Первые 100 дней пребывания на посту главы военного ведомства Сергей Шойгу ознаменовал громким решением: в войска возвращаются офицеры-воспитатели, удаленные оттуда четыре года назад решением предыдущего министра
В нашей армии остро не хватает младших командиров
Фото: Павел Головкин, Коммерсантъ / купить фото
Министр Шойгу заявил, что просто не мыслит жизни войск без офицеров-воспитателей: "Считаю их наличие обязательным, будем восстанавливать. Однако принципиально важно готовить воспитателей, а не относиться к ним как к "рудименту советского времени". Нельзя допустить, чтобы в армии воспитатель был "замом по общим вопросам". Это должен быть профессионал. Он обязан знать, как живет солдат, чем живет, кто из личного состава курит, кто пьет, какая у ребят дома обстановка. Он должен уметь работать с душой солдата"... Уже из этой цитаты видно, что, как ни старается министр избавиться от "рудиментов советского прошлого", недрогнувшая рука какого-то отставного политработника уверенно вписывает в интервью министра суконные фразы про душу солдата...
Итак, ждет ли Российскую армию новая эпоха замполитов?
Рудимент советского времени?
Никуда не уйти от того, что за нынешними замами по воспитательной работе тянется длинный шлейф комиссаров и замполитов советского времени. Комиссары появились в Красной армии в качестве представителей партии, которая вовсе не была уверена в лояльности командиров, ведь многие из них были в недавнем прошлом царскими офицерами, мобилизованными в Красную армию под угрозой убийства их близких. Любой отданный такими военспецами приказ был действителен только тогда, когда подписывался и комиссаром. От этой системы пришлось отказаться в начале Великой Отечественной — боявшиеся всего на свете комиссары очевидным образом мешали командирам. Но, несмотря на возвращение единоначалия, замполиты были очень влиятельными людьми в системе армейской иерархии. Именно им было поручено составлять регулярные политдонесения с оценкой того, в каком, собственно, состоянии находятся подведомственные "души" военнослужащих. А также писать характеристики собственным непосредственным начальникам. К концу 1980-х годов в Советском Союзе было аж 13 высших военно-политических училищ. За 25 лет существования этих вузов (1967-1992) было подготовлено более 100 тысяч офицеров-политработников. В результате к 1991 году в Вооруженных силах было 29 328 первичных партийных организаций, 1422 партийных комитета, 2029 контрольных партийных комиссий. Вся эта система замыкалась на корпус влиятельных военно-партийных чиновников — членов Военного совета, которые возглавляли всю систему политработы в армии, округе, роде войск или виде Вооруженных сил. Без их рекомендаций не обходилось ни одно назначение на вышестоящие должности. Напомню, что именно всесильный Отдел административных органов ЦК КПСС, возглавлявшийся политработником в генерал-полковничьем звании, принимал решение о назначении всех комдивов и командиров атомных подводных лодок.
Надо ли говорить, что профессиональные проводники партийной линии были в Советской Армии предметом бесконечных злых анекдотов: "Замполит рот закрыл — службу закончил". Главное политическое управление Советской Армии и Военно-Морского Флота (приснопамятный ГлавПУР) выделялось особой вредностью даже на фоне общегосударственной цензуры. Достаточно вспомнить, как гнобил ГлавПУР вполне лояльного власти Константина Симонова. Впрочем, справедливости ради замечу, что некоторые замполиты пользовалась и вполне заслуженным уважением. Это случалось, когда замполиты кроме нудного "воспитания" и "партполитработы" занимались непосредственной боевой подготовкой. Так, немалый авторитет имели в ВВС "летающие замполиты", те, кто оставался летчиками. И порой младший офицер, которого достал придирками старший начальник, находил поддержку как раз у замполита.
Понятно, что после 1991 года на офицеров-политработников излилось все то, что накопилось в войсках и обществе на КПСС. Институт политработников прекратил свое существование. Вместо замполитов появились помощники командиров по воспитательной работе, а вместо ГлавПУРа — Главное управление по воспитательной работе. Большинство политических училищ было закрыто. Следует признать, что понижение статуса (с зама — на помощника) не прибавило авторитета воспитателям. Да и возглавлять управление раз за разом назначали таких генералов, по сравнению с которыми былые советские главпуровцы выглядели изысканными интеллектуалами и кристально честным людьми. Достаточно вспомнить начальника ГУВРа генерал-лейтенанта Анатолия Башлакова, который получил семь лет тюрьмы за взятку.
Требуется взрослый человек
Бывший министр обороны Анатолий Сердюков, служивший рядовым в Советской Армии, не испытывал никаких сантиментов по отношению к воспитателям. Тем более что в вооруженных силах США и других западных стран, к опыту которых он присматривался, никаких офицеров-воспитателей не было вовсе. Посему именно с них начались широкомасштабные сокращения. Из 17 с половиной тысяч военных воспитателей, работавших в армии и на флоте в 2008 году, к 2010-му было сокращено более 12 тысяч. Но помимо полной ликвидации 70 процентов таких должностей, около 30 процентов оставленных в штатах были переведены из офицерских в гражданские. А сам ГУВР перешел в подчинение Главному управлению кадров (ГУК). Но уже через год, в 2011-м, начальник ГУКа генерал-лейтенант Виктор Горемыкин заявил, что необходимо немедленно восстанавливать систему воспитательной работы. При этом Горемыкин два года назад, так же как и Шойгу теперь, настаивал на том, чтобы офицеры по воспитательной работе получили статус заместителей командира.
Желание вернуть офицеров-воспитателей в войска понятно. Как раз в 2010-2012-м случилось резкое ухудшение ситуации в казармах. Вопреки ожиданиям переход на один год службы по призыву не принес дисциплины в воинские части. Наоборот, в марте 2011-го главный военный прокурор Сергей Фридинский заявил: "Полтора года в войсках последовательно увеличивается количество насильственных преступлений. Только в минувшем году их число возросло более чем на 16 процентов. От насилия пострадали тысячи военнослужащих, десятки получили тяжкие увечья, есть и погибшие. Во многом именно неуставные отношения в воинских коллективах являются причиной и многочисленных уклонений от военной службы военнослужащих по призыву, и даже самоубийств".
Разумеется, этот подъем казарменного хулиганства не был следствием ликвидации системы воспитателей. Дело в другом. Именно в этот период шли массовые сокращения офицеров — были уволены около 200 тысяч офицеров (12 тысяч уволенных офицеров-воспитателей здесь погоду не делали). Просто реформаторы не учли, что младшие офицеры в Российской армии выполняют те функции, которые в армиях западных стран выполняют профессиональные сержанты. Именно эти младшие командиры поддерживают дисциплину в казарме. Конечно, не с помощью кулаков. Авторитет американского или британского сержанта основан на том, что по жизненному и боевому опыту он многократно превосходит своих подчиненных.
В Советской Армии, которая строилась на основе концепции массовой мобилизации, не было необходимости в профессиональных младших командирах. Если генштабовские стратеги предполагали, что солдат погибнет в первом же бою, то не стоило тратить средства на подготовку профессионального сержанта. Хватало и взводного командира. Сердюков же сделал было первые шаги к созданию корпуса профессиональных сержантов. Он приказал создать спецфакультеты при военных училищах, куда из-за переизбытка офицеров был прекращен набор слушателей.
Генералитет ответил изысканным саботажем. Критерии для будущих сержантов ввели такие, что из более чем 2 тысяч кандидатов, желавших получить среднее военное образование в Рязанском воздушно-десантном училище, завершить курс удалось лишь 175 воинам. Время обучения составило 2 года и 10 месяцев. Если иметь в виду, что Российской армии нужно никак не меньше 200 тысяч профессиональных сержантов, то несложно подсчитать, сколько лет потребуется, чтобы обеспечить армию необходимым количеством младших командиров.
Таким образом, проблема — не в нехватке офицеров-воспитателей. Проблема — в отсутствии нужного количества взрослых людей в российской казарме. Решить ее гораздо проще, подготовив необходимое количество младших командиров на краткосрочных курсах. Однако российскому генералитету очень хочется направить Шойгу по проторенному пути. Падает дисциплина — восстанавливаем систему спецов-"душеведов". О том, что ведать душами 18-летних пацанов будут 22-летние "воспитатели", никто особенно не задумывается. Ведь впереди замечательные перспективы развертывания сети учебных заведений (со штатом застоявшихся без дела спецов по марксизму-ленинизму, которые последние 20 лет именуют себя не иначе как политологами). Можно не сомневаться, что последуют разработки всевозможных курсов по "патриотическому" и "культурному" окормлению солдатских душ. Будет также написано немереное количество инструкций по борьбе с дедовщиной и укреплению дисциплины. И все примерно с тем же успехом, как в позднесоветские времена.