Концерт поп
Фото: Коммерсантъ / Петр Кассин
Фото: Коммерсантъ / Петр Кассин
Фото: Коммерсантъ / Петр Кассин
Фото: Коммерсантъ / Петр Кассин
В преддверии своего 50-летия американский певец и композитор Ричард Маркс выступил в Crocus City Hall с сольной акустической программой. Мастерство и скромность артиста оценил БОРИС БАРАБАНОВ.
Концерт Ричарда Маркса выглядел во многом сиквелом выступления Таниты Тикарам, имевшего место накануне (см. вчерашний "Ъ"). Тот же зал в той же конфигурации: затянутый тяжелыми портьерами балкон и закрытый занавес. На сцене — человек из прошлого, но не нафталинный хард-рокер, а все же вполне еще свежий и востребованный сонграйтер. Звук — акустика.
Когда Ричард Маркс вышел на сцену и взял в руки гитару, трудно было поверить в то, что в этом скромном формате, пусть и садясь иногда за рояль, стоявший позади него, он сможет продержать публику в напряжении почти два часа. Мизансцена заставила вспомнить забытое понятие "творческая встреча". Но Ричард Маркс не просил публику писать ему записки с вопросами.
Он начал со своего первого большого хита "Don`t Mean Nothing" с горькими строчками о цене славы: "Продюсер говорит: "Давай поменяем здесь строчку-другую — поверь, так будет лучше". Тебе хочется кричать, но нужно держать все в себе. Когда борешься за выживание, нужно спрятать гордость подальше". Ричард Маркс взял автобиографическую ноту и в дальнейшем, не стесняясь, делился подробностями своей жизни.
"Когда я написал эту песню,— рассказывал певец об одной из своих самых популярных композиций "Hazard",— у меня и в мыслях не было, что ее могут взять на радио. Это ведь песня об убийстве, ничего веселого. Вообще, записать "Hazard" в студии меня заставила жена. Она была уверена, что песню ждет успех, и я согласился на запись, только чтобы доказать ей, что она ошибается. А потом, когда песня стала хитом, люди стали спрашивать меня: "А эта история на самом деле случилась?" И я отвечал: "Да. Я убил ту девушку и с тех пор скрываюсь"".
Во время исполнения песни "Hazard" занавес чуть раздвинулся, и на открывшемся экране замелькали строчки текста. Впрочем, видеорядом Ричард Маркс не злоупотреблял. В следующий раз экран понадобился ему, чтобы представить публике трех своих сыновей ("Я называю их "братья Маркс"" — не самая оригинальная шутка, но из уст Ричарда Маркса и она звучала свежо). Все трое музыканты, и в песне "Save Me" они аккомпанировали отцу на экране. А ближе к концу вечера Ричард Маркс продемонстрировал и вовсе удивительный трюк. Песня "Alleluia" звучала в формате а капелла-квартета: господин Маркс — в зале, дети — на видео. Не обошлось без проверенной шутки на тему возраста: "Сегодня утром продавщица в супермаркете мне сказала: "Вы очень похожи на Ричарда Маркса. Только он постарше выглядит"".
От unplugged-звучания Ричард Маркс отступил еще раз, чтобы представить новую вещь "Moscow Calling". Он сообщил собравшимся, что написал ее в свой прошлый приезд в Москву, два года назад. Тогда у него был здесь свободный день, он посмотрел в гостинице фильм Антона Корбейна "Американец" с Джорджем Клуни в главной роли, а потом отправился гулять по городу. И во время этих прогулок придумал песню, которая прозвучала в "Крокусе" под аккомпанемент гитары и заранее записанного компьютерного бита. Получилось, что на песню о Москве композитора вдохновил фильм о наемном убийце. И еще один интересный факт, не упомянутый музыкантом: в начале 1990-х Ричард Маркс записывал бэк-вокал для альбома русской группы "Парк Горького", который тоже назывался "Moscow Calling".
Ричард Маркс окончательно покорил немногочисленных зрителей, когда во время исполнения песни "Should`ve Known Better" отключил гитару, присел на край сцены и стал петь без микрофона. Получился unplugged внутри unplugged. Певца слушали, не роняя ни звука. Корреспондент "Ъ" так и не смог вспомнить, кто еще из гастролеров позволял себе такое.
А еще были "This I Promise You" из репертуара N`Sync ("Это группа Джастина Тимберлейка") и "Long Hot Summer", написанная для Кита Урбана ("Я знаю, в России не очень популярно кантри"). И в ответ на аплодисменты: "О, здесь мама Кита в первом ряду!" И, конечно, незабвенные "Now And Forever" и "Right Here Waiting", спетые так же чисто, как на альбомах конца прошлого столетия.
В том, как работал Ричард Маркс в "Крокусе", поражало и невероятное обаяние певца, и мастерство, скрытое в общем-то в довольно простых музыкальных формах. Сравнивать его с отечественными коллегами как-то даже неловко. Здесь скорее стоило поставить его в пример европейским и американским эксцентрикам — любителям засемплировать звук акустической гитары, превратить ее в перкуссию, сделать из элементарных звуков оркестр, людям вроде Иова или Ньютона Фолкнера. Ричард Маркс играл, что называется, аккордами — демонстрируя, что песни, ставшие в богатых аранжировках международными хитами, вполне могли быть сочинены на кухне или в гараже. А еще Ричард Маркс был похож на по-настоящему счастливого человека. Пластинки-бестселлеры, Grammy, жена-красавица, трое сыновей-музыкантов — и, как следствие, безмятежное уверенное спокойствие на сцене и точный вес каждой ноты. Если вам требуется музыкальный аналог понятия "стабильность", то Ричард Маркс — это он и есть.