Скандал вокруг Банка России, начавшийся с обвинений Генпрокуратуры, набирает обороты. На днях депутат Думы Николай Гончар сделал сенсационное заявление: ЦБ с помощью зарубежных дочерних банков и компаний размещал свои валютные резервы на рынке гособлигаций. И по сравнению с этим обвинением нашумевшее письмо Юрия Скуратова — просто ничто.
Рассказывают, что в начале 1996 года к одному из высших руководителей ЦБ пришел его подчиненный. И спросил, почему это Евробанк — французский дочерний банк ЦБ — платит такие большие налоги. На что руководитель ответил что-то вроде "не вашего ума дело". И для пущей убедительности процитировал Геббельса: "Убивайте, грабьте, насилуйте — я отвечу за все".
На первый взгляд, в том, что Евробанк платит налоги во французский бюджет, нет абсолютно ничего странного. Ведь он, как и положено банку, работает на финансовых рынках, получает прибыль, а значит, должен платить налоги — как и положено. Проблема, однако, в том, что, как выясняется, прибыль банк зарабатывал в том числе и на валютных резервах Центробанка, направляя их на рынок российских государственных облигаций. Об этом на днях поведал публике депутат Думы Николай Гончар.
Новый участник скандала
В скандалах вокруг Центрального банка в последнее время недостатка не ощущается. С легкой руки Юрия Скуратова теперь уже всем известно, что парижский Евробанк активно участвовал в управлении валютными резервами ЦБ, в свою очередь, получая их от офшорной компании FIMACO. Однако, несмотря на поднятый шум, до сих пор никто не смог инкриминировать Центробанку ни одного юридически обоснованного обвинения. Во всяком случае, ни в одном законе не сказано, как именно ЦБ должен управлять валютными резервами. Использование офшорных компаний в этих целях — также принятая практика. И то, что для этого вместо международного финансового института с высоким рейтингом была выбрана абсолютно никому не известная маленькая компания, можно считать разве что неэтичным, но никак не незаконным.
Утверждения Гончара — совсем иное дело. Обвинения ЦБ в том, что его дочерний банк "прокручивал" валютные резервы на рынке ГКО, чрезвычайно серьезны: по неписаным правилам МВФ, валютные резервы страны не могут размещаться на национальных рынках, в противном случае их качество подвергается сомнению. Между тем в описанной Гончаром схеме так и было: по его словам, FIMACO передавала деньги в управление Евробанку, а "родственный" ему российский банк "Еврофинанс" получал от него эти средства для инвестиций на рынке гособлигаций. И средства эти были именно валютными резервами ЦБ (см. схему).
По состоянию на июль 1998 года среди учредителей банка "Еврофинанс" числились: Евробанк (45,44% капитала), компания FIMACO (35%), Внешэкономбанк (5%), Внешторгбанк России (0,28%), а также МАПО "МиГ" (14,28%). При этом, как известно, FIMACO также является дочерней компанией Евробанка, а 78% акций Евробанка, в свою очередь, владеет Банк России.
Новые подробности скандала
Могло ли такое быть? В принципе, могло. И вот почему.
Стоит, во-первых, обратить внимание на то, что разговор в кабинете высокого руководителя ЦБ состоялся именно в начале 1996 года. Шла предвыборная президентская кампания, а рейтинг Ельцина в начале года был, напомним, крайне низким. Чтобы его повысить, необходимо было прежде всего срочно погасить долги по зарплатам и пенсиям,— и пик погашения этой задолженности пришелся как раз на первый квартал 1996 года. Безусловно, говорить о том, что на эти цели шли исключительно средства валютных резервов ЦБ, попадавшие в бюджет через рынок ГКО, нельзя (хотя бы потому, что, по нашим сведениям, в начале 1996 года FIMACO получила не более $370 млн). Но то, что для выплат долгов бюджетникам использовались в том числе валютные резервы ЦБ, вполне допустимо (и это, кстати, означает, что Центральный банк фактически кредитовал родное правительство).
Во-вторых, обращает на себя внимание и то, что активную деятельность на рынке госбумаг банк "Еврофинанс" также начал именно в начале 1996 года. То есть как раз в то время, когда иностранным инвесторам официально разрешили покупать ГКО (до этого нерезиденты на рынок госбумаг не допускались). Причем он был тогда крупнейшим управляющим иностранными инвестициями (кроме него, напомним, с деньгами нерезидентов работали банк "Империал" и Московский международный банк): с 7 февраля по 15 сентября 1996 года "Еврофинанс" привлек в общей сложности $1,9 млрд — или 80% всех легальных вложений нерезидентов. Более того, сама схема, по которой нерезиденты допускались на рынок российских госбумаг, разрабатывалась при его активном участии. Если, наконец, вспомнить о составе учредителей банка "Еврофинанс", можно заключить, что через этот банк валютные резервы ЦБ в принципе могли попадать на рынок гособлигаций.
Новые последствия скандала
Недоброжелателям Центробанка осталось совсем ничего — собственно, публично это доказать. Кстати говоря, сделать это совсем не сложно: по нашей информации, Генпрокуратура сейчас располагает абсолютно всеми документами о сделках ЦБ с FIMACO и, соответственно, Евробанка с "Еврофинансом". Если из этих документов действительно следует, что валютные резервы ЦБ с помощью этих банков шли на рынок гособлигаций, и если новый генпрокурор будет столь же откровенен, как и Скуратов, эта секретная информация скоро станет достоянием общественности.
И тогда неприятности гарантированы. Причем не только Центробанку, на независимости которого в этом случае можно будет поставить крест. Гораздо хуже то, что новая информация о валютных резервах ЦБ, очевидно, не понравится МВФ. Что, в конечном итоге, может серьезно повлиять на политику фонда по отношению к России и поставить под угрозу получение новых займов. Из обещанных в прошлом году $22 млрд пока получено только $4,5 млрд. А без остальных денег нам не обойтись.
ЮЛИЯ Ъ-ПАНФИЛОВА, ДМИТРИЙ Ъ-ЛАДЫГИН