Зачем Евгений Примаков ездил в "Лесные дали", если он не согласен с тезисами представленного там доклада Совета по внешней и оборонной политике, сводившимися к необходимости досрочных президентских выборов? А зачем он продолжает убеждать коммунистов заключить политическое перемирие, хотя очевидно, что требования отставки президента — главный предвыборный козырь левых? Все это объясняется тем, что сам Примаков понимает "общественное согласие" весьма специфически.
Евгений Примаков — человек далеко не наивный. Он прошел школу спецслужб, которая избавляет от иллюзий. Поэтому Владимиру Жириновскому не надо ему объяснять, что добровольный отказ от возможности активно и остро вести политическую борьбу в год парламентских выборов — это маниловщина. Примаков это прекрасно понимает.
Для него договор об общественном согласии это вовсе не документ, скрепляемый подписями политических противников с патриаршего благословенья, под колокольный звон и под софитами телекамер. Все это уже было и, естественно, закончилось ничем — противники в одночасье не становятся партнерами. В подобный договор можно шумно войти и незаметно выйти, в конце концов и законы, и действующая Конституция гораздо выше.
Евгений Примаков как бывший шеф разведки трактует "общественное согласие" не как реальную политическую цель (она недостижима), а как некую легенду. В самом деле, что лучше работы над проектом договора о согласии открывает премьеру дверь для чисто политического зондирования позиций коммунистов или сторонников Юрия Лужкова. Это Сергей Кириенко думал, что главное для премьер-министра — поиск решения головоломок о валютном курсе и бюджетном дефиците. И слетел. Примаков — фигура другого масштаба, он прежде всего политик. А политик считает прежде всего не доходность ГКО, а шахматные ходы своих союзников и противников. Для таких подсчетов у Примакова развязаны руки, не может возразить и Борис Ельцин — премьер не с первого раза, но все же убедил его, что выполняет его собственное поручение.
По существу же эта легенда дает Примакову полную свободу для контактов, которые в других условиях выглядели бы вызывающе.
АНДРЕЙ Ъ-БАГРОВ