Кризис — это не только финансовые проблемы, стрессы и прочие неприятности. Кризис — это еще и новые возможности. Мало кто задумывается над этим всерьез, хотя после 17 августа прошло уже полгода. Между тем (пусть это утверждение выглядит раздражающе банальным) кризис действительно открывает перед нами новые возможности. Возможность найти новую работу, если вы потеряли старую, да еще и лучше прежней. Или возможность совершить карьерный скачок в собственной компании, заняв место сбежавшего от российского кризиса иностранного менеджера. Возможность резко сменить поле деятельности и быстро сделать карьеру на новом поприще. И еще массу других возможностей. Не верите? Истории людей, которым кризис дал шанс сделать шаг вперед, развеют ваши сомнения.
Борис Нотариус: я зарабатываю больше, чем до кризиса
До 17 августа Борис Нотариус работал менеджером по развитию бизнеса в крупной американской компании Nabisco. Но совсем недавно он получил повышение — стал в этой компании менеджером по России. Случилось это во многом благодаря отъезду иностранного менеджера за границу.
Конечно, сделать карьеру во время кризиса, ничего не имея за душой, нельзя. Кризис послужил лишь катализатором для моей карьеры. Но первые шаги я сделал задолго до 17 августа.
До прихода в Nabisco я работал менеджером по продажам в американской компании Frito-Lay, продающей чипсы и соленые закуски. У меня была неплохая зарплата и пять человек в подчинении. Но после полутора лет работы хотелось чего-то большего. А возможностей для роста практически не было: мой начальник давно и прочно занимал свое место, да и среди коллег были менеджеры с большим, чем у меня, стажем. Но самое главное — в такой большой компании, как Frito-Lay, карьеру сделать гораздо труднее, чем в мелкой или средней фирме. Там все было четко регламентировано на много лет вперед, в том числе и карьера. Творческие идеи сотрудников вежливо выслушивались, но во внимание не принимались. Короче говоря, со временем я начал подумывать о других вариантах.
Целенаправленно поиском новой работы я не занимался. Но вакансия подвернулась довольно быстро. Как-то я познакомился с представителями Nabisco и, видимо, произвел на них хорошее впечатление. Генеральный менеджер европейского офиса Nabisco предложил мне попробовать себя в качестве менеджера по развитию бизнеса в России. Отбор был серьезным. За два месяца пришлось пройти пять-семь собеседований. Собеседования было дружескими и неформальными. Мы говорили о музыке, спорте, и я, признаться, до сих пор не понимаю, в чем же был подвох. К тому же проходили они исключительно в кафе или ресторанах. В конце концов я взмолился: "Давайте обойдемся без обеда!" В общем, в мае прошлого года я перешел в Nabisco.
Естественно, на новой работе мне платили больше — иначе я бы еще долго раздумывал о переходе. Однако в Nabisco меня привлекло и еще кое-что — компания входит в десятку мировых производителей продовольствия, но пока не успела набрать больших оборотов в России. В российском офисе работали всего 20 человек, поэтому возможности открывались самые заманчивые. Я мог применить и свой опыт продаж, и проанализировать рынок сбыта. К тому же мне понравилось, что мои творческие идеи ограничивать не собирались — в разумных пределах, конечно. К концу июля у меня уже были серьезные мысли. Я предложил изменить организационную структуру, набрать новых сотрудников и создать из них достойную команду. В общем, я замахнулся на то, чтобы Nabisco опередила в России всех своих конкурентов.
Мой план агрессивного завоевания рынка был уже утвержден начальством, как наступило 17 августа. Планы тут же были отложены, вдохновение исчезло, а взамен возникло чувство беспомощности. Был страх, что мою должность сократят: во время кризиса обычно не думают о развитии бизнеса. Успокаивал себя тем, что был хорошим менеджером по продажам, и надеялся, что в худшем варианте меня просто переведут на эту работу.
После второй волны сокращений прошел слух, что Nabisco вообще закроет представительство в России. Однако руководство заявило, что русский рынок компания не оставит. Естественно, им понадобился человек, который удерживал бы старые позиции (пусть даже без особой прибыли), но при этом должен был в любой момент быть готовым снова развивать бизнес, набирать команду и т. д. Так получилось, что генеральный директор российского офиса Nabisco собирался уезжать в Испанию. И меня поставили руководить продажами наших товаров по всей России. Для руководства Nabisco было важно, что я могу совместить множество обязанностей — работать торговым представителем, менеджером по продажам и развитию и прочее. Похвастаюсь, кстати: в неофициальной беседе один из руководителей Nabisco заметил, что ему трудно было бы представить российский офис без меня.
Официально я вступил в должность 1 февраля и теперь буду зарабатывать на 10% больше по сравнению с докризисным уровнем. Кстати, моя зарплата уже котируется в евро. Еще могу сказать, что в последнее время мне часто звонят хедхантеры, предлагают новую работу чуть ли не за вдвое большую зарплату. Но я всем отказываю: моя карьера в Nabisco не окончена.
Дмитрий Зотов: кризис добавил мне уверенности
Больше других от кризиса пострадали банки — без работы остались тысячи служащих. Среди них оказался и Дмитрий Зотов, бывший начальник департамента кредитования Нефтехимбанка. Два месяца он был безработным. А потом стал вице-президентом банка "НИКойл". И теперь ничуть не жалеет о том, что его "попросили" из Нефтехимбанка.
В начале сентября ко мне подошел сотрудник отдела кадров Нефтехимбанка: "Может, напишешь заявление об уходе?" Я ответил: "Может, не напишу?" — хотя уже понимал, что остаться в банке мне вряд ли удастся. Дело в том, что в сентябре у Нефтехимбанка появились новые акционеры. А поскольку основные активы банка были сосредоточены именно в кредитном портфеле, моя должность считалась одной из ключевых. Естественно, на этом посту новые акционеры хотели видеть своего человека.
Тем не менее уходить "по собственному желанию" мне не хотелось. Поэтому я сказал: "Если вы найдете основания для моего увольнения — увольняйте. Если нет, извините". В итоге мы пришли к компромиссу. Я подписал заявление об уходе и одновременно заключил с банком трехмесячный контракт на выполнение обязанностей консультанта. Мне оставили кабинет, телефон, сохранили возможность пользоваться медицинским полисом. Но от кредитного процесса отключили — на переговоры не приглашали и по серьезным вопросам не консультировались.
Мне стало понятно, что пора искать новое место работы. Тогда я думал, что делать это лучше через знакомых. И через какое-то время у меня действительно появились предложения — занять, например, кресло финансового директора торговой или производственной компании. Но поскольку я считал себя банковским специалистом, то от этих предложений отказывался.
По правде сказать, состояние у меня было не очень. На стену, конечно, не лез и в вине утешения не искал. Но вы можете себе представить, что чувствует человек, привыкший к стабильности. Когда его семья, привыкшая к определенному жизненному уровню, должна покупать более дешевые продукты и вещи. К счастью, это продолжалось недолго — помог случай.
Один из моих бывших подчиненных искал работу и обратился в рекрутинговое агентство BLM-Consort. Ему никакой работы не нашли, однако сказали, что хотели бы поговорить с его бывшим руководителем, то есть со мной. Дело в том, что как раз в это время шла реорганизация в "НИКойле": если раньше стратегия группы была направлена в основном на работу на инвестиционном рынке, то после кризиса центром группы должен был стать банк. Так что "НИКойлу" понадобились специалисты, которые имели клиентские связи и опыт работы. В общем, меня пригласили на собеседование. Поскольку конкурс на должность вице-президента был большой — 10-15 человек на место, мне пришлось пройти аж семь собеседований. Тем не менее в итоге меня взяли.
Теперь я не жалею, что меня "ушли" из Нефтехимбанка. Если, например, сравнить третий год моей работы там с первыми тремя месяцами работы в "НИКойле", здесь есть несомненные преимущества. Есть прямой выход на руководителей банка, возможность решать серьезные проблемы, развивать банковские технологии. Это новый путь, который открывает новые возможности. Кроме того, сейчас мне стало поступать больше предложений о работе. И статус этих предложений выше, чем прежде. С финансовой точки зрения в Нефтехимбанке условия, правда, были получше. Но, с другой стороны, в "НИКойле" бонусная система, а поскольку я отвечаю за привлечение клиентов в банк, с точки зрения моих доходов такая система оплаты может оказаться весьма выгодной.
Я знаю немало потерявших работу людей, которые до сих пор пребывают в депрессии. Они выворачивают карманы и говорят: "А денег нету". Но я уверен, что у каждого человека есть шанс "прыгнуть" даже во время кризиса. Здесь действует примерно такой закон: "Женщина выглядит так, как она себя ощущает". Если ощущаешь себя уверенно, проблем с поиском работы и с карьерой не будет. Об этом говорит и опыт большинства моих знакомых. Например, практически все ключевые специалисты, с которыми я работал в Нефтехимбанке, нашли новую работу. Поэтому я живу в достаточно оптимистичном окружении. Но знаете, что самое главное? Теперь, когда я думаю о своем будущем, я уже не считаю, что нет просвета. Я уверен, что у меня все будет хорошо. Этот кризис добавил мне уверенности.
Станислав Шекшня: в смутное время навыки человека проявляются гораздо отчетливее
Когда все компании избавлялись от лишних сотрудников, Станислава Шекшню, наоборот, пригласили на новую работу. И главное — на более высокую должность. В компанию "Вымпелком" он пришел на пост первого заместителя гендиректора. Теперь он занимается реорганизацией компании.
До кризиса я работал в американской компании Otis. Моя последняя должность называлась так: "директор по зональным операциям в России". Я руководил операциями по продаже, монтажу и техническому обслуживанию лифтов. В этой компании я проработал шесть лет, многому научился и в какой-то момент почувствовал, что мой рост замедляется. Тем не менее, когда летом ко мне обратилась компания Ward Howell (компания по подбору топ-менеджеров.— Ъ) и предложила перейти в "Вымпелком", я долго думал. Но в итоге предложение принял: меня очень интересовали телекоммуникационная отрасль и работа по реформированию компании. К тому же по статусу новая должность была несколько выше той, что я занимал в Otis.
Тогда я еще не мог знать, что случится кризис. Сейчас забавно вспоминать, что у меня была специальная программа вхождения в "Вымпелком" — посещение семинаров, других представителей отрасли и прочее. Из-за кризиса все это пришлось отложить на неопределенный срок. Мне вместе с другими менеджерами "Вымпелкома" сразу пришлось заниматься снижением издержек. А потом началась активная перестройка организации.
А вот в деньгах я не очень выиграл, хотя до кризиса предложенные мне условия выглядели весьма привлекательными. Дело в том, что одной из составляющих моего компенсационного пакета должны были стать опционы компании. Сейчас их судьба не совсем ясна. Тем не менее нынешний уровень дохода меня устраивает, иначе бы я просто не стал работать: если бы я согласился работать за меньшие деньги, это значило бы, что я себя недооцениваю. Для руководителя это неприемлемо.
Примерно раз в месяц я получаю предложения перейти в другую компанию. На тот же уровень — первым или вторым лицом в компании. В октябре приглашали работать за границу. Но я считаю, что это несерьезно — прийти в компанию, проработать четыре месяца и уже искать другое место. Да, я второй человек в компании, так что сложно думать о том, чтобы переместиться на другую должность внутри фирмы. Но и в рамках моей нынешней должности возможно развитие карьеры. И вообще, я думаю, что представление о карьере как о последовательности должностей — это устаревшее представление. Скорее, карьера — это дополнительные обязанности и дополнительная ответственность. А значит, и новые возможности. Так что у меня все впереди. И я убежден, что карьерный рост во время кризиса очень даже возможен. В смутное время гораздо отчетливее проявляются навыки человека. Если они у тебя есть и ты можешь хорошо работать, тебя обязательно заметят. И будут продвигать.
Андрей Рахмахунов: во время кризиса я отдохнул; а потом нашел работу
Вы бы смогли по собственному желанию уйти с работы? Причем в тот момент, когда все компании увольняют людей и почти никто не набирает? И уйти не куда-то конкретно, а оправиться в "свободной плавание"? Тем не менее Андрей Рахмахунов именно так и поступил. И ему удалось не только найти новую работу, но и продвинуться по карьерной лестнице.
Когда я учился в МГИМО, то уже на старших курсах с грустью осознал, что не смогу себе позволить трудиться в МИДе за 1000 рублей в месяц. Так случилось, что мой институтский знакомый возглавил рекламное агентство "Партнер". Я пришел к нему летом 1995 года — подработать. Рекламный бизнес тогда был достаточно молод, опытных специалистов не было, поэтому брали всех, кто имел хорошее образование и мог сам быстро всему научиться. И, что немаловажно, у всех были равные шансы.
За два летних месяца, что я работал в "Партнере", я тоже кое-чему научился — изучал документы, читал американские учебники по рекламе (наших тогда не было), участвовал во встречах и переговорах. И даже готовил концепцию рекламной кампании Land Rover для участия "Партнера" в тендере. В конце концов я взвесил все шансы и решил остаться в агентстве штатным сотрудником. Так я стал полноценным менеджером по работе с клиентами — "вел" клиентов, составлял контракты, контролировал выполнение рекламных проектов и договаривался о скидках. Работа казалась очень интересной.
За три года работы в агентстве "Партнер" я из менеджера вырос до директора по работе с клиентами. Что касается зарплаты, то за три года она выросла в четыре раза, и, по московским меркам, я получал вполне достаточно. Почему продвинули именно меня? Не знаю. Может, более подходящего человека не нашли. Тем более что далеко не все хотели расти. А меня продвижение всегда интересовало. И мне довелось вести действительно очень интересные проекты. Например, продвигать на рынок краску для волос "Рилкен" и одну из торговых марок Du Pont. Кроме того, мы выиграли тендеры на ведение рекламных кампаний Gallina Blanca, Bridgestone и других.
И все-таки в августе прошлого года, в разгар кризиса, я решил уйти из "Партнера". Мне стало неинтересно работать в этом агентстве. И финансовый кризис меня совсем не волновал: я был совершенно уверен, что рано или поздно найду новую работу. Я недельку отдохнул, съездил к бабушке в Санкт-Петербург, составил резюме. А поскольку слухи о моем уходе довольно быстро распространились среди знакомых и клиентов, мне стали названивать и предлагать различные варианты трудоустройства. В основном в области маркетинга. Предлагали даже начать свое дело и организовать рекламное агентство. Но что меня особенно удивляло — несмотря на кризис, зарплаты предлагались не слишком маленькие.
В итоге я два месяца отдыхал, а в ноябре прошлого года занял должность директора по маркетингу компании МАРШ, торгующей бытовой техникой. Как говорят рекламисты, "ушел на сторону клиента". Я считаю, что это несомненный карьерный рост. До сих пор я вникал в то, как делается реклама, и научился разбираться во всех тонкостях. А теперь мне дали карт-бланш — я создаю отдел маркетинга практически с нуля, и мне предоставили большую свободу действий. Я занимаюсь массой проблем, связанных как с продвижением на рынок бытовой техники, так и с продвижением на рынке самой нашей компании. Что же касается доходов, то на новой работе я практически ничего в зарплате не потерял. В общем, финансовый кризис сыграл в моей карьере позитивную роль.
Такие вот истории карьерного роста. И мы уверены, что подобных историй — сотни (во время подготовки материала мы разговаривали со многими людьми и лично в этом убедились). Так что тысячу раз правы те, кто считает, что кризис — это не столько проблемы и стрессы, сколько новые возможности.
МАРИНА ИВАНЮЩЕНКОВА, ЮЛИЯ ФУКОЛОВА