Вчера отстраненный генпрокурор ЮРИЙ СКУРАТОВ дал интервью корреспонденту Ъ ЕКАТЕРИНЕ Ъ-ЗАПОДИНСКОЙ.
— Юрий Ильич, как вы оцениваете свои шансы на возвращение в Генпрокуратуру?
— Дело не только во мне, к сожалению. Это зависит от стойкости Совета федерации, от здравомыслия президентской администрации и от того, насколько принципиальными будут судебная власть и следствие. Но я не считаю эти шансы маленькими. В сегодняшней России достаточно механизмов, которые позволят отстоять законность.
— Если вернетесь на пост генпрокурора, сможете работать с замами, которые вас предали?
— Ну, вы мне такой вопрос тяжелый задаете. Сначала надо в деталях разобраться с теми мотивами, которыми они руководствовались. Может быть, они что-то пояснят, изложат такие аргументы... Я человек разумный, пойму.
— Замгенпрокурора Юрий Демин, под руководством которого против вас ведут уголовное дело, не пытался с вами объясниться?
— Нет, он пока объясняется со мной через уголовное преследование.
— Что бы вы по возвращении в прокуратуру предприняли в отношении зампрокурора Москвы Вячеслава Росинского, возбудившего против вас дело?
— Я бы поступил в соответствии с законом и отбросил все личное.
— Как вы оцениваете сегодняшнее состояние Генпрокуратуры?
— Как неудовлетворительное. Я не могу ничего плохого сказать о нынешнем и. о. генпрокурора Устинове, он только начинает работу. Но период безвластия, когда прокуратуру возглавлял Юрий Яковлевич (Чайка.— Ъ), особыми достижениями не отмечен. Заметьте, сразу активность спала по всем направлениям. Отчасти это можно понять: удар по прокуратуре был нанесен не Чайкой, а все же со стороны президентской. Как результат, деморализация работников прокуратуры, ожидание, чем это закончится. Они понимают, что ситуация со Скуратовым во многом определит принципиальность прокурорских работников на местах. Если они увидят, что сломали генерального, добили его — чего ждать тогда рядовому прокурору?
Но самое главное, что кадры сохранены, требуется морально-политическую обстановку немножко улучшить, вселить в людей второе дыхание. Кстати, для меня эта ситуация не новая, когда я пришел в Генпрокуратуру, она тоже была не в лучшем состоянии после Ильюшенко. И сейчас состояние тяжелое. Я беседовал со многими прокурорами в регионах, у них ощущение того, что их труд стране не нужен.
— Юрий Ильич, Совет федерации направил в Конституционный суд запрос о законности вашего отстранения, однако это дело в судебном графике, составленном до декабря, не значится. КС допускает намеренную волокиту?
— Нет, я не думаю. В Конституционном суде достаточно сложная процедура принятия дел к производству. Большое количество дел, и существует очередь. Целесообразно, конечно, ускорить рассмотрение запроса, ведь не так часто Совет федерации обращается в КС. Пока же все протекает в рамках обычной процедуры.
— Намерены ли вы избираться в Госдуму?
— Это решение я приму до дня окончания выдвижения кандидатов в депутаты. Все же основное для меня — бороться за выполнение решения Совета федерации (отказавшегося отправлять Скуратова в отставку.— Ъ).
— А сейчас чем занимаетесь?
— Пишу главу для учебника по конституционному праву, издание которого планируется в Екатеринбурге. Кроме того, моя борьба тоже требует немало времени: я внимательно отслеживаю ситуацию вокруг прокуратуры, постоянно в работе с адвокатами, журналистами. Мне также было предложено одним из издательств написать книгу о жизни, о последних событиях, но поскольку многие дела, о которых я бы хотел сказать откровенно, еще в работе, это меня пока останавливает.