В прокат вышел фильм ужасов "Заклятие" (The Conjuring), где использован случай из реальной практики довольно известных исследователей паранормальных явлений — Эда и Лоррейн Уоррен, которые в 1971 году столкнулись с особо злостным демоном в Род-Айленде. Скорее как рутинную производственную драму, чем как леденящий триллер, восприняла "Заклятие" ЛИДИЯ МАСЛОВА.
Трезвомыслие не спасает главных героев «Заклятия», супружескую пару демонологов, от встречи с демонами
Фото: kinopoisk.ru
Автор "Заклятия", молодой малаец Джеймс Ван, выучившийся в Мельбурне и приобретший известность у определенной (кровожадной) категории зрителей после "Пилы" (Saw), входит в компанию режиссеров-садистов, получившую название splat pack, к которым можно причислить также Александра Ажа, Илая Рота, Роба Зомби и некоторых других, явно испытывающих наслаждение от показа жестокости и в общем-то способных придавать ей художественный смысл. В "Заклятии" членовредительства и изуверства сравнительно немного, и если в "Пиле" мучивший героев психопат не знал никаких границ, то потусторонние силы все-таки обнаруживают какие-то представления о приличиях. Как и предыдущий мистический триллер Джеймса Вана "Астрал" (Insidious), "Заклятие" тоже фильм, что называется, атмосферный, и в нем снова проводится мысль о том, что духи и демоны не вселяются в дома или в неодушевленные предметы — им необходимы живые люди.
Об этом многозначительно, как будто только что сделав сенсационное открытие, заявляет в самом начале супружеская пара демонологов (Вера Фармига и Патрик Уилсон), располагающая к себе тем, что они не религиозные мракобесы (хотя и твердо стоят на христианских позициях), а вполне трезвомыслящие ученые, считающие, что в большинстве случаев мнимому полтергейсту можно найти бытовое объяснение, и с юмором относящиеся к тому, что кто-то их вообще не воспринимает всерьез и считает чокнутыми. Их новые клиенты из Род-Айленда (Рон Ливингстон и Лили Тейлор) видят в Уорренах свою последнюю надежду, отчаявшись сладить с духом салемской ведьмы, лет 150 назад убившей свою дочку и повесившейся, — теперь дух привязался к прекрасной дружной семье с пятью дочерьми, вложившей все свои скудные средства в покупку проклятого дома, из которого им просто некуда уехать.
В некоторых разговорах с демонологами, правда, проскакивает неувязочка, когда они объясняют жертвам духов, что привидение якобы следует за их семьей и подхватить злого духа — это "все равно что наступить на жвачку", так что, выходит, дело не в доме. Кроме этого сравнения демонов с прилипшей к подошве жвачкой, ничего оригинального "Заклятие" не содержит, хотя в обращении с классическими приемами Джеймс Ван режиссер вполне мастеровитый и умеющий нагнетать саспенс, оставляя самое страшное за кадром — как, например, в сцене, когда одна девочка заходит в темный угол спальни, а другая в ужасе говорит ей: "Оно прямо за тобой!", хотя на экране ни черта не видно, на что это "оно" хотя бы приблизительно похоже, и от этого особенно неуютно. А вот когда привидение наконец решает показать личико и прыгает на одну из девочек со шкафа, на экран мгновенно проникает неизбежный в любом, даже самом грамотном сверхъестественном триллере элемент комического и нелепого.
"Заклятие" рассчитано на некий изначально присущий человеку уровень пугливости в организме — если он невысок, не очень понятно, чем развлечь себя во время просмотра зрителю со слишком крепкими нервами, который не боится темноты и от резких звуков и движений на экране не вздрагивает, а только морщится. Актерский состав в картине вполне приличный, однако, в отличие от злых духов, которых так и тянет в человеческую оболочку, Джеймс Ван вещами интересуется больше, чем людьми: в "Пиле" именно пила была, по сути, главной героиней, а в "Заклятии" с особым старанием и любовью изображена комната, где Уоррены хранят различные артефакты, оставшиеся у них после встреч с потусторонним (украшением коллекции служит кукла Аннабель, напоминающая адскую куклу Чаки, в отдельном стеклянном ящике с надписью типа "Не влезай, убьет"). Очень нравится Джеймсу Вану и музыкальная шкатулочка в виде циркового шатра с выезжающим зеркальцем, в котором можно иногда увидеть невинноубиенного мальчика, жившего в нехорошем доме, — если не отвлекаться на спираль, нарисованную на зеркале. Спираль, нарисованная на физиономии психопата, была одним из декоративных лейтмотивов и в "Пиле", а теперь ее тень зловеще крутится на лице Веры Фармиги, пучащей свои вещие ясновидческие зеницы. Кроме этого кадра, лучше всего в "Заклятии" удались финальные титры, составленные из газетных вырезок и фотографий, — и на этот коллаж потрачено едва ли не больше креативных усилий, чем на весь фильм, торгующий олдскульной эстетикой 1970-х так же бойко, как охотники за привидениями растолковывают необходимость для любого человека четкого выбора между Богом и дьяволом, а заодно мимоходом подвергают сомнению вроде бы давно общепризнанный факт, что в борьбе с салемскими ведьмами пуритане напрасно перегнули палку.