Говорит и показывает Каир

Переворот в Египте — не просто смена власти в ключевой арабской стране. Он может привести к изменению баланса трех ключевых сил на Ближнем Востоке: шиитов во главе с Ираном, салафитов во главе с Саудовской Аравией и движением "Братья-мусульмане". России трудно будет остаться в стороне.

Эрнест Султанов

Египет — ключ к изменениям на Ближнем Востоке. Это не только самая густонаселенная арабская страна (85,3 млн человек), но и страна с наиболее развитой государственностью. В отличие от других государств региона, ставших независимыми в течение ХХ века, Египет фактически получил самостоятельность в начале XIX века. А в годы правления президента Гамаля Абдель Насера (1956-1970) Каир был центром интеграции арабского мира. Наконец, именно революция в Египте дала толчок "арабской весне". Так что происходящее в Египте будет иметь долгосрочные последствия для всей ситуации на Ближнем Востоке.

Нынешний переворот — во многом следствие ситуации, сложившейся после свержения египетского короля в 1952 году. Антимонархическая революция стала возможной благодаря объединению усилий армии и движения "Братья-мусульмане". "Братьев" в тот период представлял генерал Мохаммед Нагиб, который и стал первым президентом Египта. Однако сразу после победы революции началась борьба между союзниками, в которой интересы военных представлял молодой и амбициозный Насер. Нагиб, пробывший на посту около года, был свергнут и всю оставшуюся жизнь до 1984 года провел под домашним арестом. Лидеры "Братьев-мусульман" были брошены в тюрьмы или казнены, а организация формально запрещена.

Египетские "Братья-мусульмане" отчасти выучили уроки истории. После победы на выборах в июне 2012 года президент Мурси использовал нестабильность на Синае, чтобы сместить близкое к бывшему президенту Хосни Мубараку руководство армии, и поставил во главе своего человека, 59-летнего генерала Абдель-Фаттаха ас-Сисси — самого молодого из членов Высшего совета вооруженных сил. "Братья" рассчитывали создать альянс с ключевой силой в стране — военными. О возможности союза говорила и высокая религиозность армии: в отличие, например, от светской турецкой армии, в египетской следование канонам исламского вероучения является общепринятым.

Однако "Братья" не учли корпоративные интересы армии, для которой их правление представляло серьезную угрозу. Военные контролируют значительную часть экономики: по оценкам независимых экспертов, до 40% ВВП производится предприятиями, напрямую или через сложные схемы принадлежащими армии. Бизнес-империя египетской армии простирается на все секторы — от промышленного производства и строительства элитарной недвижимости до ресторанного бизнеса. Во многом это объясняется тем, что египетские правители, начиная с Насера, старались ограничить участие военных в политике (им официально запрещено состоять в политических партиях), зато поощряли занятие бизнесом. Роль военных не ограничивается контролем над предприятиями: многие средние и мелкие фирмы созданы демобилизовавшимися офицерами, которых правительство поддерживало дешевыми кредитами и налоговыми льготами. Кроме того, после окончания службы старшие офицеры традиционно получают хорошее выходное пособие. Наконец, значительную часть египетской бюрократии тоже составляют бывшие военные: например, они занимают большинство губернаторских постов. Таким образом, любые попытки президента Мурси реформировать экономику затрагивали бизнес военных. А все политические изменения, которые пытались провести "Братья", в том числе реальные местные выборы, фактически угрожали интересам армейской элиты.

На нынешнем этапе борьбы за власть в Египте отчасти повторилась ситуация 1952-1953 годов. Военные дали президенту Мурси взять ответственность на себя, а тем временем объединили старых и новых врагов против "Братьев-мусульман". Новый министр обороны Абдель-Фаттах ас-Сисси оказался перед выбором: либо поддержать президента Мурси, который назначил его на эту должность, либо выступить за общекорпоративные интересы армии.

"Братья" потеряли тактическое преимущество, полученное после увольнения бывшего министра обороны Мохаммеда Хусейна Тантауи. Они не провели чистки в армии и не создали инструментов контроля над ней. Хорошо справлявшиеся с этим при Мубараке спецслужбы были фактически разгромлены после революции. А не пострадавшая после свержения Мубарака военная разведка с самого начала была под контролем руководившего ею генерала ас-Сисси. Кроме того, египетский президент не занимался укреплением своих позиций через продвижение сторонников "Братьев-мусульман" на ключевые армейские посты. Соответственно, сложилась ситуация, при которой у ас-Сисси были все возможности для классического переворота. Кроме всего прочего, министр обороны заручился поддержкой Саудовской Аравии, где провел несколько лет в качестве военного атташе.

Перевороту благоприятствовала и внутренняя ситуация. Преуспевавшие при Мубараке олигархи либо оказались в тюрьме (как, например, сталелитейный магнат Ахмед Эзз), либо вынуждены были эмигрировать из-за угрозы уголовного преследования (как, например, семейство Савирис). Естественно, они активно инвестировали в конкурентов "Братьев-мусульман", прежде всего в партии, созданные известными политиками — бывшим главой МАГАТЭ Мохаммедом аль-Барадеи или бывшим генсеком Лиги арабских государств Амром Мусой. Против Мурси выступало и большинство национальных СМИ, контролируемых близкими к прежнему режиму олигархами. Кроме того, противникам "Братьев" удалось придать борьбе за власть религиозную окраску. С одной стороны, под влиянием семьи Савирис значительная часть коптских лидеров выступила против "исламиста" Мурси, а с другой — против "Братьев" пошли салафиты из партии "Ан-Нур".

Разумеется, управленческая неопытность "Братьев-мусульман" дала дополнительные козыри их противникам. Движение фактически все время своего существования находилось в оппозиции. Среди его членов было много представителей среднего и малого бизнеса, но не было людей, имевших опыт реализации крупных инфраструктурных проектов. Отсутствовали и кадры для насыщения бюрократической системы: представители "Братьев" во времена Мубарака могли занять руководящие посты разве что в профсоюзном движении.

Экономическая ситуация также стала ловушкой для сформированного президентом Мурси правительства. Уже в 2010 году внешний долг Египта достиг 80% ВВП, а после революции ситуация стала резко ухудшаться. Текущий бюджетный дефицит составляет 15% ВВП. Из них более $20 млрд (чуть меньше 10% ВВП) Египет тратит на поддержание продовольственных и топливных субсидий. Все попытки правительства снизить расходную часть бюджета и достигнуть соглашения с МВФ, чтобы получить стабилизационный кредит, застопорились из-за угрозы социального взрыва. Агентство Standard & Poor`s понизило кредитный рейтинг Египта c BB+ до CCC+. Единственным серьезным спонсором, которого сумели привлечь "Братья", оказался Катар — за год правления президента Мурси предоставил Каиру около $10 млрд. Попытки подружиться с Китаем и Россией наталкивались на противоречия, связанные с Сирией. В результате за 2012 год рост ВВП (около 2%) оказался соразмерным приросту населения, а безработица выросла до 13%.

На эти проблемы наложилась крайне негативная для Египта ситуация в ближневосточном регионе. Жесткая позиция "Братьев-мусульман" по конфликту в Сирии привела к росту напряженности в отношениях Египта с Ираном с его союзниками. А с приближением "арабской весны" к Персидскому заливу одновременно обострялись и противоречия с богатыми нефтяными монархиями. Революция под руководством "Братьев-мусульман" победила в Йемене. "Братья" — основа оппозиции слабому иорданскому режиму. Фактически повторялась ситуация 1950-х годов, когда Саудовская Аравия активно боролась с усиливающимся влиянием Египта, а тот, в свою очередь, поддерживал "прогрессивных принцев". И если Эр-Рияд официально не высказывался против движения "Братьев-мусульман", то в ОАЭ его вполне официально объявили вне закона. Что касается Кувейта, то там "Братья" считаются наиболее влиятельной в парламенте оппозиционной силой.

При этом египетское руководство во главе с президентом Мурси не сделало выводов из истории. Все попытки Гамаля Насера в 1950-1960-е годы создать Объединенную Арабскую Республику наталкивались на противостояние саудитов. Точно так же Эр-Рияд активно сотрудничал с Тель-Авивом против правительства "Хамаса" в Палестине. Однако режим "Братьев" в Египте все же исходил из того, что главным врагом легче по идеологическим основаниям считать сирийский режим. Эта позиция в том числе была обусловлена ожиданием финансовой помощи со стороны Саудовской Аравии. Поэтому вся внешняя политика Египта последнего года была сконцентрирована не на постепенном распространении "арабской весны" на зону Персидского залива, а на борьбе с режимом Асада.

Переворот в Египте можно назвать попыткой заморозить "арабскую весну". "Братья" лишились своего главного форпоста. Финансовых ресурсов у Саудовской Аравии, Кувейта и ОАЭ значительно больше, чем у поддерживающего "Братьев" Катара. Однако в этой ситуации открывается и новый вариант развития событий. В треугольнике Иран (шииты) — Саудовская Аравия (салафиты) — Турция ("Братья") может произойти интересная смена союзников. Если раньше Саудовская Аравия объединялась с Турцией перед шиитской угрозой, то сейчас принцип объединения может поменяться: "Братья-мусульмане" и шииты могут сблизиться перед лицом реакции.

Победа реакции в Египте вовсе не выглядит необратимой. В отличие от Насера, у генерала ас-Сисси нет собственной идеологии. А авторитета либеральных и технократических лидеров недостаточно для удержания власти. К тому же новое правительство Египта зависит от слишком многих внешних игроков: олигархов, стремящихся возместить связанные с революцией потери, военных, либералов, религиозных меньшинств и радикалов-салафитов. Правительство просто не может существовать при таком обилии противоречащих друг другу интересов, которые следует учитывать.

Экономическое будущее Египта после ареста Мурси также не выглядит безоблачным. Если во времена холодной войны победившие в результате переворота силы могли рассчитывать на помощь либо США, либо СССР, то сегодня ситуация изменилась. На существенную финансовую помощь со стороны США Каиру вряд ли стоит рассчитывать. Доверие инвесторов к египетской экономике в условиях продолжающейся внутренней нестабильности упало до минимума. В этой ситуации деятельность созданного военными правительства будет основана на постоянных вливаниях со стороны "реакционных" монархий Персидского залива. Долгосрочный характер таких вливаний вызывает сомнения из-за нестабильных цен на нефть, а также увеличивающегося числа зараженных "арабской весной" стран, которые тоже придется спонсировать.

У России в результате ухудшения отношений между Саудовской Аравией, с одной стороны, и Турцией и "Братьями-мусульманами" — с другой, вероятно, могут появиться дополнительные возможности для игры на Ближнем Востоке. Если раньше их разъединяла Сирия, то сегодня главным противником "Братьев-мусульман" становится вовсе не режим президента Асада. Тем самым "Братья" могут проявить склонность к большему учету позиции и интересов России. А для России установление более регулярных контактов с движением "Братья-мусульмане" может стать основой для расширения присутствия на Ближнем Востоке. В случае возвращения "Братьев" к власти в Египте их потребность в России возрастет еще больше: от цен на поставляемое из России зерно будет во многом зависеть будущая стабильность в стране.