О том, как развивать в России IT-отрасль без претензий на мировое господство, корреспонденту "Денег" Алексею Боярскому рассказал заместитель министра связи и массовых коммуникаций РФ.
Фото: Денис Вышинский, Коммерсантъ
Когда-то СССР отказался от системных разработок вроде собственных языков программирования, персональных ЭВМ, операционной системы. Возможен ли реванш?
— Время для создания многих из тех системных вещей, о которых вы говорите, уже упущено. Зато есть направления, по которым у нас хороший задел и все шансы захватить лидерство,— это наукоемкие технологии, алгоритмика. То, что касается внедрения IT в других отраслях — от управленческих и аналитических систем до медицины и промышленности. Сложные алгоритмы, за которыми стоят серьезные разработки, кстати, используются сегодня "Яндексом", ABBYY, компаниями из России, заметными на глобальном рынке. У нас до сих пор сильная школа математиков и инженеров.
Однако при всем этом потенциале мы не можем похвастаться созданием всемирно популярных сервисов вроде Facebook или Google. В чем причина?
— Ну я бы не сказал, что совсем нечем похвастаться. Например, в мировых рейтингах самых скачиваемых онлайн-игр под некоторые платформы — половина российских. Крупнейшая мировая сеть знакомств Badoo.com, в которой сейчас более 176 млн пользователей, создана россиянами. Десяток наших стартапов хорошо известны в своих нишах в мире. Но для превращения хорошей идеи в бизнес ее автору необходим бизнес-опыт: или самому быть предпринимателем, или привлечь в проект соответствующего специалиста, ментора. Американские предприниматели росли в среде, пропитанной духом предпринимательства, они мыслят иначе. Потерпев неудачу с одним проектом, не стесняются браться за новый. И на Западе в отличие от России потенциальные инвесторы даже неудачные стартапы воспринимают со знаком плюс: у человека уже есть предпринимательский опыт. У нас же хорошие идеи не получают иногда инвестиций в том числе потому, что авторы не могут их правильно "упаковать". Идей много, но интересных инвестору проектов недостаточно, и сегодня российские венчурные фонды активно вкладываются в зарубежные стартапы.
В России достаточно квалифицированных инвесторов в IT, понимающих, во что они вкладывают средства?
— Хороший вопрос. Многие предприниматели и олигархи, готовые на крупные инвестиции или создание венчурных фондов, заработали на сырьевых рынках и, конечно, от IT могут быть далеки. Но есть исключения. И есть IT-фонды, их уже десятки на российском рынке.
Каков объем венчурных инвестиций в российский IT-бизнес?
— В 2012 году фонды вложили в IT-проекты в России $300-400 млн. Частные инвестиции, которые не учитываются, думаю, такого же порядка. Еще есть нераскассированные деньги в достаточном объеме, например фонд "Росинфокоминвест", в котором около 1,5 млрд руб. Целесообразно использовать его средства не для прямых инвестиций, а в качестве финансового рычага для венчурных инвесторов. Думаю, что нашими общими усилиями через пять лет совокупные вложения в российский IT-бизнес достигнут $1 млрд в год.
Под своими усилиями вы подразумеваете какие-то меры государственного регулирования?
— Финансовая поддержка государства далеко не главное, что нужно отрасли. Важнее создать институциональные условия развития и отойти в сторону. Необходимо уменьшить несовершенство законодательства в вопросах инвестирования, налогообложения, патентной защиты, трудовых отношений. Продвинуться в решении кадровой проблемы. Сегодня в отрасли занято менее 1% работающего населения — это очень мало. В США — 4%, в других развитых странах — не менее 2%. Какое-то время назад популярность программирования была очень высока. Сейчас она снизилась, и необходимо снова популяризировать IT как вид деятельности среди молодежи. Ореол привлекательности профессий юристов и экономистов уже померк. Символом нового поколения можно сделать IT.
Предлагаете кино снимать, как про физиков в 1960-х?
— Сериалы, может быть, и пошли бы: про полицию есть, чем айтишники хуже? Нужно донести до широкой аудитории истории успеха не только Цукерберга, но и наших ребят. Был недавно в одном провинциальном вузе, там студенты даже не представляют, что в IT можно устроиться не только сисадмином. Программы популяризации есть в разных странах. Например, Intel реализует такую в Израиле, а Microsoft — в странах Балтии. Это работа со школьниками: открытие кружков не только программирования, но и по смежным направлениям, таким как робототехника.
Можно популяризировать, дать образование, но потом эти ребята со своими стартапами уедут.
— В IT-бизнесе нет недвижимости, тяжелых станков — ничего привязывающего к месту. Наша задача — не только и не столько удержать компании или отдельных людей в России, но и привлечь новых работодателей со всего мира создавать у нас рабочие места. Для этого нужно обеспечить им комфортный и выгодный бизнес-климат. 80% расходов IT-компаний приходится на персонал, и для них в России действуют льготы по социальным отчислениям: 14% вместо 30%. Сейчас эта льгота действует до 2017 года и распространяется на сравнительно крупные организации — от 30 человек. Чтобы компании могли планировать работу в России надолго, мы предлагаем продлить льготный период и распространить действие льгот на стартапы, в которых часто работает человек пять-десять. Понятно, что стартапы могут быть проданы иностранным владельцам или их основатели сами уедут и перенесут бизнес в другую страну. Ставить перед собой цель сохранять центры прибыли в России — амбициозно, но нереально. Однако и создавать готовые проекты на продажу, специализироваться на этом тоже неплохо. Главное, чтобы команды разработчиков оставались здесь. Даже так называемое офшорное программирование, или, что правильнее, аутсорсинг для иностранных компаний, создание для них продуктов,— тот же экспорт услуг, дающий стране доход. Например, если корпорация Boeing переносит часть разработок в Россию, это тоже очень полезно. В стране образуется соответствующая среда, накапливается опыт, растут новые кадры, которые потом могут быть задействованы в собственных проектах. Однако именно развитие этих проектов, новых продуктов — то, на что в России должен быть сделан акцент. Потенциал очень большой. Наша цель — чтобы за 2012-2018 годы средний темп роста отрасли IT втрое превысил средний темп роста ВВП. От развития IT зависит выход большинства других отраслей экономики на следующие этапы. Сейчас доля сегмента IT в российском ВВП — около 1,2%. В среднем по миру этот показатель превышает 2%, а где-то и 5%.
Кремниевая долина на рынке IT, как Голливуд в кино, создает львиную долю продукции отрасли. Как же с ней конкурировать?
— Вес Кремниевой долины в индустрии действительно большой. И эффект масштаба имеется: многие инвесторы — там, вдоль Сэнд-Хилл-роуд. Но так не будет вечно. Подобные центры появляются в других местах. Могут ли они появиться в России? Отрасль IT глобальна: ты можешь конкурировать с компанией из Гонконга на европейском рынке, будучи в России. Явно недооценен пока потенциал многих российских регионов для разработки программного обеспечения. Видим и примеры повышения интереса к IT в регионах: с 2007 года у нас действует программа технопарков. Эффективность у нее пока невысока (сейчас мы ее пересматриваем, вводим прозрачные конкурсные процедуры), но строительство успешных технопарков в регионах все же популяризирует отрасль, там это заметно. Но, конечно, инновации не начинаются с инфраструктуры — абсолютно необходимо создать среду. От того, создадим ли, зависит успех. Сейчас экспорт программного обеспечения из России — $4 млрд в год, а из Индии — за $50 млрд. Нам, мягко говоря, есть куда расти. Но и шансы хорошие. На Красноярский форум приезжал предприниматель из Кремниевой долины Тасо Дюваль, который запустил разработку для своих компаний в Восточной Европе, в том числе в Москве. Говорит, что инженеры и разработчики ему здесь больше подходят. Однако, разумеется, чтобы удержать программистов, предпринимателей, необходимы простой бытовой комфорт и личная безопасность.
Сомневаюсь, что, появись в нашем климате Цукерберг с проектом, сулящим миллиарды, он не увезет его туда, где быть миллиардером куда спокойнее.
— Да, своего Цукерберга мы здесь вряд ли удержим, не нужно закрывать на это глаза. Но значительную часть компании, например разработку, он здесь оставит. И часть прибыли тоже. Способствовать росту индустрии IT в России, сделать ее одной из самых популярных для выбора профессии вполне возможно.