Цены на нефть, золото и прочее сырье падают. В списке подозреваемых — ФРС США, Госсовет КНР и даже Центральный банк Кипра. Впрочем, речь может идти и о более глобальном явлении — конце сырьевого суперцикла.
Замедление мировой экономики привело к тому, что на сырьевых рынках теперь хозяйничают "медведи"
Фото: Reuters
Начало прошлой недели стало по-настоящему черным для золота и нефти. И хотя обвал коснулся почти всего спектра сырьевых товаров — меди, серебра, платины, палладия, хлопка, пшеницы, кукурузы, олова и т. д., падение золота стало самым драматичным: в понедельник цены снижались более чем на 10%. Коррекция на рынке нефти была менее впечатляющей, но существенной: баррель Brent впервые с июля 2012 года пробил отметку $100.
На поверхности обвала
Что стало непосредственной причиной падения, пока не вполне ясно. Среди возможных спусковых крючков упоминают проблемы с деривативами у неизвестного крупного инвестора, скорее всего хедж-фонда, вынужденного закрывать огромный объем позиций, и намерение Кипра продать свои золотые резервы. К последнему склоняются, например, в Saxo Bank. "Что действительно напугало инвесторов на прошлой неделе, так это вероятность того, что Кипр продаст золотые запасы, чтобы покрыть убытки. Рынок с легкостью мог бы компенсировать эту продажу. Однако появились волнения, что это может стать прецедентом для центробанков других периферийных стран еврозоны. Подобное действие оказало бы намного более сильное влияние на рынки золота, учитывая текущие запасы таких стран, как Испания и Италия... Как только золото пробило поддержку на уровне $1525 за тройскую унцию, как будто ее никогда и не было, потоки ордеров на продажу на фьючерсном рынке и рынке-спот вызвали резкое падение цены",— отмечают в Saxo Bank. С тем, что кипрский фактор может быть поводом для обвала, согласны и в Goldman Sachs.
Вообще, несмотря на популярное представление о драгоценных металлах как о чем-то стабильном, ценовые скачки и обвалы типичны для подобных рискованных активов. Например, относительно недавно, в мае 2011 года, цена серебра обвалилась почти на треть (а эффект от падения ощутили все рынки сырья). Произошло это во многом из-за пяти последовательных сообщений Чикагской товарной биржи (CME) о повышении маржинальных требований по позициям трейдеров в серебре (с 26 апреля по 5 мая 2011 года). Инвесторам в серебро оставалось либо довносить денежное обеспечение по позициям, либо продавать контракты, что и повлекло за собой панику. Как видно, вечные ценности совершенно спокойно валились на десятки процентов за считаные дни и раньше.
Что касается синхронности обвала с другими сырьевыми активами, прежде всего с нефтью, это тоже вполне объяснимо. Закрытие одних позиций, по которым привлечено кредитное плечо, часто сопровождается закрытием других для обеспечения все тех же маржинальных требований биржи и брокера по первым позициям. Так что ничего уникального в апрельском обвале нет.
Глубинные причины
Однако есть основания полагать, что Кипр — это лишь спичка, поднесенная к пороховой бочке. Помимо краткосрочных факторов снижения цен на энергию и металлы есть и другие, глубинные и долгосрочные. Во-первых, это постоянные дискуссии в комитете по открытым рынкам ФРС США об адекватности нынешней сверхмягкой монетарной политики и о ее возможном сворачивании в ближайшей перспективе. В этом случае рынок предвосхищает начало роста реальных ставок в недалеком будущем. Следовательно, непроизводительные активы вроде золота становятся менее привлекательными для инвесторов.
На сырье давят и слабые экономические показатели Америки. Отчет по рынку труда за март оказался очень блеклым, как и ряд опережающих индикаторов. Розничные продажи в марте без учета автомобилей показали рост всего на 2% в год в номинале, что в последний раз было в 2009 году. Все мрачно, инфляции нет. В сочетании со сворачиванием QE3 вырисовывается вполне дефляционная перспектива, а значит, и инфляционный хедж в виде золота не нужен.
Во-вторых, дела плохи не только в США. Неутешительные прогнозы потребления нефти содержатся в апрельском обзоре International Energy Agency. Страны ОЭСР переживают не лучшие времена: в этом году они сократят потребление нефти на 0,5 мбд (миллион баррелей в день), и больше всего, на 0,35 мдб, сократит потребление охваченная рецессией Европа: потребление нефти в ней упадет до уровня 1985 года. Развивающиеся страны, не входящие в ОЭСР, повысят потребление на 1,3 мбд. Общая прибавка составит 0,8 мбд в год, то есть рост потребления нефти в текущем году ожидается ниже 0,9% — существенно меньше, чем в предыдущих прогнозах, и половину прироста — 0,4 мбд — должен обеспечить Китай.
Другое сырье тоже не нужно: мировая экономика толком не растет и дополнительный спрос на сырье не предъявляет. Вместе с нефтью и золотом упала, например, и медь. На прошлой неделе на London Metal Exchange цена тонны меди достигла $7218 — минимума с декабря 2011 года. А ведь медь считается важным индикатором деловой активности, ее даже называют металлом с докторской степенью по экономике. Медь используется в коммуникациях домов и офисов, в сантехнике и строительстве, а также в производстве электроники. Когда цены на медь падают, это означает, что экономика создает меньше домов, офисов и компьютеров.
Китайский джокер
Китай, впрочем, пока строит, инвестирует и потребляет. Именно он рассматривается сейчас в качестве чуть ли не единственного локомотива мировой экономики. Рост ВВП в первом квартале текущего года замедлился до 7,7%, в то время как рынок ожидал 8%. Вроде бы совсем неплохо, если, конечно, верить китайской статистике. Особенно неплохо, учитывая безрадостные перспективы практически всех остальных крупных экономик мира, развитых и развивающихся. На этой поляне любой рост уже позитив, каким бы слабым он ни был, а здесь целых 7,7% в год. Всем бы такое динамичное замедление.
Однако важны не только показатели роста — они уже в прошлом,— важна будущая экономическая политика нового китайского руководства. А вот здесь, похоже, назревает кардинальный разворот. Новый китайский лидер Си Цзиньпин, вступивший в должность председателя КНР в середине марта, в своих выступлениях неоднократно указывал на необходимость смены концепции экономического развития. Си заявил, что головокружительный рост китайской экономики подошел к концу: "Расти быстрее возможно, но мы этого не хотим".
Откуда такое нежелание расти, объяснил на днях Чжан Пин, глава китайского Госплана — комиссии по национальному развитию и реформам. Причина — в перепроизводстве и избыточных мощностях во многих секторах китайской экономики. "Отрасли промышленности, наиболее страдающие от перепроизводства,— производство стали, цемента, алюминия, стекла и коксующегося угля. Предприятия в этих секторах работают сейчас с загрузкой 70-75% имеющихся мощностей",— указал Чжан.
В соответствии с международной практикой приемлемый уровень загрузки предприятий составляет 80-85% — все, что ниже этого показателя, говорит об избыточных мощностях и грозит перепроизводством. В принципе, как отметил Чжан, в условиях рыночной экономики небольшой объем избыточных мощностей может быть стимулом для конкуренции на рынке и привести к техническим и управленческим инновациям. Однако в Китае этот уровень давно пройден, промышленность не может и дальше справляться с перепроизводством: половина производителей алюминия уже получили убыток по результатам прошлого года, ненамного лучше обстоят дела и в других отраслях. В такой ситуации дальнейший рост инвестиций (сейчас они составляют около 50% ВВП Китая) бессмыслен. Ну а если сокращать кредитную накачку и инвестиции, упадут и темпы роста ВВП. Быстро и резко. Этого и боятся инвесторы в сырьевые активы.
Возможно, экономисты Citibank правы, и мы действительно подошли к финальной стадии сырьевого суперцикла, стартовавшего в начале 2000-х. Если так, то уже скоро станет видно, какие из стран--экспортеров сырья готовы к обвалу, а какие — нет. Уоррен Баффетт однажды сказал: "Когда наступит отлив, мы увидим, кто зашел в воду без трусов".