Кажется, нет специалистов, которые не пострадали бы от кризиса. Но на самом деле это не так. Взять, к примеру, юристов. С наступлением кризиса спрос на их услуги не только не уменьшился, но даже вырос. А скоро перед ними откроются новые перспективы.
Разговаривать с юристом нелегко. На простой вопрос вроде "что делаешь?" он может ответить примерно так: "Обеспечиваю правильные процессуальные и формальные действия по разным проблемам предъявления прав физическими и юридическими лицами". А чего еще ждать от человека, который детективным романам предпочитает подзаконные акты, кодексы, постановления и инструкции? Во всяком случае, бумажная работа занимает у юристов добрую половину рабочего времени. На что уходит остальное время, зависит от специализации юриста. От нее же зависят объем работы и, соответственно, заработки. Кризис, понятное дело, скорректировал и то и другое, но не сумел испортить жизнь юристам. Светлана Дюрягина, адвокат московской коллегии адвокатов "Канон": Платежеспособность клиентов, конечно, упала, но самих клиентов стало больше.
Мы попросили юристов назвать самые востребованные сейчас специальности в области права. А потом встретились с их представителями.
Адвокаты
Адвоката московской коллегии адвокатов "Канон" Андрея Полякова мы застали в офисе около восьми часов вечера. "Для нас это нормальное рабочее время,— пояснил Андрей.— Сегодня, например, я успел съездить на судебное заседание в Солнечногорск и принять несколько клиентов. И это еще не самый загруженный день". Так оно и есть. Ведение адвокатом до 20 судебных дел одновременно, да еще и консультации — обычное дело.
Вопреки распространенному мнению, у адвокатов, занимающихся гражданскими делами, обычно нет узкой специализации. Они могут вести квартирные дела, заниматься проблемами наследства и раздела имущества, защищать честь и достоинство своих клиентов, работать с юридическими лицами. Светлана Дюрягина, например, представляет в суде интересы нескольких крупных компаний и защищает обманутых вкладчиков.
Кстати, именно вкладчики стали основными клиентами адвокатов после августовского кризиса. "Эти дела не очень сложные. Факт вложения денег подтвержден документально, невозврат их тоже подтвержден, и решение суда будет заведомо в пользу вкладчика. У нас их ведут даже стажеры",— говорит Андрей Поляков. Впрочем, по словам Светланы Дюрягиной, одно дело — обеспечить положительное решение суда, но совсем другое — добиться того, чтобы вкладчик в конце концов получил деньги от банка. Однако юристы утверждают, что для хорошего адвоката нет ничего невозможного.
Имеется спрос и на ведение бракоразводных дел. Для многих семей финансовый кризис стал серьезным испытанием, выдержать которое смогли не все. И вот решившие разводиться супруги, не желая ходить по судам и лишний раз встречаться, выписывают доверенность адвокату. Рассказывает Андрей Поляков: Пришла разводиться одна пара. Муж выписал доверенность мне, жена — моей стажерке. И мы со стажеркой ходили в суд и выясняли отношения друг с другом. Но и в бракоразводных делах могут возникнуть непредвиденные проблемы. Например, один предприимчивый муж пытается добиться признания брака недействительным. Из всех материальных благ после кризиса у него остался только автомобиль стоимостью $30 тыс., и делить его с бывшей женой он не намерен.
Зарплату адвокаты не получают — только гонорары. Некоторые именитые адвокаты оценивают свое время в $100 в час, другие назначают сумму в зависимости от сложности дела. От его исхода зависит и размер "премиальных". Если дело выиграно, адвокат обычно получает до 10% от суммы иска. Но в среднем доходы адвокатов составляют $1-5 тыс. в месяц, а самые известные могут заработать до $8-10 тыс. Впрочем, адвокат может взяться за дело и бесплатно. Например, с представителями шоу-бизнеса выгодно сотрудничать ради того, чтобы заработать себе имя.
Юристы компаний и банков
Юрисконсультам различных фирм кризис тоже прибавил работы. Деньги многих компаний зависли в банках, и, если вытащить их не удается, приходится искать покупателя на эти долги. В более тяжелых ситуациях — когда у фирмы слишком много проблем — юристы прибегают к кардинальным мерам. Например, срочно создают дочерние компании, оставляя долги и убытки старой конторе, или готовят документы на слияние с другой фирмой. На такую работу уходит не меньше трех месяцев.
Ну и, конечно, кадровые дела. Георгий Семенов, юрисконсульт торговой компании: В декабре мы уволили около 20 человек, и пришлось всех оформлять "по сокращению штатов". Приходилось применять и полузаконные меры. Например, отправлять людей в административный отпуск.
Юристы компаний, которым удалось избежать сильных потрясений, тратят много времени на приведение в порядок документации. Руслан Ильясов, начальник юридического отдела торгово-производственной фирмы "Спецконструкция+": В связи с изменением курса доллара мне необходимо было составить около 50 новых соглашений с партнерами. Кроме того, пришлось вносить новые пункты в договоры, договариваться о бартере, взаимозачетах, поэтапной оплате и т. д.
У банковских юристов помимо перечисленных проблем есть и специфические. Например, банку, у которого отозвана лицензия, уже не нужны ни операционисты, ни экономисты. Осталась лишь группа юристов, которые занимаются возвратом долгов. А уцелевшие банки открывают новые клиентские счета и выдают кредиты. И, по словам Юрия Шуклина, директора департамента правового обеспечения Межпромбанка, ни один договор в банке не подписывается без санкции юриста, который следит за правильностью оформления документов, выясняет, что записано в уставе того или иного предприятия-заемщика, каковы полномочия у его менеджеров. Ну и, разумеется, разбирается с залогами по кредитам. Бывает, кто-то предлагает в качестве обеспечения землю. Надо выяснить, кому она принадлежит, может ли она служить предметом залога и т. д. Иногда в качестве залога под кредит предприятия предлагают банкам свою продукцию. Юрий Шуклин: Одно оборонное предприятие предложило нам в качестве залога бомбы. Разумеется, мы отказались.
За такую работу юристы компаний и банков получают $600-2000 в месяц. Что по нынешним временам совсем не мало.
Налоговики
Как утверждают юристы, огромный спрос сейчас на специалистов по налоговому праву. А хороших налоговиков можно по пальцам пересчитать. Вадим Покровский, старший юрисконсульт компании Ernst & Young: Эта работа — на стыке юриспруденции и экономики, а людей, хорошо владеющих двумя этими дисциплинами, мало. Хотя бы потому, что их нигде не готовят. Поэтому и ценятся они на вес золота. Гонорар частного юриста-налоговика может зависеть от сэкономленных на налогах суммах, так что и $5 тыс. в месяц для него не предел. Налоговики фирм и аудиторских компаний получают меньше, поскольку сидят на окладах. Но и они зарабатывают $2-3 тыс.
До кризиса работа юристов-налоговиков не отличалась особым разнообразием — разъяснения по поводу налоговых льгот и прочая текучка. После августа стало веселее. Например, многие фирмы, потерявшие деньги на колебаниях курса доллара, стали обращаться к налоговым юристам с вопросом: можно ли отнести эти потери к затратам? Совсем недавно юристам Ernst & Young на одном таком деле удалось сэкономить несколько миллионов долларов своего клиента. Дело было так.
Некая компания имела значительные валютные обязательства перед иностранными партнерами. Ежегодно эта компания декларировала в налоговой инспекции предполагаемую прибыль, а затем регулярно выплачивала долги — в рублях по текущему курсу доллара. Когда рубль рухнул, сумма выплат увеличилась втрое. В результате компания понесла значительные убытки, что и отразила в своей квартальной налоговой отчетности. Ну а нет прибыли — нет налога. Однако налоговый инспектор с этим не согласился (по его мнению, компания должна была списать убытки лишь в конце года, а до тех пор — платить налоги с запланированной прибыли) и вынес решение о наложении штрафа. В несколько миллионов долларов! В суде юристам Ernst & Young удалось доказать, что акт проверки не имеет юридической силы.
Специалисты по скупке компаний
Отдельно стоит сказать о пока еще новой, но весьма перспективной области юриспруденции. Кризис спровоцировал новый передел собственности, соответственно, повысился спрос на юристов, обеспечивающих чистоту сделок купли-продажи компаний. Юрий Сильвестров, начальник юридической службы компании "Вымпелком": Допустим, вы покупаете закрытую компанию и хотите знать, какова на самом деле стоимость ее акций. Может оказаться, что, пока вы договаривались о покупке, все имущество уже растащили или его и вовсе не было. Возникает вопрос: где достать эту информацию? Достают кто где может. Известно, например, что в некоторых случаях юристам приходится вербовать информаторов из числа сотрудников приобретаемой компании.
Из среды специалистов, отвечающих за чистоту сделок купли-продажи, скоро вырастет новый класс юристов. Речь идет о профессионалах, участвующих в так называемых недружественных скупках компаний, а также о тех, кто будет препятствовать подобным скупкам. Такие люди уже появились в России, хотя счет им пока идет на десятки. Один из них рассказал нам о том, чем ему приходится заниматься: Приведу реальный пример. Представьте себе, что есть молодой развивающийся банк, очень энергичный. Но для того чтобы сделать качественный скачок, ему необходимо приобрести средний банк, имеющий, скажем, обширную филиальную сеть. Маленький банк нанимает брокеров, которые по реестру акционеров начинают скупку акций у владельцев среднего банка. Естественно, руководство среднего банка любыми способами пытается этому помешать. Например, его юристы препятствуют внесению записей в реестр акционеров или подают иски о признании старых сделок недействительными — чтобы уменьшить количество приобретенных малым банком акций. Есть и другой способ. Когда маленький банк уже приобрел, скажем, 20% акций, юристы советуют увеличить уставный фонд среднего банка в 10 раз. И 20% превращаются в 2%.
По словам нашего собеседника, заработки специалистов такого профиля могут быть сколь угодно высоки — речь действительно может идти об огромных суммах. И надо полагать, что в конфликтной ситуации "обороняющаяся" сторона будет платить юристам больше, чем "нападающая". Остается только добавить, что на Западе юрист высокого уровня, занимающийся подобными делами, зарабатывает от $500 тыс. в год.
А вы говорите — кризис...
ЮЛИЯ ФУКОЛОВА, МАРИНА ИВАНЮЩЕНКОВА
-------------------------------------------------------
НА СПЕЦИАЛИСТОВ ПО НАЛОГОВОМУ ПРАВУ СЕЙЧАС ОЧЕНЬ БОЛЬШОЙ СПРОС: ВСЕ ХОТЯТ СПИСАТЬ ПОНЕСЕННЫЕ ВО ВРЕМЯ КРИЗИСА УБЫТКИ НА РАСХОДЫ, НО КАК ЭТО СДЕЛАТЬ, МАЛО КТО ЗНАЕТ
ЮРИСТЫ КОМПАНИЙ СЕЙЧАС ЗАВАЛЕНЫ РАБОТОЙ. ОНИ РАЗБИРАЮТСЯ С ДОЛГАМИ, СОЗДАЮТ ДОЧЕРНИЕ ФИРМЫ, ПЕРЕПИСЫВАЮТ СОГЛАШЕНИЯ С ПАРТНЕРАМИ... ЧТО ЖЕ КАСАЕТСЯ БАНКОВ, ТО МНОГИМ ИЗ НИХ НИКТО, КРОМЕ ЮРИСТОВ, УЖЕ НЕ НУЖЕН
--------------------------------------------------------
Подписи
Дела, связанные с нефтяным бизнесом, могут обеспечить юристов до конца жизни. Адвокат Александр Добровинский, известный по делу о приватизации Тюменской нефтяной компании, недавно выиграл еще одно громкое дело. По неофициальным данным, его гонорар за возвращение компании "Пурнефтегаз" в собственность "Роснефти" составил $1,5 млн
Сегодня быть юристом не только выгодно, но и опасно. Анатолий Кучерена, защищающий интересы известного предпринимателя Сергея Лисовского от налоговой полиции, недавно был жестоко избит
Генрих Падва, представлявший интересы Вячеслава Иванькова, Дмитрия Якубовского, Анатолия Лукьянова, Григория Лернера и других известных персон, считается одним из самых богатых российских адвокатов