Классика, книги, CD
"Великий запой"
Рене Домаль
СПб.: Издательство Ивана Лимбаха, 2012
Французский поэт, прозаик и мыслитель, последователь Георгия Гурджиева и переводчик разного рода восточной философии, Рене Домаль считается одним из младших сюрреалистов. Правда, его вещи гораздо ближе не каноническим Бретону и Элюару и даже не лирическим умникам Преверу и Кено, а более старой, философически-хулиганской линии, идущей от Рабле через автора "Короля Убю" Альфреда Жарри. В романе "Великий запой" 1938 года, переведенном сейчас Валерием Кисловым, эти влияния не просто ощущаются, любимые авторы Домаля тут даже появляются мельком в качестве персонажей. Несколько героев, принадлежащих к разношерстной французской богеме, пьют и ведут абсурдные парафилософские диалоги. Русскому читателю они напоминают то, чем примерно в это же время занимались обэриуты. К примеру, открывается книга Домаля длинным рассуждением о том, как правильные звуки могут разрушать неугодные предметы, отчетливо рифмующимся с известной фразой Хармса о том, что поэтический текст должен быть способен разбить окно. В принципе, "Великий запой" — это роман-трактат о том, как отпустить мышление на свободу. В качестве практической иллюстрации этой достигнутой свободы русское издание романа сопровождается несколькими эссе Домаля.
"За чертой"
Кормак Маккарти
СПб.: Азбука, 2012
Кормак Маккарти — один из самых почитаемых живых американских прозаиков, автор "Старикам здесь не место" и "Дороги", считающийся главным наследником Фолкнера. Его роман 1994 года "За чертой" — вторая часть "Пограничной трилогии", начатой книгой "Кони, кони". Впрочем, сюжетно романы вполне самостоятельны, связь между ними скорее мотивная, тематическая. Как почти все книги Маккарти, "За чертой" — своего рода философический вестерн. В конце 30-х годов, на исходе Великой депрессии, подросток по имени Билли Пархэм вместе со своим отцом пытается изловить беременную волчицу, поедающую их скот. Когда охота наконец увенчивается успехом, мальчик внезапно привязывается к зверю и решает доставить его в места естественного обитания — то есть в Мексику. Так начинается серия путешествий юноши через мексиканскую границу. Естественно, эти пересечения грани прочитываются как метафора взросления и познания. Единственная проблема с Маккарти: его главное изобретение — сверхкороткая фраза, писание почти междометиями. В переводе это очень сложно передать, и брутальные откровения его героев иногда звучат корявыми банальностями. Но тем любопытнее — получилось ли в этот раз.
"Sun"
Mario Biondi
(Sony)
Нестарый итальянский крунер Марио Бьонди обладает такой лысиной, такой бородой и таким тембром голоса, что автоматически представляешь себе человека бывалого, даже лихого, со сложной и яркой биографией. При этом он, конечно же, денди, и если голос безошибочно отсылает к Барри Уайту, то наряды и повадки — к мрачному эпигону последнего, Барри Адамсону. Впрочем, альбом "Sun" — это в полном соответствии с названием универсальная средиземноморская музыка с оркестром, играющим как во французских фильмах 1970-х. А еще "Sun" — универсальная вещь для русских светских вечеринок. В ней есть шик, ностальгия, что-то неуловимо знакомое, определяемое на генетическом уровне. Даже странно, что Марио Бьонди как-то слишком робко ведет себя на рынке здешних частных праздников (но, может быть, мы не все знаем). Говорят, на концертах он может играть свой салонный джаз и соул весьма экспрессивно и даже агрессивно. Но "Sun" — это золотой стандарт, философский камень дорогой поп-музыки. Недаром бок о бок с господином Бьонди на этой записи Джеймс Тейлор, Ал Джерро, Чака Хан и Incognito.
www.mariobiondi.com
"Точка невозврата"
"Полюса"
("Полюса")
"Точка невозврата" — первый полноформатный альбом "Полюсов" после диска "Дальше", вернувшего группу в поле зрения массовой аудитории. Стартовый трек "Кино" настаивает на суровый лад арт-роковыми гитарными ходами и тревожными строчками: "И нежный голос что-то поет, и светит теплоходами порт, и веришь в каждый выдох и вдох, но чувствуешь какой-то подвох". "Точка невозврата" — строго выверенное продолжение традиций русского рока периода саундтрека к "Брату-2", гармонии в духе "Сплина", "Смысловых галлюцинаций" и Найка Борзова, то есть этакий унифицированный материал для "Нашего радио". При этом лидер Илья Разин, пожалуй, даже более внятен сейчас как поэт, чем Александр Васильев, и, при всей универсальности звука "Полюсов", это все же очень индивидуальные, мастерски сыгранные и ритмически далеко не всегда очевидные песни. Рука к перемотке не тянется. К тому же на диске нашлось место для вполне ироничных строчек и целых бытовых очерков ("Мне нужен робот", "Анатолий"). "Полюсам" вроде бы на роду написано пленять сердца студенток и штурмовать "Чартову дюжину". А вокруг них — словно мертвое поле. Даже странно, как они держатся до сих пор.
thankyou.ru/music/rock/polyusa/albums/tochka nevozvrata