Хостинский районный суд Сочи приговорил бывшего руководителя принадлежащих австрийскому концерну «Азамер» сочинских бетонных заводов Геннадия Огиенко к трем годам лишения свободы условно. Обвинявшийся в мошенничестве, присвоении и растрате имущества предприятий бизнесмен первоначально не признавал своей вины, однако, попав в следственный изолятор, он обратился к руководству «Азамера» с извинениями и предложением возместить потери и ущерб, нанесенный деловой репутации. Потерпевшая сторона оценивала их в 100 млн руб., но в итоге согласилась на 25 млн руб. и попросила суд смягчить наказание экс-топ-менеджеру.
Хостинский районный суд Сочи завершил рассмотрение уголовного дела в отношении экс-директора ООО «Аустромбил-Сочи» и ООО «Аустромобил-Поляна» (дочерние предприятия австрийского семейного концерна «Азамер») Геннадия Огиенко. Предприниматель обвинялся сразу по нескольким статьям — первоначально следствие инкриминировало ему присвоение или растрату имущества в крупном размере (ч.4 ст. 160 УК РФ), позднее к этому добавились обвинения по ч.4 ст. 159 (мошенничество), ч.2 ст. 201 (злоупотребления полномочиями) и п. «б» ч.2 ст. 165 (причинение имущественного ущерба в особо крупном размере путем обмана или злоупотребления доверием) УК РФ — всего шесть эпизодов. Как сообщил „Ъ“ представитель суда, в ходе процесса подсудимый полностью свою вину признал и был приговорен к трем годам лишения свободы условно, без штрафа, но с лишением права занимать руководящие должности в коммерческих структурах в течение 1,5 лет.
По словам представлявшего интересы концерна «Азамер» Андрея Лучина, условный приговор Геннадию Огиенко связан не только с его полным согласием с предъявленными обвинениями — сами сочинские компании просили смягчить наказание своему бывшему топ-менеджеру. В распоряжении „Ъ“ есть копия письма, которое господин Огиенко написал на имя учредителя концерна Манфреда Азамера, находясь в следственном изоляторе. В письме он приносит извинения за совершенные им «противоправные действия», заявляет о готовности «компенсировать предприятиям потери и ущерб деловой репутации» и надеется, что со стороны учредителей будут приняты меры, «направленные на завершение судебных разбирательств и подписание мирового соглашения».
Как поясняет господин Лучин, с экс-директором такое соглашение было заключено — 25 млн руб. он «добровольно погасил имуществом и деньгами», о чем потерпевшая сторона и заявила в суде.
Геннадий Огиенко и его адвокат Александр Браилко от комментариев отказались. Как сообщал ранее „Ъ“, предприниматель возглавлял российские «дочки» концерна «Азамер» (Asamer Holding AG) практически с момента их образования. «Аустромбил-Сочи» был учрежден в 2007 году, «Аустромобил-Поляна» появился тремя годами позже — концерн инвестировал в южнороссийские активы около €20 млн с расчетом на рост строительного рынка и олимпийские проекты. В 2011 году на предприятиях прошла аудиторская проверка, по итогам которой господин Огиенко был уволен, а представители концерна обратились в правоохранительные органы. В ходе следствия были установлены факты образования крупной недостачи, которую директор пытался скрыть, оплата контрагентам фиктивных услуг, а также незаконные сделки с сырьем и готовой продукцией. Сам обвиняемый вплоть до начала судебного процесса и взятия его под стражу в декабре прошлого года своей вины не признавал, а защита заявляла о его «возможной некомпетентности, но никак не об умысле».
В обвинительном заключении указывались 32,6 млн руб. — в эту сумму следствие оценило потери «Аустромобилей» от действий господина Огиенко, помимо них предприятия заявили два гражданских иска на 70 млн руб. о возмещении репутационного ущерба — это намного больше указанных в соглашении 25 млн руб. Российский партнер концерна Владимир Руденко утверждает, что лично обсуждал предложение бывшего топ-менеджера с Манфредом Азамером. «Господин Азамер — гуманный человек, его вполне удовлетворили извинения и возмещение, пусть и частичное»,— говорит он.
«Западные компании очень болезненно реагируют на ситуацию, когда их топ-менеджеры попадают под суд, даже в случае нанесенного им ущерба они стараются „сгладить“ ситуацию. Характерная для них, в отличие от многих российских работодателей, установка — мы тоже ошиблись, наняв сотрудника и не проконтролировав его»,— отмечает старший юрист адвокатского бюро «Юг» Сергей Радченко.
По его словам, сделка обвиняемого с потерпевшей стороной, как правило, является основанием для прекращения дела за примирением сторон. «В данном случае это было невозможно, учитывая „тяжесть“ статей, единственное, что мог сделать суд — учесть соглашение как смягчающее обстоятельство и вынести приговор, не связанный с реальным лишением свободы»,— поясняет эксперт.