Пять военных моряков погибли и двое были ранены в результате чрезвычайного происшествия на базе ядерных субмарин Северного флота в поселке Островной. Двое матросов срочной службы напали на часового. Завладев его автоматом, они расстреляли трех человек из состава караула и взяли заложников. Через несколько часов один из преступников был убит, а второй застрелился.
20-летний Иван Фомушкин и 19-летний Владимир Тарасов проходили службу на береговой базе. 6 августа в 4 часа утра они без всяких видимых причин напали на часового, охранявшего территорию, и нанесли ему несколько ударов обухом топора по голове. Часовой потерял сознание, а матросы, взяв его автомат, устроили неподалеку засаду. Они ждали начальника караула старшего лейтенанта Ежова, который должен был провести смену караула.
Офицер появился в сопровождение трех солдат. Выскочив из своего укрытия, Фомушкин и Тарасов потребовали, чтобы караульные сложили оружие. Когда один из матросов сдернул с плеча автомат, раздались очереди. Ежов и два его подчиненных были убиты.
Вооружившись захваченными автоматом и пистолетом Макарова, Фомушкин и Тарасов отправились в караульное помещение. Там находились трое матросов. Двое отдыхали после вахты, а третий, помощник дежурного, дремал за столом. Ворвавшись в караулку, преступники дали несколько очередей в потолок, при этом одна из пуль рикошетом ранила помдежа. Всех троих нападавшие объявили заложниками.
Вскоре к караульному помещению прибыли милиция и командование части. Военные попытались вступить в переговоры с убийцами, но те от объяснений отказались. И вообще, как говорят участники событий, Фомушкин и Тарасов вели себя довольно странно — не выдвигали никаких требований и не высказывали претензий. Через некоторое время преступники все же освободили раненого матроса, которого тут же отправили в местный военный госпиталь.
Около девяти утра в Островной прилетел из Североморска вертолет с группой старших офицеров штаба Северного флота и сотрудниками военной прокуратуры. Убийцы, видимо, решили, что вместе с ними в поселок была переброшена группа захвата и, не дожидаясь штурма, решили прорываться с боем.
Фомушкин и Тарасов взяли оружие, выволокли наружу одного из заложников и, прикрываясь им, как щитом, побежали к находившимся невдалеке гаражам. Вскрыв один из них, они влезли в "уазик", но все попытки завести его без ключа ни к чему не привели. Тогда преступники попытались найти новое укрытие. Они были так увлечены поисками, что заложнику удалось сбежать.
Милиционеры и солдаты из роты охраны, оцепившие место происшествия плотным кольцом, сразу же открыли огонь по матросам. Фомушкин был сражен очередью. Раненый Тарасов прожил на несколько минут больше — он приставил к животу автомат и нажал на курок.
Что заставило моряков пойти на преступление, пока никто сказать точно не может. В военной прокуратуре Северного флота опровергли версию того, что Фомушкин или Тарасов могли подвергаться издевательствам сослуживцев или офицеров. Оба они были старослужащими — до дембеля им оставалось всего два месяца.
По одной из версий следствия, не особо обремененные службой моряки в последнее время не знали, куда себя деть в унылом, расположенном на краю земли гарнизоне, и то ли обкурились наркотиками, то ли запили от скуки. Во всяком случае, трудно поверить, что они совершили бессмысленное убийство нескольких человек, находясь в здравом уме.
Островной, более известный под названием Гремиха, расположен на северо-восточном побережье Кольского полуострова, примерно в 350 км к востоку от входа в Кольский залив. Добраться до поселка можно только морским путем или вертолетом. Когда-то здесь базировалась флотилия стратегических атомных подводных лодок, а сейчас Островной превратился в самый большой на Северном флоте пункт отстоя субмарин, выведенных из боевого состава флота.
ВЯЧЕСЛАВ Ъ-ГУДКОВ, Мурманск