Машина прошедшего времени
Борис Барабанов о сольных альбомах Андрея Макаревича и Евгения Маргулиса
Шлифуя песни для обещающего быть острым и бескомпромиссным нового альбома "Машины времени", Андрей Макаревич не забывал о своем увлечении джазом. Музыкант реализовывал его сразу в двух проектах — в уже знакомом публике "Оркестре креольского танго" и в "Джазовых трансформациях", сугубо концертной истории, в рамках которой он позволяет себе много джемовать с коллегами на тему классических джазовых тем. Новый, шестой альбом "Оркестра креольского танго" записан явно под сильным влиянием этих опытов. Помимо непотопляемых стандартов "16 Tons" и "В Кейптаунском порту", на диске много нового авторского материала и новых переработок песен "Машины времени".
Наряду с верными партнерами автора Сергеем Остроумовым, Александром Дитковским, Александром Антоновым, Александром Бакхаусом и Евгением Борцом, в этой записи приняли участие джазовые авторитеты братья Бриль, певица Этери Бериашвили и вокалисты из "Акапелла Экспресса". В первом же треке "Биг бэнд" "Оркестр креольского танго" разворачивается во всю ширь своих сегодняшних возможностей, в нем же заключен и главный вызов проекта. Андрею Макаревичу требуется совместить экспрессию джазовой импровизации с собственной исполнительской манерой, теплой, ровной, размеренной. В сольных записях господина Макаревича всегда преобладало бардовское начало, в какие бы аранжировки ни был облечен материал. На альбоме размещены три песни под гитару — посвящения Андрея Макаревича Григория Горину, Михаилу Жванецкому и Дмитрию Быкову. Но это — бонус-треки. Если говорить о "джазе", его фирменному пению "в нос" подходят диксилендовые решения, он хорош на парковой эстраде, такого на новом альбоме много. Но для "Вина и слез" выбрана чуть более широкая палитра, и ностальгические струны трогают не только джазовые упражнения, но и звуки, отсылающие к балладам классической "Машины времени". Скажем, песня "Путь" звучала в финале фильма "Душа" в исполнении Софии Ротару, и новая версия безошибочно попадает в то настроение. Вот оно где, ретро.
На новом альбоме Евгения Маргулиса прошлое реализуется самым прямолинейным образом — в текстах, где преобладает прошедшее время глагола. Удивительно, но самая известная песня Евгения Маргулиса "Шанхай-блюз" была опубликована 22 года назад, а написана и того раньше. То есть не достигший еще даже сорокалетия рок-музыкант как-то с самого начала взял эту алкогольно-мемуарную ноту, и оказалось, что публике только ее и подавай. Если в золотом составе "Машины времени" Макаревич был "герой", Кутиков — "строгий профи", Подгородецкий — "хулиган", а Ефремов — "молчун", то за Маргулисом закрепился ярлык "своего в доску", доступного и родного. Если Макаревич метафорически переосмысливал реальность, а Кутиков отвечал за рок-н-ролльный драйв, то Маргулису был отдан на откуп разговор по душам. Уйдя из "Машины", он его продолжил.
На альбоме "Маргулис" по традиции блестят всеми гранями бытовые детали, дурные привычки, дачные серенады и народные присказки. Отлично разбирающийся в блюзе музыкант держится его духа, но новые песни уместны на любом радио — хоть на "Нашем", хоть на "Дорожном", хоть на "Шансоне". Когда звучит "Арлекино" из репертуара Аллы Пугачевой, кажется, что чужое он чувствует гораздо острее, чем свое,— это самая ортодоксально блюзовая вещь альбома. Однако вся вторая половина "Маргулиса" сделана в более нервном ключе, беспечный оптимизм сдается под напором гитарного электричества, и только короткая финальная колыбельная примиряет всех со всеми.
Андрей Макаревич и "Оркестр креольского танго" "Вино и слезы" (Sintez Records)
www.makar.info
Евгений Маргулис "Маргулис" (Союз Мьюзик)
www.margulis.ru