Закаленные в бессилии
Игорь Гулин о выставке «Музей неучастия: Новый договор»
В Walker Art Center в Миннеаполисе открывается выставка британских художников Карен Мирзы и Брэда Батлера под названием "Музей неучастия: Новый договор".
Фото: Courtesy waterside contemporary, London and Galeri NON, Istanbul
Фото: Courtesy waterside contemporary, London and Galeri NON, Istanbul
Фото: Courtesy waterside contemporary, London and Galeri NON, Istanbul
Брэд Батлер и Карен Мирза начали сотрудничать в конце 1990-х, еще студентами. Он изучал антропологию, она — живопись, вместе они стали делать кино. Хотя речь идет о вещах, сделанных для выставок, а не кинозалов, их работы не хочется называть словом "видеоарт", слишком конвенциональным, фоновым. Вещи Мирзы и Батлера требуют от зрителя большой работы. К тому же они сильно укоренены в истории кинематографа — в линии Брехта, Годара, Штраубов.
Впрочем, вписывать их в историю западного авангарда было бы такой же ошибкой. Пара делает многое, чтобы из нее выскочить. В первую очередь это обращение на Восток: в Индию, Пакистан, Египет. Только Мирза и Батлер изо всех сил стараются не смотреть туда с европоцентристской позиции, не увидеть в восточных странах желанного Другого, дикого или прекрасного — неважно. Что вместо этого, как может быть устроен или хотя бы начаться диалог на равных — неизвестно. И эта неизвестность — одно из главных оснований их искусства.
Здесь стоит сказать об истории главного на сегодняшний день их проекта "Museum Of Non Participation", новой главой которого станет выставка в Миннеаполисе. В 2007 году выставка Мирзы и Батлера открывалась в Национальной галерее Исламабада. В этот самый момент столицу Пакистана охватили волнения, связанные с Маршем юристов. Тысячи адвокатов и судей со всей страны пришли в Исламабад протестовать против снятия генералом Мушаррафом министра юстиции Чадри. Эти двое — лишь небольшая часть в крайне сложной системе пакистанских политических противостояний на тот момент, но для истории Мирзы и Батлера это не самое существенное. Важнее другое: художники были вынуждены наблюдать за массовыми столкновениями из окон галереи, не могли не то что принять в них участие, но даже занять какую-то внятную точку осмысления, подобрать отношение. В этот момент родилась идея "Музея неучастия".
"Неучастие" вовсе не означает "безразличие". Напротив, если это пассивность — то обеспокоенная. Это — состояние тревожной неопределенности, когда художник, интеллектуал хочет занять активную позицию по отношению к событиям, но оказывается не в состоянии это сделать, смотрит на них — и одновременно растерянно отворачивается, отстраняется. Это — состояние, в котором вновь и вновь оказывается современное искусство после относительного разочарования в активистской утопии. Наконец, это — то состояние суетливого бессилия, в котором все мы находимся в мире непрерывной медийной катастрофы, когда в один день выясняется, что старушку посадили за ворчание в троллейбусе, "Единая Россия" хочет забрать все наши деньги, а Гольфстрим прекратил свое существование, и вечная мерзлота при дверях. Это все к тому, что, хотя "Музей неучастия" в основном посвящен экзотичному, непонятному Пакистану, открытое Мирзой и Батлером состояние имеет к нам самое прямое отношение.
"Исключение и правило", 2009 год
Фото: Courtesy waterside contemporary, London and Galeri NON, Istanbul
Собственно, "музей" — название отчетливо ироническое. Никакого музея не существует, он лишь возникает и уходит. "Музей" — это показ фильма, постановка спектакля, выпуск газеты, появление граффити на стене, уроки урду для всех желающих, которые Мирза и Батлер учредили в помещении пакистанской парикмахерской в Лондоне. Часто это — нечто, ничем не заканчивающееся, ускользающее от музеефикации, превращения в объект. Этот "музей" существует как опасное предложение, вызов к уничтожению координат.
В одном из последних их фильмов "Исключение и правило" есть целый набор приемов разлада понимания: минуты урду без перевода, рассинхронизация субтитров и видеоряда, сцена, в которой человек описывает то, что видит позади оператора, провоцируя желание и невозможность обернуться. Фильм этот — про невозможность свободной съемки в Пакистане, про кодифицированность взгляда и поиск спасительных зияний. Это политическое кино, но оно не задает координаты для "правильного" отношения или действия.
Искусство Мирзы и Батлера коммуникативно, требует зрительского вовлечения, обучает его, недаром они так любят Брехта. Но то, чему оно обучает — это непонимание, неуверенность. Посещающий "Музей неучастия" оказывается в состоянии блокировки реакций, фрустрации, после которой возможно (но не обещано) возникновение новых, закаленных в бессилии политических отношений.
Миннеаполис, Walker Art Center, с 18 апреля до 14 июня