Вадим Дымов, владелец компании "Дымовское колбасное производство", член генсовета "Единой России":
— Политика для меня важна, но я пока не готов ради нее пожертвовать бизнесом. Пока заниматься бизнесом интереснее. Я думаю, большинство бизнесменов идет во власть, чтобы защитить свои доходы, но на самом деле они просто теряют деньги. Возможно, есть и те, кому удается выгадать, но их немного.
Артем Бектемиров, совладелец аптечной сети "36,6":
— Я бы не сказал, что мне что-то было нужно. Если брать мою активность двухлетней давности в "Правом деле", то я просто хотел внести побольше здравого смысла в те сферы, в которых я что-то понимаю. Сейчас иногда участвую методологически и экспертно в работе "Гражданской платформы", но называть это политической деятельностью было бы слишком амбициозно. Заставлять бизнесменов уже на стадии выдвижения избавляться от зарубежных счетов, собственности и прочего слишком жестко.
Шамхал Ильдаров, президент Ассоциации текстильщиков:
— Я пошел в политику, чтобы влиять на решения. Ни от чего ради политической карьеры мне не пришлось отказываться, и если кто-то скажет, что он отказался от бизнеса ради политического статуса, это неправда. Они просто делегируют свои права доверенным людям, и это не противозаконно. Человек так устроен, что от бизнеса, который его кормит, не откажется никогда.
Владислав Резник, первый зампред комитета Госдумы по финансовому рынку:
— Политикой я занимаюсь, чтобы реализовать свое видение страны, в которой будут жить мои дети. И о счетах, и о недвижимости за рубежом, от которых пришлось ради этого отказаться, я не жалею.
Николай Власенко, член Совета федерации, основатель группы компаний "Виктория":
— Когда удовлетворены карьерные амбиции, хочется общественной деятельности, создавать людям благо. Попытка вышибить из политики людей с предпринимательским опытом мне не очень нравится, ведь такие люди заранее предполагают, как будет воздействовать тот или иной закон на производство, страну, экономику. Если их не будет в законотворчестве, то есть опасность, что на их место придут чистые бюджетополучатели, которые являются потребителями, а не коммерсантами. И они, стремясь к благу для всех, могут все блага и проиграть. Не знаю, уменьшит ли это коррупцию, но точно выбьет из политики людей, которые поработали бы на общее благо не за деньги, а за славу.
Константин Бабкин, президент ассоциации "Росагромаш", лидер Партии дела:
— Влияние. Я вижу большой потенциал в России, и он не реализуется. Я понимаю, чиновник не должен иметь бизнес, но отказаться от всего заранее — это очередное препятствие и устранение конкурентов. Но загнать бизнесменов в "Единую Россию" не получится, они ведь не смогут выражать свое мнение. Я знаю депутатов из бизнеса, которым говорили, как голосовать по ВТО, по налоговой, финансовой системе. Их заставляли душить свое "я" и бизнес. Не думаю, что очередь в "Едро" увеличится.
Сергей Борисов, председатель попечительского совета "Опора России":
— Считаю, что политика — не дело бизнеса. Но бизнесу нужно вменяемое руководство страной. Бизнесмены ходили во власть, чтобы изменить экономическую ситуацию. Пример с Ольгой Голодец показывает — не все чиновники настроены на создание конкурентной экономики. Они считают, золотовалютных и нефтяных запасов хватит, чтобы прокормить всех, и все должны строем ходить на казенные предприятия. Вот бизнесмены и рванули во все уровни власти. А запрет даже кандидатам в депутаты быть бизнесменами — перегиб.
Дмитрий Зеленин, президент Ассоциации менеджеров, экс-губернатор Тверской области:
— Политика это реализация собственных задач в пользу граждан и государства. Я шел в политику, потому, что считал, что мои идеи могут быть реализованы. И что-то получилось. А новые ограничения не решают главного — чтобы все избранники были доверенными людьми, что бы люди им доверяли. И вопрос не в зарубежной собственности, а в открытости и достоверности информации. За недостоверность данных надо жестко наказывать.