Премьера\Театр
Фото: www.theatreonpodol.com
Для камерной сцены Киевского театра на Подоле Игорь Славинский инсценировал рассказ Елены Рог "Амнезия". В уникальном таланте режиссера превращать малую прозу в большую театральную поэзию в очередной раз убедилась ЮЛИЯ БЕНТЯ.
В то время когда проходили финальные репетиции "Амнезии", актеру и режиссеру Киевского театра на Подоле Игорю Славинскому как раз исполнилось 60. Подготовленный к юбилею спектакль невольно воспринимается как своеобразный манифест, квинтэссенция пройденного пути, декларация авторского стиля. В том, что Игорь Славинский его имеет, нет никаких сомнений. Рассказывая вроде бы простые жизненные истории, в своих лучших работах он обнажает самые тонкие и глубокие человеческие чувства, умеет быть одновременно насмешливым и сентиментальным, рациональным и лиричным. А еще он владеет поистине уникальным талантом переводить прозу на язык театра. Эту способность режиссер блестяще продемонстрировал в последние годы, создав в Театре на Подоле два абсолютных хита по новеллам Анатолия Крыма — спектакли "Левушка" и "Письмо богу". А теперь прибавил к ним "Амнезию" по одноименному рассказу киевской писательницы Елены Рог.
В центре истории — женщина, которая после болезненного разрыва с любимым человеком теряет память. Попав в психиатрическую клинику, она становится пациенткой врача, как выясняется, тоже имеющего серьезные психологические проблемы: ревнуя каждую новую партнершу к ее прошлому, он ни с одной из них не может построить длительные и прочные отношения. Главный вопрос здесь, конечно, кто же кого в итоге лечит, и возможно ли в принципе изменить свою судьбу или она предопределена характером человека.
Четверо задействованных в спектакле артистов по ходу действия перевоплощаются во множество персонажей, и кажется, что чем здоровее эти герои, тем более и неизлечимые. Из актерского квартета режиссер лепит некую симметричную структуру: лирическую линию ведут Тамара Плашенко (Влада) и Игорь Волков (Владимир), а объясняют подоплеку их отношений, иногда в откровенно комическом ключе, Алла Сергийко (Автор) и Роман Халаимов (Случай).
Рука об руку в спектакле идут веселое и грустное. Рассказчица Аллы Сергийко, вооружившись блокнотом и ручкой, на ходу сочиняет историю — и что может быть смешнее странного писательского труда, где очень часто игра в слова и формальное остроумие, на которые тратятся безумные усилия, всего лишь маскируют отсутствие мысли. С таким же отчаянным азартом актриса исполняет и эпизодическую роль что-то непрерывно жующей пациентки клиники, очутившейся здесь после того, как муж бросил ее из-за чрезмерной полноты.
Роман Халаимов, для которого "Амнезия" стала настоящим бенефисом, в роли всезнающего и всемогущего Случая пародирует театрального режиссера. Парадокс, но именно его вроде бы необязательные и прямо не связанные с сюжетом актерские этюды являются солью спектакля. От имени Случая актер ведет абсурдный диалог с Автором, пытаясь помочь ей сформулировать хоть какое-нибудь внятное суждение, с надрывным придыханием декламирует монолог Гамлета на староанглийском. А также комментирует отношения главных героев в блестящем по своей изобретательности танце с деревянным комодом, один за другим выбрасывая его многочисленные ящики (эта "игра на раздевание" — настоящая находка балетмейстера Анжелики Борисовой). А еще среди персонажей в "Амнезии" — истеричный главврач частной клиники, мечущийся между страхом перед мифическими "покровителями" Влады и предписанием перевести ее в государственную психушку; зараженный подозрительностью психоаналитик клиники и милая домашняя черепашка Владимира — единственное существо, с которым тот способен ужиться в собственной квартире.
Вторя режиссерскому замыслу, сценограф Мария Погребняк сознательно внесла в декорацию элемент абсурда. Столик на заднем плане — непропорционально низкий, огромная стремянка слева — слишком высокая, через плетеный комод просвечивается его содержимое, а центральный предмет интерьера — книжный шкаф без задней стенки — не способен удержать в себе ни одну вещь.
Но если неудобную мебель еще как-то можно попытаться отремонтировать и приспособить к собственным нуждам, то люди для подобных операций оказываются вовсе не пригодными. Они изначально несовершенны, а самые главные болезни, как объясняет Владимир Владе, диагностируются, но не лечатся. Правда, авторы "Амнезии" уверены, что если это вовремя понять, то у людей есть все шансы стать счастливыми: ведь даже в математике минус на минус дает в итоге плюс.