Рейд in Russia

В марте в 24 регионах России начались масштабные проверки некоммерческих организаций. "Власть" выяснила, кто может пострадать от борьбы с НКО.

ОЛЬГА АЛЛЕНОВА

В проверках участвовали представители Генпрокуратуры, Минюста, МВД, ФНС и других госструктур. Проверки проходили по одной схеме: представители власти приходили в офисы НКО, осматривали их, проверяли документацию (требуя копии всех предоставленных документов), задавали вопросы об источниках финансирования, а также об участии неправительственных организаций в общественно-политических акциях. Проверки длились от нескольких часов до нескольких дней. По данным правозащитной ассоциации "Агора", на 25 марта 2013 года проверки затронули 24 региона России. А в Санкт-Петербурге власти обещали до конца апреля проверить все 5 тыс. зарегистрированных в городе неправительственных организаций.

Неправительственный сектор забил тревогу, высказывая предположения, что власти начали "кошмарить НКО" в связи с началом применения закона об "иностранных агентах", принятого Госдумой еще летом прошлого года.

В пресс-службе Генпрокуратуры "Власти" заявили, что в масштабных проверках, проводимых по всей России, нет ничего особенного: они носят плановый характер, а решение о проведении таких проверок было принято еще в конце прошлого года. А вот Министерство юстиции РФ пояснило "Интерфаксу", что массовые проверки НКО проводятся для выявления организаций, которые подпадают под понятие "иностранные агенты".

Напомним, что закон об "иностранных агентах" обязывает все неправительственные организации, которые получают финансирование из-за рубежа, подать документы в Минюст и зарегистрироваться в качестве "иностранного агента". За невыполнение закона грозит штраф до 1 млн руб., приостановление деятельности организации и даже лишение свободы сроком до четырех лет. Представители неправительственного сектора по-разному отреагировали на закон: Московская Хельсинкская группа решила вообще отказаться от иностранного финансирования, а чувашская организация "Щит и меч", напротив, демонстративно подала документы в Минюст о регистрации в качестве "иностранного агента" — и получила отказ. Правозащитники полагают, что отказ Минюста связан с тем, что в законе до сих пор множество "белых дыр".

Шестого февраля 11 неправительственных организаций, в том числе "Мемориал", Московская Хельсинкская группа и "Комитет против пыток", подали жалобу в Европейский суд по правам человека. В ней говорится, что законом об "иностранных агентах" власти РФ ущемляют свободу слова НКО, а также нарушают целый ряд статей Европейской конвенции по правам человека.

Но в конце декабря 2012 года Госдума приняла еще один закон, касающийся НКО. В качестве одной из ответных мер на американский "закон Магнитского" российские власти решили приостановить деятельность некоммерческих организаций, "занимающихся политической деятельностью" и получающих финансирование из США. При этом конкретного определения термина "политическая деятельность" не дается. Таким образом, организации, получающие американское финансирование, стали в юридическом смысле наиболее уязвимыми. И возможно, именно они первыми примут на себя удар после массовых проверок.

Чтобы понять, кто на самом деле может пострадать от применения закона об "иностранных агентах", "Власть" опросила несколько известных неправительственных организаций, получающих американское финансирование.

Фонд "Общественный вердикт" — некоммерческая организация, с 2004 года оказывающая правовую, информационную и психологическую помощь людям, пострадавшим от неправомерных действий сотрудников правоохранительных органов. За девять лет работы было принято в работу 541 дело. В более чем ста случаях юристам фонда удалось добиться возбуждения уголовных дел. За это время 123 сотрудника правоохранительных органов и другие должностные лица были осуждены и приговорены к различным срокам лишения свободы (81 — к реальным срокам, 42 — к условным). В пользу граждан в счет компенсации морального вреда и возмещения материального ущерба с Министерства финансов и виновных должностных лиц взыскали 20 523 375 руб.

"Я считаю деятельность некоммерческих организаций правозащитной направленности и усиление общественного контроля над полицией важными факторами, способными повлиять на пресечение преступлений, совершаемых полицейскими",— говорит Наталья Спиридонова из Пятигорска. В декабре 2010 года ее брат Вячеслав Мереха пострадал от насильственных действий сексуального характера и жестокого обращения сотрудников Предгорного ОВД и на всю жизнь стал инвалидом. Уголовное дело было возбуждено по факту насильственных действий и издевательств, но следователи долго отказывались предъявлять обвинение конкретным сотрудникам полиции. "С момента событий до передачи дела в суд прошел год и восемь месяцев,— говорит руководитель отдела по связям с общественностью фонда "Общественный вердикт" Олег Новиков.— Очень долго наш адвокат не мог добиться, чтобы полицейских взяли под стражу. Заслуга нашего фонда еще и в том, что смогли найти потерпевшему адвоката из соседнего региона. Местные адвокаты не хотели ссориться с правоохранителями. Ну и спасибо журналистам, без общественного резонанса никакого приговора не было бы".

"Активная работа и требования нашего адвоката повлияли на то, что следствие перенесли из Пятигорска на областной уровень, а местных следователей дисциплинарно наказали,— рассказывает директор фонда Наталья Таубина.— Расследование стало идти лучше, предъявили обвинение этим четверым сотрудникам полиции, и дело дошло до суда первой инстанции и приговора". Суд приговорил трех сотрудников полиции, издевавшихся над Вячеславом Мерехой, к 6 и 5,5 года лишения свободы в колонии строгого режима; один полицейский получил 3,5 года в колонии общего режима. "Два года мы с юристами фонда "Общественный вердикт" боролись за права моего брата,— говорит Наталья Спиридонова,— и могу смело сказать, что без помощи "Общественного вердикта" и поддержки общественности это циничное преступление, совершенное четырьмя участковыми, могло бы остаться безнаказанным, а "дело Мерехи", как теперь его называют в прессе, могло никогда не дойти до суда".

Комитет "Гражданское содействие". Создан в 1990 году группой москвичей для помощи первым беженцам эпохи перестройки и распада СССР. Сегодня комитет оказывает гуманитарную, юридическую и финансовую помощь беженцам и мигрантам, старается привлекать внимание властей и общества к их проблемам. Основным многолетним спонсором организации является управление верховного комиссара по делам беженцев ООН, которое поддерживает работу общественной приемной комитета с 1998 года. Средства на поддержку различных проектов комитету "Гражданское содействие" предоставляют различные международные организации (детальная информация есть на сайте организации refugee.ru).

Недавно сотрудникам комитета удалось добиться отмены решения Федеральной миграционной службы по Москве, которое могло иметь трагические последствия. Марьям Ассади бежала в Россию после того, как в Иране ее приговорили к лишению свободы за раздачу листовок на оппозиционном митинге. Листовки были посвящены оппозиционеру Сейду Хусейну Мусави, который сейчас находится в заключении. Марьям грозило восемь лет тюрьмы, и она с малолетним сыном бежала в Россию. В Москве она обратилась в миграционную службу с просьбой о предоставлении убежища, но ей было отказано. В случае депортации Марьям грозили на родине пытки и даже смертная казнь. "В Иране казни — повседневное явление,— говорят в "Гражданском содействии",— за первые два месяца 2012 года там казнили 200 человек". Юристы комитета постоянно бьются в судах, помогая беженцам обжаловать неправомерные решения УФМС. Но, как отмечают в неправительственной организации, московские суды в таких делах в 99,9% случаев становится на сторону миграционной службы. В деле Марьям Ассади юристу "Гражданского содействия" Екатерине Раевой удалось сделать почти невозможное: убедить судью Замоскворецкого районного суда отнестись к доводам беженки всерьез. 18 октября 2012 года суд принял редчайшее в практике московских судов решение: отменил решение Миграционной службы об отказе Марьям и ее сыну в предоставлении временного убежища на территории России. "Я очень признательна комитету "Гражданское содействие" и моему юристу Кате за помощь,— рассказывает Марьям.— Если бы не эти люди, я не знаю, что бы со мной было".

Правозащитный центр "Мемориал" является частью международного историко-просветительского общества "Мемориал". Зарегистрирован в 1993 году. Основные направления деятельности центра сегодня — мониторинг нарушений прав человека на Северном Кавказе; юридическая помощь потерпевшим от неправомерных действий в регионе; правовая и консультационная поддержка мигрантов; поддержка современных российских политических заключенных и преследуемых гражданских активистов; анализ ситуации в Центральной Азии; защита прав человека с использованием международных механизмов; аналитическая и консультационная деятельность. "Мемориал" финансируется из разных источников, преимущественно зарубежных.

Например, среди спонсоров ингушского и дагестанского офисов "Мемориала" — американские фонды USAID (до закрытия отделения в России) и Сороса. Дела, которые "Мемориал" вел в Дагестане и Ингушетии, фактически беспрецедентные. Широкую известность в Дагестане получило дело об избиении полицейскими 15-летнего Махмуда Ахмедова. В 2010 году подростка, подозреваемого в краже, сотрудники полиции забрали из дома и жестоко избили в отделе внутренних дел. Мальчик получил ушиб мозга и потерял слух на одно ухо. "Мемориал" подключился вскоре после того, как стало ясно, что дело "замыливается". В 2011 году полицейские были признаны виновными и получили условные наказания — от 2,5 до 4 лет лишения свободы. Родители Махмуда при помощи юриста "Мемориала" обжаловали приговор. После повторного рассмотрения дел один из полицейских был приговорен к реальному сроку — трем годам колонии, еще двое были повторно приговорены к условному сроку — каждый получил по два года.

"На протяжении всего процесса сторона обвинения оказывала сильное давление на членов семьи потерпевшего,— рассказывают в "Мемориале".— Ахмедовых пытались подкупить, им угрожали". Мать Махмуда Ахмедова Айшат Гусейнова говорит, что без правозащитников ничего бы не добилась. "Я очень благодарна "Мемориалу",— говорит Айшат.— Я не знаю, как могу их отблагодарить за ту помощь, которую они нам оказали".

Дело о пытках Зелимхана Читигова в Ингушетии известно далеко за пределами республики. Это совместное дело комитета "Гражданское содействие" и правозащитного центра "Мемориал". Зелимхан Читигов был похищен сотрудниками силовых структур в апреле 2010 года. Несколько дней его избивали и пытали электрическим током. Зелимхан получил множественные ушибы, на его теле были зафиксированы ожоги. После этого он долго не мог ходить, плохо говорил. Благодаря помощи правозащитников Зелимхана стали лечить и поставили на ноги.

На Читигова было заведено уголовное дело, в том числе за участие в незаконном вооруженном формировании и хранении взрывчатого устройства. Почти одновременно было возбуждено уголовное дело в отношении "неустановленных сотрудников полиции", пытавших Читигова. Адвокат "Мемориала" представляла интересы подследственного в обоих делах.

В августе 2011 года дело против Читигова было закрыто, а в сентябре на скамье подсудимых оказались полицейские — начальник Карабулакского РОВД Назир Гулиев и старший оперуполномоченный по особо важным делам Центра по противодействию экстремизму Илез Нальгиев. Одним из эпизодов, вменявшихся Нальгиеву, были пытки Зелимхана Читигова. В ноябре 2012 года после долгого судебного разбирательства, постоянно затягивавшегося гособвинением, был вынесен приговор: Нальгиев получил восемь лет колонии строгого режима, Гулиев был полностью оправдан. "Зелимхан в 21 год прошел через страшные пытки и не потерял веру в людей,— говорит его мать Зухра Читигова.— Все это благодаря людям, которые мне поверили, когда я упорно защищала сына". Зухра считает, что, если бы не помощь правозащитников, ее сына уже могло бы не быть среди живых.

Независимая психиатрическая ассоциация России (НПА) помогает людям, которые необоснованно пострадали от использования психиатрии, и своей задачей считает содействие гуманизации и открытости психиатрии. Люди с психическими расстройствами — одна из самых уязвимых категорий населения России, хотя это такие же граждане, как все остальные, говорят в организации. Они должны быть максимально включены в социальную жизнь: они имеют право учиться, работать, иметь семью, воспитывать детей, распоряжаться своим имуществом.

Союз психиатров и юристов помогает людям выписаться из психиатрической больницы и психоневрологического интерната, куда многие попадают вопреки своей воле, исключительно по воле родственников или близких. Бывшим пациентам психоневрологических учреждений часто бывает нужна помощь в возвращении квартир, восстановлении прав на воспитание детей и трудоустройство. "Нам приходится часто оспаривать результаты судебно-психиатрических экспертиз, добиваться восстановления дееспособности",— говорят в ассоциации.

"У меня был конфликт с органами опеки и попечительства,— рассказывает "Власти" одна из подзащитных НПА Юлия.— Они решили сделать меня недееспособной и отправить в психоневрологический интернат, меня замучили судами и экспертизами. И, если бы не вмешательство НПА, я бы уже совсем опустила руки. Сейчас все позади, я работаю и учусь, живу в своей квартире, собираюсь создать семью и всей своей жизнью доказала свою дееспособность".

Другой подзащитный НПА по имени Дмитрий вспоминает такую историю: "Я работал в юридической службе банка, все шло успешно, карьера шла вверх. Мне предложили пост заместителя директора, однако нашлись люди, которые обвинили меня в мошенничестве — в хищении крупной суммы денег. Дело начало разваливаться сразу, но следователь решил использовать психиатрию. Раньше я никогда с психиатрами дела не имел. Первая экспертиза не смогла ответить на заданные ей следствием вопросы и рекомендовала направить меня в стационар. НПА вовремя подключилась, им удалось отменить назначенную экспертизу и добиться разбирательства дела по существу. Через несколько месяцев дело было закрыто. Это отняло у меня несколько лет жизни, но никто передо мной даже не извинился".

Межрегиональная общественная организация "Комитет против пыток" была основана в 2000 году в Нижнем Новгороде. Своими задачами организация считает общественный контроль над действиями сотрудников правоохранительных органов и профессиональную юридическую и медицинскую помощь жертвам пыток и жестокого обращения со стороны правоохранительных структур.

"В 2011 году я работал на стройке,— рассказывает житель Нижнего Новгорода Александр Дмитриев.— После сдачи объекта там пропали инструменты. Подумали на меня. Полицейские доставили меня в отдел. Там в течение суток меня допрашивали, били, связывали и держали часами в неудобной позе. Пришлось сознаться в краже, которой я не совершал. Когда меня выпустили, я с трудом мог передвигаться — так болела спина. Отправился в больницу, там врач мне сказал, что у меня компрессионный перелом позвоночника. Долго лечился, не мог работать. Постоянно болело сердце. Я был подавлен, мне не хотелось жить. Обратился в Следственный комитет. Дело сначала возбудили, но потом приостановили. Несколько месяцев я вообще не понимал, что происходит с моим заявлением. Написал заявление в "Комитет против пыток". Юристы сразу же включились в работу. Меня поддержали и морально, что тогда было очень важно. Через них я вышел на журналистов, и моя история стала известна на всю страну. После этого следователи возобновили мое дело, и оно довольно быстро ушло в суд. "Комитет против пыток" организовал для меня медицинскую помощь, я стал гораздо лучше себя чувствовать. Самое главное, что ушло чувство беспомощности, я вновь поверил в себя. Суд продолжается. Надеюсь, что с помощью правозащитников мне удастся добиться справедливости".

В 2005 году в Республике Марий Эл трое подростков совершили коллективное самоубийство. Это случилось после того, как детей обвинили в краже кроликов и доставили в местное отделение полиции. "Перед тем как совершить самоубийство, мальчики рассказали родителям, что в милиции их били,— вспоминает мать одного из подростков Эльвира Кислицына. — Я обратилась за помощью в представительство "Комитета против пыток" в Республике Марий Эл, они стали оказывать мне юридическую помощь. Юристы приложили много усилий, в результате чего мое дело получило большой общественный резонанс. Однако в России наши попытки найти истину оказались безуспешными. В 2007 году была подана жалоба в Европейский суд по правам человека, который в 2011 году признал факт нарушения Европейской конвенции по моему делу. После этого было подписано мировое соглашение, и мне, потерявшей сына, государство выплатило компенсацию морального вреда в размере €50 тыс. Сейчас сотрудники "Комитета против пыток" пытаются привлечь к ответственности виновных сотрудников полиции. Я верю, что мы добьемся их наказания".

Сахаровский центр — культурный и общественный центр, открытый в 1996 году Общественной комиссией по сохранению наследия академика Сахарова. Миссия центра — хранить память об академике Сахарове и содействовать распространению в обществе ценностей, которые он отстаивал. Кроме архива Сахарова, который включает в себя мемориальную квартиру, библиотеку и музей с постоянной экспозицией, посвященной истории советского тоталитаризма, в Сахаровском центре действуют дискуссионная площадка, киноклуб, театральная программа и медиапроект "Говорящие головы" (gogol.tv), а также центр документальной фотографии FOTODOC.

В Сахаровском центре убеждены, что дискуссионные, лекционные и медиапроекты создают пространство общественного диалога, в котором участвуют самые разнообразные общественные организации и инициативные группы, и в конечном счете изменяют само общество. Предметом обсуждения становятся как культурные явления, так и социальные проблемы, которые нуждаются в общественном осмыслении. "Для меня очень показательно, что школа прав человека работает именно в Сахаровском центре,— говорит студент МГЮА имени Кутафина Тимофей Муратов.— Она дала мне возможность пообщаться с множеством интересных, открытых людей, встречи с экспертами расширили мои представления о многих проблемах нашего общества". "В мае я была волонтером на Фестивале свободы,— вспоминает выпускница РГГУ переводчик Анна Хохрякова.— Я прошла школу прав человека, в координации которой теперь участвую. Здесь все просто, как на даче, где собираются родственники и близкие друзья, обсуждают что-то вместе, спорят, рассказывают истории и так далее. Сюда можно прийти без приглашения — сахаровцы рады всем и всегда. Жаль, что в Москве мало таких мест".

Екатерина Бермант, директор неправительственного благотворительного собрания "Все вместе", объединяющего 34 благотворительных организации города Москвы, рассказывает, что найти помещение для благотворительных проектов всегда непросто, а Сахаровский центр предоставляет свои помещения бесплатно. "Благотворительное собрание "Все вместе" провело уже восемь выставок социальной тематики в выставочном зале Сахаровского центра,— говорит Екатерина.— Центр предоставляет нам помещения для обучающих семинаров и тренингов для волонтеров, для занятий с потенциальными приемными родителями".

Экспозиция музея Сахаровского центра заслуживает отдельного внимания: сюда могут прийти школьники, студенты и все желающие, чтобы увидеть своими глазами свидетельства советской эпохи. "Экспозиция рассказывает о нелегкой судьбе инакомыслящих в СССР,— говорит учитель истории Павел Шабанов.— Это может быть интересно не только людям, интересующимся политикой, но даже тем, кто равнодушен к происходящим в стране событиям и процессам".