состоит, состоит его жена. Она берет морфий и с ним делит пополам. И в Чиатуре, и в Кутаиси, и в Самтредиа, и в Гори, Цхетери, Сухуми, Батуми, Сачхере, в районах в аптеках бывает морфий. Если нет в одном месте, морфинисты собираются, берут такси и едут в другое в надежде купить морфий по любой цене, без рецептов».
Дарбаидзе рассказала, что прошел слух, что теперь «эту лавочку» с уколами морфия в милиции могут прикрыть. Возможно, слух появился в связи с интересом к истории со стороны высокого московского руководства. Правда, и после ликвидации «наркопунктов» проблема никуда не исчезла. И ее попытались решить с помощью колоний для принудительного лечения наркоманов и алкоголиков — лечебно-трудовых профилакториев (ЛТП), куда по решению суда направляли тех, кто отказывался лечиться добровольно. Однако и в этом случае результат оказался совсем не тем, что ожидали авторы проекта ЛТП.