Вчера в Санкт-Петербург вернулся Анатолий Собчак, покинувший Россию полтора года назад после неудачной попытки следователей Генеральной прокуратуры обвинить его во взяточничестве и превышении власти. Сейчас в Генпрокуратуре заявляют, что не собираются арестовывать отставного мэра. Но это не означает, что следователи не попытаются предъявить ему обвинение. Время есть: до начала избирательной кампании в Госдуму, участие в которой позволит Собчаку получить неприкосновенность, осталось еще два месяца.
Последний день в Париже
О планах Анатолия Собчака вернуться "Коммерсантъ" рассказывал еще в апреле. Ждали его к осени, к избирательной кампании в Госдуму, куда бывший мэр намерен баллотироваться. Поэтому его вчерашний приезд стал в некоторой степени неожиданностью. Наметив приезд в Санкт-Петербург на июль, Собчак не стал уточнять дату: "Не хочу никакой шумихи,— объяснял он корреспонденту 'Коммерсанта'.— Я не Ленин, чтобы карабкаться на броневик, да и 'Апрельских тезисов' с собой не везу". В понедельник, перед вылетом из Парижа, он дал последнее интервью во Франции "Коммерсанту".
— Вы провели в Париже полтора года из опасений за собственную жизнь. Теперь у вас есть гарантии безопасности?
— Я действительно получил определенные гарантии. Ситуация изменилась, в частности, в связи с арестом банды наемных убийц во главе с Шутовым, человеком, который все свое время посвятил организации травли против меня и был одним из главных моторов следствия. (Юрий Шутов — депутат Законодательного собрания Санкт-Петербурга и бывший советник мэра Собчака. Арестован по обвинению в организации убийств главы финансовой группы "Роско" Дмитрия Филиппова, городского чиновника Евгения Агарева, юриста Дмитрия Дубовика и директора НИИ "Источник" Николая Болотовского.— Ъ.)
— Вы по-прежнему собираетесь в Госдуму?
— Я намерен вернуться и к профессиональной, и к политической деятельности. С сентября буду преподавать в университете и начну сбор подписей для избирательной кампании в Госдуму. Там, я надеюсь, должен пригодиться мой человек, на которого в течение четырех лет обрушилась с гонениями вся государственная машина.
— Кто будет вас финансировать?
— Еще не знаю. Только не так называемые олигархи. В свое время я не захотел кланяться президенту, из-за чего вынужден был находится в Париже. Так неужели я пойду на поклон к олигархам! Это исключено, я тогда предпочту вообще никуда не избираться.
— Вы примкнете к кому-нибудь?
— Баллотироваться буду как независимый кандидат в депутаты, правда, еще не знаю, по какому округу. Но не исключено, что войду в список "Правого дела".
— Не грустно ли прощаться с Парижем?
— Грустно, конечно. Я к нему привык, здесь очень хорошая атмосфера. Я увожу с собой целую тетрадь с описаниями тех парижских правил, которые неплохо было бы воспроизвести в Петербурге. И надеюсь еще вернуться в Париж, но с официальным визитом, а не в том качестве, в каком прибыл сюда полтора года назад.
Отверженный
Напомним, что уголовное дело, из-за которого Собчаку пришлось уехать, было возбуждено Генпрокуратурой 17 мая 1995 года. Поводом послужил приказ, подписанный 29 чиновниками администрации Собчака и им самим о предоставлении фирме "Ренессанс" подряда на строительство элитных квартир в отреставрированном особняке по улице Рылеева. Ранее предполагалось, что там разместится детский сад. После сдачи объекта владельцами около десяти квартир стали родственники некоторых чиновников, подписывавших злополучный приказ, в том числе и племянница Собчака. Вскоре арестовали главу "Ренессанса" Анну Евглевскую, начальника аппарата мэра Виктора Кручинина и его помощницу Ларису Харченко. Им предъявили обвинения в превышении власти и злоупотреблении служебными полномочиями, а также в посредничестве в передаче взяток. В апреле 1999 года во взятках и злоупотреблении властью обвинили бывшего руководителя администрации Дзержинского района Петербурга, а ныне главу федеральной миграционной службы Санкт-Петербурга и Ленинградской области Сергея Тарасевича, главного архитектора города Олега Харченко и бывшую начальницу департамента капитального ремонта и содержания жилищного фонда мэрии Галину Филиппову. С них также взяли подписку о невыезде. А еще до этого, в начале октября 1997 года, следователи генпрокуратуры предприняли попытку предъявить обвинение Анатолию Собчаку. Когда отставного мэра привезли в горпрокуратуру, его супруга Людмила Нарусова устроила такой скандал, что у Собчака случился сердечный приступ. После месячного лечения в Петербурге он был вывезен в Париж чартерным рейсом. С тех пор Собчак общался со следователями исключительно посредством факса или через журналистов.
Так, вчера в бригаде Генпрокуратуры в Санкт-Петербурге сообщили, что о возвращении Собчака узнали от журналистов. Что-либо предпринимать они не намерены до тех пор, пока в Петербург из Москвы не вернется руководитель бригады Владимир Лысейко. Правда, не исключено, что его командировка вызвана именно возвращением Собчака. А начальник управления по расследованию особо важных дел генпрокуратуры Владимир Казаков заявил, что не собирается арестовывать Собчака, который остается свидетелем. Впрочем, даже если рассматривать это заявление как гарантию того, что Собчак останется на свободе, не исключено, что бывшему мэру предъявят обвинение и возьмут с него подписку о невыезде, как и с остальных участников дела. А подтверждением тому, что следователи не намерены ограничивать свободу Собчака, служит хотя бы тот факт, что вчера в аэропорту его встречали только близкие и журналисты.
Знакомый до слез
Анатолий Собчак появился в зале международного аэропорта Пулково II через десять минут после приземления рейса Air France. Первыми политика и его жену Людмилу Нарусову обступили пятеро охранников. Затем подоспели журналисты. Собчак охотно общался с прессой по пути из здания к белому "Мерседесу", пытаясь упорядочить волну журналистских вопросов: "Не надо так торопиться. Я приехал в свой город, знакомый до слез, навсегда".
— Как здоровье?
— Нормальное. Прошел полный курс лечения. Но если возникнет необходимость, то мой личный доктор теперь министр здравоохранения.
— Не считаете, что потеряли в Париже зря время?
— Да нет. Поправил здоровье, написал несколько книг.
— Первое чувство от Петербурга?
— Сверху особенно бросилась в глаза неухоженность.
— Вы приняли какие-нибудь меры предосторожности?
— Мне бояться нечего. Я дома. Но если со мной что-нибудь случится, то долгих расследований устраивать не надо. Все можно будет найти в Смольном, в кабинете губернатора Яковлева. А вообще... В последнее время все, что я читал о Петербурге, наводит меня на мысль, что меры предосторожности сегодня нужны всем. Даже при входе в метро.
ВИТАЛИЙ Ъ-ДЫМАРСКИЙ, РИА "Новости", Париж — специально для "Коммерсанта"; СЕРГЕЙ Ъ-СЛЮСАРЕНКО, АНДРЕЙ Ъ-ЦЫГАНОВ, Санкт-Петербург