Время от времени чиновники и депутаты начинают охоту на самих себя: то недвижимость за рубежом себе запретят, то со своими же родственниками во власти поборются. Делают они это больше для снятия общего напряжения, поскольку прекрасно знают, что, если не будут допускать политических промахов, их это не коснется.
Фото: Дмитрий Духанин, Коммерсантъ / купить фото
Устраивать судьбу повзрослевших детей во всем мире уже не модно. Не то чтобы никто так не делает, но в тренде все-таки оказываются другие. Например, австралийка Джина Райнхарт, самая богатая в мире женщина, на прошлой неделе эффектно выписала дочери чек на $300 млн, только чтобы лишний раз не повторять в суде, что считает своего ребенка, мягко говоря, не способным к управлению ее железорудной империей Hancock Prospecting.
В России ослабления родительского инстинкта не наблюдается. Вот у Романа Абрамовича подрос сын. Ему еще до совершеннолетия принадлежало 40% акций в Zoltav Resources Inc., а сейчас, в 19, он созрел для первых крупных сделок и купил 26% акций компании CenGeo, которая разрабатывает Колтогорское месторождение в Западной Сибири (запасы оцениваются в 100 млн баррелей). Такие новости уже давно никого не удивляют: с каждым годом в списках членов советов директоров многих публичных компаний появляется все больше однофамильцев, некоторым из них едва перевалило за 20. Однако бизнес, если не вдаваться в тонкости его отношений с государством, в конце концов, дело частное. С властью по идее все по-другому. Вроде не в Северной Корее живем и даже не на Кубе — любой преемственности должны предпочитать компетентность на "службе народу". Однако получается так далеко не всегда. Конечно, можно поверить, что в Мордовии на конец прошлого года просто не было более подходящей кандидатуры на должность вице-премьера республики, чем сын экс-главы региона Николая Меркушкина. Все бы и поверили, если б не одно обстоятельство: всю свою сознательную жизнь Меркушкин-младший проработал директором местной кондитерской фабрики. Этот факт его биографии почему-то не давал покоя никому в Кремле почти четыре месяца: вроде и старший Меркушкин ценный специалист (после Мордовии его назначили губернатором Самарской области), и новый глава Мордовии Владимир Волков — человек проверенный, а в целом некрасиво получается. В итоге в чуть ли не "случайно просочившемся" сообщении из администрации президента было решено этот факт признать последней каплей и объявить непримиримую войну семейственности во власти. Вроде как теперь все семейные связи станут тщательно проверяться кадровыми службами министерств и ведомств и все назначения на руководящие посты родственников чиновников будут взяты под особый контроль. Это не значит, что детям и другим членам семьи возбраняется занимать высокие посты, просто те, кто лоббирует их назначение, должны будут доказать конкурентные преимущества кандидата. Надо думать, с такой поправкой любящему родителю или внимательному родственнику не составит труда убедить сослуживцев, а особенно подчиненных, в исключительности своего протеже. Так что очередное наступление на семейственность во властных структурах если и приведет к разоблачениям и отставкам, то лишь тех, кто проштрафится на чем-то более серьезном. Предыдущая подобная инициатива запретить близким родственникам работать в одном парламенте исходила от единоросса Андрея Исаева. Вносил он этот законопроект, похоже, только ради исключения из Госдумы Геннадия Гудкова и его сына Дмитрия. С Гудковыми, впрочем, ситуация разрешилась и без законопроекта, который так и не был одобрен.
Кстати, пока из Кремля доходили новости об очередном наступлении на клановость в эшелонах власти, я пыталась выведать у одного экс-чиновника подробности его бизнеса. Информацию он выдавал неохотно, зато живо поддерживал параллельный диалог с зашедшим на чашку кофе другом-депутатом. Тот рассказывал, что запрета на зарубежную недвижимость для депутатов не будет, а вот иностранные счета придется закрыть.
— Я бы еще и выезд за границу только по разрешениям сделал,— распалялся он.
— Так ты ж сам и пострадаешь.
— Да ну, брось, меня это не коснется!