Новым понтификом, оставив в стороне очевидных фаворитов, кардиналы выбрали архиепископа Буэнос-Айреса Хорхе Марио Бергольо, который отныне будет известен как папа Франциск I.
Неисповедимые пути Господни на этот раз вели в Рим из Аргентины
Фото: REUTERS/Alessandro Bianchi, Reuters
Относительно недолгие выборы нового папы — кардиналам понадобилось всего два дня — подтвердили верность многовекового правила. Те, о ком говорят как о потенциальных папах, папами не становятся. Зато уже после избрания нового понтифика выбор кардиналов кажется логичным, естественным, чуть ли не единственно правильным. Все это происходит и сейчас, когда высшие иерархи католической церкви снова оставили в дураках всех экспертов, которых в последнее время в газетах и журналах называли ватиканологами. Тем, кого эти эксперты считали самыми вероятными кандидатами,— итальянцу, двум африканцам и бразильцу — кардиналы предпочли архиепископа Буэнос-Айреса кардинала Хорхе Марио Бергольо, которого никто фаворитом не считал, впрочем, скорее в силу его природной скромности, чем в силу незначительности. Считается, что в 2005 году именно решение кардинала Бергольо снять свою кандидатуру позволило кардиналу Ратцингеру стать папой Бенедиктом XVI.
Знающие нового папу люди рассказывают о его совершенно непередаваемой скромности (официальной резиденции буэнос-айресских архиепископов он предпочитал небольшую квартиру), о его верности доктрине церкви в таких вопросах, как положение женщин, однополые браки и аборты, о том, что он охотнее возвышал свой голос не против грешников, а против тех, кто с удовольствием наказывает грехи. В 2012 году его имя прогремело на весь мир, когда он публично извинился за тех латиноамериканских священников, которые отказывают в таинстве крещения ребенку матери-одиночки. Называя такую практику сакраментальным шантажом, он говорил, что священникам-неоклерикалам не место в церкви. Сейчас многие вспоминают, как во время посещения одного из хосписов он мыл ноги людям, умирающим от СПИДа.
Разумеется, у нового папы достаточно неприятелей. Его обвиняли в сотрудничестве с военным режимом в Аргентине (речь даже шла о соучастии в похищении двух оппозиционно настроенных аргентинских иезуитов), в том, что именно при нем совершенно расстроились отношения между властью и церковью в Аргентине, а сам кардинал стал едва ли не главным критиком президента Кристины де Киршнер. Тем не менее у него есть все шансы стать столь же любимым в мире, как и Иоанн Павел II. Те, кто его знает, говорят, что у него дар находить контакт с людьми и что собеседники, сколько бы их ни было, всегда чувствуют его притягательность и доброту.
От нового папы ожидают, что он будет больше общаться с миром, чем Бенедикт XVI, и постарается разрешить проблемы, которые возникали в церкви в последние годы. В любом случае его понтификат — первый аргентинский, первый латиноамериканский, первый неевропейский за последние тысячу лет, первый иезуитский — все называют неординарным.