В понедельник в Большом театре справляют юбилей Екатерины Максимовой. Торжество в честь самой лучезарной танцовщицы советской эпохи отдает ностальгической грустью. С уходом со сцены балерины-Максимовой ушел в историю золотой век отечественного балета.
Ее называют балериной оттепели. Сравнение точное: в ее танце звенели те же упования, то же упоение свободой, та же невыносимая легкость бытия. Как выяснилось чуть позже — бытия в золоченой клетке.
Внешне ее карьера складывалась безоблачно. Патриарх московского балета Василий Тихомиров предрекал ей большое будущее еще до поступления в балетную школу. С первых классов школы — особое внимание педагогов, особо бережное отношение к девочке с исключительными природными данными и непростым характером. В первый же театральный сезон — главная роль в главном "оттепельном" балете, "Каменном цветке" Юрия Григоровича.
Из трех десятилетий работы в Большом по крайней мере двадцать лет она танцевала все, что хотела, предусмотрительно избегая крайностей романтизма и современных экспериментов. Но за все эти годы набралось лишь полтора десятка ведущих партий: классика, балеты Юрия Григоровича и Владимира Васильева (на Западе балерины ее ранга набирают такой репертуар года за два). Ее Китри, Аврора, Маша из "Щелкунчика" войдут в историю балета, но никто никогда не узнает, какой могла быть ее Манон в одноименном балете МакМиллана, что вытворяла бы ее Катарина в "Укрощении строптивой" Джона Крэнко, что потеряли мы, так и не увидев Максимову в комических балетах прошлого века, какую ноту могли бы взять ее волшебные ноги в хореографических симфониях Баланчина. Балетов специально для нее в Большом театре не ставили: в те времена процветала героическая тема, балетмейстеры делали "мужские" балеты, танцовщики брали реванш за долгие годы прозябания в тени балерин. К тому же и Маша, и Фригия, и Аврора, и даже Эола в первенце Васильева — балете "Икар" — предназначались сразу для всех, Максимова лишь станцевала их первая.
В 60-70-е никто не говорил "Максимова" — только "Максимова--Васильев". А еще чаще — "Катя и Володя". Они были нераздельны — на сцене и в жизни. Они прекрасно дополняли друг друга, вжившись в привычные амплуа: она — женщина-ребенок, воплощенная мягкость и интеллигентность, он — импульсивный и мужественный художник-самородок. Восхищенная публика мало задумывалась о том, что этот союз требовал беспрерывного творческого компромисса. Он, пряча несовершенства фигуры, танцевал балетных принцев, потому что она была божественна в сказочных балетах. Она, скрывая свой комедийный дар, соглашалась на роли кротких спутниц героев — потому что в таких партиях был великолепен он.
Впервые пустившись в самостоятельное плавание — в годы, когда обычные артисты начинают подумывать о пенсии,— Максимова-балерина обрела второе рождение: Александр Белинский и Дмитрий Брянцев подарили ей роль Галатеи. Успех фильма-балета пробудил в ней вкус к экспериментам: она стала сниматься в телебалетах и художественных фильмах, пробовала силы в драме, танцевала в чужих труппах. Лондонцы узнали ее онегинскую Татьяну, итальянцы — Продавщицу перчаток незнакомого нам дягилевца Мясина, марсельцы — Голубого ангела, созданного Роланом Пети. В России увидели лишь отсветы ее романа с западной хореографией: в старинной "Натали", отреставрированной Лакоттом, она изящно сыграла комическую пастораль, с Хорхе Донном в бежаровском "Ромео и Юлии" — трагедию несбывшейся любви.
Сейчас она проскальзывает по коридорам театра — маленькая, тихая тень, похожая на своего педагога, на другую знаменитую молчальницу — Галину Уланову. Теперь единственная страсть Максимовой — педагогика. Одна из ее учениц, Светлана Лунькина, похожа на юную Катю: челка, грация, обаяние. Максимова считает: "Нет железного правила, что великие танцовщики обязательно становятся великими педагогами. Но педагоги должны быть носителями великих традиций". Сама она — ученица последней балерины дореволюционной Мариинки Елизаветы Гердт.
Она работает в двух театрах, постоянно курсируя между Кремлем и Большим. Народная артистка СССР. Член жюри международных балетных конкурсов. Официальный репетитор Большого театра. Жена его директора--художественного руководителя. Никто не знает, что скрывается за ее молчанием, что думает она о нынешнем Большом, как относится к васильевским реформам и его новым постановкам и кто теперь в этой паре идет на компромисс.
ТАТЬЯНА Ъ-КУЗНЕЦОВА