Конституционному суду (КС) предстоит определить, на чьи решения должны ориентироваться российские суды при пересмотре дел — Европейского суда по правам человека (ЕСПЧ) или самого КС. Соответствующий запрос КС принял от Ленинградского окружного военного суда (ЛОВС). Поводом стало дело бывшего военнослужащего Константина Маркина, по которому Конституционный и Страсбургский суд приняли диаметрально противоположные решения.
Фото: Коммерсантъ / Александр Коряков
Фото: Коммерсантъ / Александр Коряков
Вчера в Конституционном суде сообщили, что приняли к производству запрос ЛОВС о проверке на конституционность ряда норм Гражданского процессуального кодекса (ГПК), в частности, ст. 392, где зафиксированы основания для пересмотра судебных постановлений, вступивших в законную силу по вновь открывшимся и новым обстоятельствам. К последним относятся как признание КС не соответствующим Конституции закона, примененного в конкретном деле, так и решение ЕСПЧ о том, что в деле была нарушена Конвенция о защите прав человека и основных свобод. Что делать, если решения КС и Страсбургского суда противоречат друг другу, законодатели не предусмотрели. "Каких-либо международных договоров, позволяющих отдавать предпочтение правовой позиции ЕСПЧ перед правовой позицией КС по вопросам соответствия национального законодательства нормам Конституции РФ и нормам международного права, РФ не заключала",— подчеркивают судьи ЛОВС в запросе. Фактически КС придется решить, что важнее — их собственные решения или постановления коллег из Страсбурга.
В экспертном сообществе говорят, что ситуация усложняется тем, что руководство КС занимало вполне определенную позицию по этому вопросу. А чтобы изменить характер отношений с ЕСПЧ, предпринимались конкретные усилия, например, сенатор Александр Торшин предлагал Конституционному суду проводить дополнительную проверку законов, которые ЕСПЧ признал нарушающими Европейскую конвенцию (см. "Ъ" от 20 июня 2011 года). Сам глава КС Валерий Зорькин предлагал установить "предел уступчивости" России на случай таких разногласий. На Международном форуме по конституционному правосудию (см. "Ъ" от 22 ноября 2010 года) Валерий Зорькин прямо заявил, что "комитет министров Совета Европы не может требовать от России исполнения решения ЕСПЧ, если оно противоречит решению КС". Он указал, что, "если будет запрос, такой механизм может быть формализован путем толкования ст. 15 Конституции".
Дело капитана Константин Маркина, которое послужило поводом для конфликта, началось в 2005 году. Офицер вынужден был в одиночку растить трех несовершеннолетних детей, включая новорожденного сына. Он попросил командование предоставить ему трехлетний отпуск для ухода за ребенком, но получил отказ и обжаловал его в суде. Пушкинский гарнизонный военный суд отказался удовлетворить жалобу капитана на том основании, что закон "О статусе военнослужащих" предусматривает декретный отпуск только для военных женского пола. Офицер обратился в КС, и суд решил, что норма соответствует Конституции. ЕСПЧ с этим не согласился, признав, что Россия нарушила право господина Маркина на частную и семейную жизнь и допустила дискриминацию по гендерному признаку (см. "Ъ" от 25 июля 2012 года). Тогда Константин Маркин обратился в Санкт-Петербургский гарнизонный военный суд с просьбой пересмотреть дело, но получил отказ. Однако в январе дело было передано в кассационную инстанцию, а президиум ЛОВС обратился в КС с просьбой проверить конституционность норм ГПК.
"Часть 4 статьи 15 Конституции ставит общепризнанные нормы права, а не только международные договоры, частью российской правовой системы,— заявила "Ъ" профессор кафедры конституционного и муниципального права юридического факультета МГУ Елена Лукьянова.— Когда ЕСПЧ занялся делом Маркина и не согласился с КС, он имел в виду, что государство может ограничивать военнослужащих, но не вопросах семьи. В вопросах семьи мужчины и женщины равны, и это принцип международного права". Однако в данном случае задеты "личные амбиции председателя КС Валерия Зорькина: в этом деле ЕСПЧ впервые в истории не согласился с нашим судом", отмечает госпожа Лукьянова.