В Ботлихском районе Дагестана, где сейчас идут кровопролитные бои с исламистами, покинули свои дома уже более 11 тысяч местных жителей. Мужчины записываются в ополченцы и сражаются с моджахедами. Женщины, дети и старики перебрались в Махачкалу. Власти расселили их по пансионатам и бывшим пионерлагерям. Многие нашли приют у родственников и земляков, проживающих в столице Дагестана. О том, как и чем живут беженцы, рассказывает махачкалинский корреспондент "Коммерсанта" ЮРИЙ Ъ-САФРОНОВ.
Основная часть беженцев из Ботлиха распределена по базам отдыха, пансионатам, гостиницам и бывшим пионерским лагерям. Недалеко от центральной площади Махачкалы, на улице Магомеда Гаджиева, есть несколько частных домов, в которых уже несколько лет проживают выходцы из селения Миарсо Ботлихского района. Хозяева этих небольших подворий тоже приютили у себя 50 женщин и детей.
Во дворе одного из домов меня встретили две пожилые женщины — беженки из Ботлиха. Сказали, что едой и лекарствами им помогают соседи. "Мы успели у себя собрать яблоки, и теперь понемногу торгуем ими на рынке Махачкалы. На эти деньги и живем".
Спросил, где мужчины. Оказалось, остались в Ботлихе. Село Миарсо, вокруг которого сосредоточились боевики, опустело. Мужчины требуют у федералов оружие, записываются в отряды самообороны. Многие из них помогают войскам и милиции, показывая, где в пещерах и ущельях могут прятаться боевики.
"Скоро кончится война?" — спрашивают женщины, но я не знаю, что им ответить.
В соседнем доме расположились беженцы из селения Ансалты. Когда заходил во двор, увидел детей, плещущихся в небольшом надувном бассейне. "Когда мы приехали в Махачкалу,— говорит одна из беженок,— дети все спрашивали: 'А здесь нет боевиков?'"
"В Ансалты они пришли на рассвете, когда селение еще спало,— рассказывает она.— Мы бандитов не считали, но примерно их было человек восемьсот. Вначале вошел небольшой отряд, видимо, разведка. Потом появились машины с зенитками и другой техникой. Боевики вели себя как хозяева. Мы были в ужасе. А когда они сказали, что пришли надолго и что здесь будет исламское государство, мы начали собирать вещи и уезжать в Ботлих. Сами боевики говорили: 'Не бойтесь, русские по селу стрелять не станут. Но если хотите, уезжайте, мы никого не тронем. Встретимся в Махачкале, мы скоро там будем'. Мы уехали, мужчины остались в селе присмотреть за скотом и домами".
Недавно мужчины из захваченного села тоже приехали в Махачкалу. Они рассказали, что боевики сначала никого не трогали, не давали своим даже яблока сорвать в саду. Но потом, когда их как следует прижали войска, озверели. Вырезали весь скот, опустошили сады и огороды. Заходят в дома, забирают телевизоры, ковры, мебель... Берут даже старье. Награбленное увозят целыми "КамАЗами" — до границы с Чечней пара километров.
Спрашиваю, как они собираются жить дальше: ведь чеченцы разграбили село, а войска, наступая, расстреливают его из пушек и бомбят.
"Пусть даже останется от наших домов пепелище, но только без этих пришельцев",— отвечают они.