Горько-сладкое кино

Французский фильм со сложносочиненным названием "(Не)жданный принц", хоть и прячет структуру сказки в глубине сюжета, всячески старается сказку сделать былью. Оценивает эти старания АНДРЕЙ ПЛАХОВ.

Место сказочного принца занимает хорошо сохранившийся бизнесмен, скажем так, за сорок: этот возрастной рубеж еще вполне под силу Венсану Пересу. Его герой Жан-Марк разведен, циничен и превыше всего ценит карьеру. Ради крупного контракта он готов пропустить свадьбу собственной дочери, но в последний момент все же берет себя в руки, садится за руль и отправляется в путь. И надо же так случиться, что именно здесь его ждет встреча, способная навсегда увести с накатанной дорожки. Откуда она взялась — бескорыстная и романтичная Мари, годящаяся ему в дочери, но при этом неотразимо сексуальная? Заметим, что Мари играет самая красивая из молодых блондинок французского кино, к тому же обладательница экзотического имени — Ваина Джоканте.

Но интерес фильма вовсе не в сказочной love story, финал которой нетрудно предсказать. Жан-Марк переживает кризис среднего возраста не просто сам по себе, а на фоне экономического кризиса во Франции, да и не только. Люди теряют работу, внутреннее равновесие, перестают заботиться о детях — в общем, происходит распад того, что называют основой общества. Европа катится в тартарары. Богатые не хотят платить налоги. А некоторые ищут убежища там, куда недавно даже плюнуть было западло. Например, в России. Венсану Пересу эта ситуация хорошо знакома по жизни его друга Жерара Депардье. Ведь это почти что одна семья: Перес живет в гражданском браке с бывшей женой Жерара и воспитывает его дочь. И сам актер все чаще наведывается в Россию, где обрел немало друзей среди творческой элиты — например, Николая Цискаридзе. О чем это все говорит? Несомненно, о кризисе в его многообразных формах. И та же Ваина Джоканте, сравнивая Депардье с Эйфелевой башней, задается не вполне риторическим вопросом: может, русские ее тоже купят и заберут в Россию? По словам Переса, и он, и другие успешные артисты чувствуют себя жертвами террора среды: если ты не думаешь, как левые, тебя называют предателем, — и не каждый, как Депардье, осмеливается показать коллегам кукиш.

Вот в этом контексте появляется "(Не)жданный принц". В нем многое символично. Прежде всего то, что в двух ролях — не только продюсера, но и сценариста — выступает в этом проекте Люк Бессон. Оставив в прошлом творческие амбиции и став акулой кинобизнеса, он ничего не делает просто так — и этим сильно напоминает придуманного им Жан-Марка, которого Перес и играет с нескрываемым бессоновским акцентом.

Символично смотрится и имя режиссера фильма Филиппа Леллуша. Конечно, это чистой воды совпадение, но фамилия этого драматурга, ставшего режиссером, только одной буквой отличается от той, знаменитой. Клод Лелуш породил целое направление во французском кино, которое назвали лелушизмом. Это он придумал соединить мелодраму с тем, что называют актуальными проблемами современности. В его фильмах их навалом: борьба против смертной казни и условия содержания заключенных в тюрьмах, кризис системы преподавания и феминизм. В свое время критик Жан-Пьер Жанкола писал в связи с очередной картиной Лелуша: "Реальность, на которую ссылаются его фильмы, и есть действительность современной Франции. Клод Лелуш просто смещает освещение. Из серой реальности он создает позолоченное изображение. Теплые желтые тона, навощенные деревянные поверхности, солнечные закаты, отливающие золотом волосы Катрин Денев делают изображение божественным. Любых проблем Лелуш избегает с чистой совестью, ничем не тронутой со времен знаменитого кадра с автомобильными щетками на мокром от дождя ветровом стекле в "Мужчине и женщине"".

Филипп Леллуш тоже смещает освещение. Фоном сказки становятся забастовки и сопутствующие им автомобильные пробки. Но мужчина и женщина так же колесят по дороге жизни, и волосы Ваины Джоканте так же отливают золотом. Рецепты киногеничности давно открыты, и, согласно им, надо подмешать немного горечи в сказочный напиток, чтобы он не показался приторным.