Трагедия, происшедшая в Самарском областном УВД, может повториться в большинстве региональных подразделений милиции, предупреждали участники недавней коллегии МВД ("Коммерсантъ" подробно о ней рассказывал на прошлой неделе): милиция, как правило, занимает здания, не соответствующие требованиям пожарной безопасности. Похоже, прогнозы начинают сбываться. Вчера в Москве едва не сгорел дом, который занимают служба криминальной милиции, ОБЭП и ОУР Северного округа, а также Тимирязевская прокуратура. Только по счастливой случайности обошлось без жертв и катастрофических последствий.
Вчера утром в окружном УВД должны были пройти пожарные учения (после самарской трагедии их проводят во всех милицейских подразделениях). Милиционеры собирались отрабатывать эвакуацию из горящего здания, спасение уголовных дел и оружия. Но с самого начала учения стали боевыми: на чердаке четырехэтажного дома #42 по Бутырской улице, который занимают ведущие подразделения УВД и Тимирязевская прокуратура, вспыхнул огонь.
Тревогу подняли прокуроры, арендующие четвертый этаж. Пожарные примчались на место через семь минут. "Могли бы и раньше,— объяснял потом водитель одной из пожарных машин,— помешали пробки". Подъехать к самому зданию мешали деревья и стоящие на обочине автомобили. Между тем из верхних окон уже начали вырываться языки пламени, а черный дым, поднимавшийся над зданием, был виден за несколько километров.
Помня о самарской трагедии, пожарные первым делом организовали эвакуацию людей. Здание опустело буквально через несколько минут: спасаясь, милиционеры и сотрудники прокуратуры выносили оргтехнику, оружие, коробки с документами.
"Я только отпустил свидетеля, которого допрашивал по делу об убийстве,— рассказал отказавшийся представиться следователь прокуратуры,— как вдруг из-под двери повалил дым. Я даже не стал выяснять, что происходит. Кинул дело в сейф, и к выходу. По дороге столкнулся с зампрокурора Павлом Иващенко. Он бегал по кабинетам и кричал, что в здании пожар. Когда сбегал по лестнице, слышал, как за спиной рухнул потолок".
Большинство уголовных дел и оперативных материалов так и остались в сейфах. "Мы просто не успели бы все собрать и вынести,— оправдывались потом следователи,— сами бы задохнулись и дела не спасли". Насыпные сейфы выдержали жар, а пожарные не дали огню разгореться, хотя здание, так же как и в Самаре, было построено в 30-е годы. И имело деревянные перегородки и перекрытия, а также довольно запутанную коридорную систему.
Убедившись, что в здании не осталось людей, пожарные занялись огнем. Пробраться на горевший этаж оказалось непросто. Окна закрывали металлические решетки, а коридоры были заполнены едким дымом. Тогда пожарные по лестницам и коленчатому подъемнику забрались на крышу здания и начали отрывать от нее металлические листы. В образовавшиеся проемы лили из шлангов воду. Одновременно водяная атака была предпринята и через окна. Наблюдавшие за всем этим милицейские и прокурорские начальники подсчитывали, во сколько обойдется ремонт.
Остановить распространение огня удалось только к 16 часам. Досталось в основном прокуратуре и угрозыску. Четвертый, прокурорский, этаж частично выгорел, а третий, где сидели сыщики, залило водой. Но, как утверждают пожарные, ничего важного не сгорело: разберут прогоревшие перекрытия, сделают ремонт и будут работать.
Впрочем, Тимирязевская прокуратура уже сегодня переедет в новое здание. Как сказал корреспонденту "Коммерсанта" побывавший на пожаре прокурор Москвы Сергей Герасимов, ее сотрудникам уже выделено здание на улице Добролюбова, которое готовили для одного из подразделений Генпрокуратуры.
По словам сотрудников Госпожнадзора, здание было проверено ими через несколько дней после самарской трагедии и никаких замечаний по поводу пожарной безопасности ни к милиционерам, ни к прокурорам у них не было. Впрочем, сами участники тушения относятся к этому скептически. "Как только солнышко пригрело и начал таять снег, вода просочилась сквозь дырявую крышу и замкнула дряхлую проводку",— объяснил причину загорания начальник московских пожарных Леонид Коротчик.
СЕРГЕЙ Ъ-ТОПОЛЬ