Вчера Сергей Степашин в первый раз провел заседание правительства. Обсуждали текущую ситуацию в сфере экономики и госфинансов. Выяснилось, что наследство Примакова не так уж бедно, как говорил с телеэкрана президент. Однако кризисы в России случаются не только по весне, осенью опять могут замаячить чрезвычайные меры.
Вчера премьер был единственным в зале заседаний правительства, кто уже успел избавиться от приставки и. о. Его подчиненные до сих пор пребывают в неведении относительно своей дальнейшей карьеры. Эта неопределенность не могла не сказаться на атмосфере заседания — все прошло настолько сумбурно, что Сергей Степашин в финале растерянно спросил у министра экономики Андрея Шаповальянца: "А что мы, собственно, сегодня обсуждали?"
Неразбериха началась как раз с выступления Шаповальянца. Глава Минэкономики традиционно начал за здравие: "При всей сложности ситуации в экономике проявляются признаки улучшения. Динамика ВВП идет быстрее, чем ожидалось. Падение реальных доходов населения остановилось". Но триумфально сойти с трибуны ему не дали. Первым на Шаповальянца обрушился Николай Аксененко: "Это все декларации. У вас нет мотиваторов для роста производства, нет мер, избавляющих производство от произвола фискальных чиновников. Вы должны, наконец, предложить первоочередные стабилизационные меры".
Недовольна Шаповальянцем была и Валентина Матвиенко: "Это слишком оптимистический прогноз. Доходы населения упали не на 30%, как вы утверждаете, а в четыре раза". Тут уже возмутился Михаил Задорнов: "Откуда вы взяли такие цифры?" Степашину пришлось срочно вмешаться: "Что это вы вдвоем набросились на Валентину Ивановну?" Успокоив подчиненных, Степашин поинтересовался у Шаповальянца: "А что будет осенью, если законы от МВФ в Думе не пройдут?" Глава Минэкономики дрогнувшим голосом произнес: "Придется идти на жесткие меры, например, связывать валютные средства банков, запрещать хождение доллара". Увидев вытянувшееся лицо премьера, Шаповальянц поспешно добавил: "Но пока условия для реализации условий МВФ есть".
На помощь Шаповальянцу пришел Задорнов. Он был краток: "Все технические вопросы с клубами кредиторов решены, ждем решения совета директоров МВФ". И убедителен: "Особо волноваться не стоит. Все уже согласовано". "Раз так все хорошо,— встрепенулся Степашин,— то обеспечьте выполнение указа президента о ежегодном выделении вооруженным силам 3,5% ВВП". Задорнов замялся: "Указ принимался два года назад, когда ожидался ежегодный экономический рост в 5% ВВП. А сейчас придется урезать все остальные расходы на одну треть". Степашин недовольно поморщился, а когда с претензиями к главе Минфина выступил Эдуард Россель — дескать, тот не додает денег учителям его области,— премьер взорвался: "Почему мы всегда работаем в режиме ошпаренной кошки? Все нужно просчитывать вперед, чтобы не выяснять потом, кто кому импичмент объявит".
Успокоился Степашин только после общения с Виктором Геращенко. Умудренный главный банкир выдал благоприятный экономический прогноз на осень: "До октября за доллар будут давать не больше 25 рублей". Заглядывать дальше никто из присутствующих уже не захотел. Видимо, поэтому другой прогноз Геращенко: "У нас в стране все бывает" — по поводу настроя банкиров просто растащить все госсредства, брошенные на их спасение, вызвал у Степашина только нервный смех.
КОНСТАНТИН Ъ-ЛЕВИН