Нынешний год наверняка будет урожайным на банкротства. Прекратят свое существование многие крупные банки и компании. Их мелкие кредиторы будут ходить по судам как на работу, но в итоге все равно потеряют практически все свои деньги. Если, конечно, сами себе не помогут. Специальный корреспондент "Ъ" Глеб Пьяных, который внимательно следит за тремя скандальными банкротствами — Токобанка, Инкомбанка и телекомпании ОРТ, рассказывает, как обманывают мелких кредиторов в процессе банкротства их должников и как они могут избежать обмана.
Моя главная рекомендация мелкому кредитору: ничем не возмущайтесь и ничему не удивляйтесь. Иначе у вас нервы не выдержат — в процессе банкротства незаконно будет почти все.
Судите сами. Взять, скажем, Инкомбанк. Его дело началось с заявления частного вкладчика Павла Черновалова, который фальсифицировал часть документов (см. "Коммерсантъ-Деньги" #46, 1998 г.). Служба безопасности банка представила суду доказательства того, что документы фальсифицированы, однако суд их игнорировал.
В процессе Токобанка, который длится уже девять месяцев, таких случаев еще больше. Временный управляющий банком Владимир Лимонов даже вписал в реестр кредиторов пять кипрских фирм, которым Токобанк якобы должен $201 млн (для сравнения: всем иностранным банкам Токобанк должен около $300 млн). Собрание кредиторов руководствовалось именно фальсифицированным реестром, и люди временного управляющего имели, разумеется, большинство голосов. И решили все так, как им надо. Один из иностранных кредиторов — Dresdner Bank подал в арбитражный суд иск о признании результатов собрания недействительными, но судья даже не стал его рассматривать. И хотя позже кипрских лжекредиторов из реестра исключили, дело было сделано — "могильщики" "Токо" сохранили власть в банке и его банкротство пошло своим чередом. Кстати, весной начнется заключительный этап растаскивания Токобанка — распродажа его активов.
Примеры можно продолжать. Отсюда вопрос: что же делать мелким кредиторам в случае банкротства крупной компании?
Временное управление
Банкротство юридического лица проводят в три этапа. Первый называется наблюдением. В это время в банк, если называть вещи своими именами, приходит "мафия".
Этот этап начинается с решения суда о начале процедуры банкротства. Решение принимается по заявлению кого-либо из кредиторов, которому будущий банкрот более трех месяцев должен как минимум 500 минимальных зарплат. Но если вы мелкий кредитор, даже не надейтесь, что вам легко удастся обанкротить крупную компанию. Скорее всего, вас опередят.
Возьмем для примера дело Токобанка. Подавать заявление о банкротстве банка можно только после отзыва у него лицензии. Лицензию у "Токо" отобрали 1 сентября 1998 года. В тот же день некое АО "Трелл" подало заявление о банкротстве банка. Но вот что интересно: необходимую в этом случае госпошлину АО уплатило еще 28 августа. То есть заявители, скорее всего, обладали инсайдерской информацией о грядущем отзыве лицензии.
Но даже если вы, мелкий кредитор, окажетесь проворнее всех, вы все равно вряд ли инициируете процесс банкротства. Потому что суд подыгрывает арбитражным специалистам. Про Инкомбанк я уже упоминал. А вот другой пример. Накануне суда о банкротстве ОРТ компания получила от правительства кредит в $20 млн. И тут же уплатила долг компании МАК, которая подала на ОРТ в суд. Однако судья отказался даже отложить рассмотрение дела телекомпании и начал процесс банкротства.
Главным итогом первого суда по банкротству юридического лица является назначение временного управляющего. Это и есть представитель "мафии", захватывающей потенциального банкрота. Об одной из них мы уже рассказывали (см. "Коммерсантъ-Деньги" ##46 и 47, 1998 г.) — это группа арбитражных управляющих под руководством Андрея Бортича. Он и не скрывает, что банкротство — его бизнес. Его человек Павел Черновалов стал временным управляющим ОРТ, его же человек Владимир Лимонов — временным управляющим Токобанком. Эта же группа хотела получить в свои руки и Инкомбанк (именно Черновалов подавал заявление о банкротстве), но суд отдал процесс на откуп другой команде. Мелким кредиторам от этого не легче.
На кого работает арбитражная команда? В разных случаях по-разному. В деле Токобанка она, на мой взгляд, работает на одного из его акционеров — торговца металлом Михаила Живило. Подтверждений много. Например, такое: Живило возглавляет то самое АО "Трелл", учредителем которого являются две кипрские фирмы-лжекредиторы, вписанные в реестр акционеров банка.
Однако вернемся к технологии банкротства. После назначения временный управляющий в течение трех месяцев осуществляет наблюдение, и его главная задача — составить реестр всех кредиторов компании. Временный управляющий имеет колоссальные полномочия. Без его ведома невозможно получение кредитов компанией и никакие крупные сделки (на сумму более 10% стоимости активов). Он даже может уволить гендиректора компании. Поэтому руководство компании сразу старается найти с внешним управляющим взаимопонимание. И, как правило, находит. Вот, например, Инкомбанк за три месяца очень неплохо сработался с временным управляющим Владимиром Алексеевым. 29 января на суде мелкие кредиторы поставили ему в вину то, что он не контролирует зарубежные счета и собственность банка (см. "Коммерсантъ-Деньги" #4, 1999 г.). Но руководство банка выразило удовлетворение работой временного управляющего. Если же руководство должника оказывается недостаточно сговорчивым, его увольняют. Например, в октябре временный управляющий Токобанком Владимир Лимонов уволил президента банка Павла Нефидова.
На этапе наблюдения запрещен расчет с любыми кредиторами должника — чтобы "не допустить растаскивания активов". Только всесильный временный управляющий позволяет себе вольности. Например, 27 октября 1998 года временный управляющий Токобанком пролонгировал до 2001 года кредит на $12,8 млн, выданный банком Новосибирскому оловянному комбинату. Бывший президент банка Нефидов уверен, что эту сделку удастся оспорить в суде. Но когда еще будет этот суд? А весной начнутся аукционы по продаже имущества и кредитного портфеля Токобанка. И тогда долг Новосибирского оловянного комбината будет продан (скорее всего, самому же комбинату).
Мелкие кредиторы остановить растаскивание активов не в состоянии — они изо всех сил стараются хотя бы уследить за происходящим. Я общался со многими кредиторами Инкомбанка и Токобанка. Кстати, их претензии кажутся мелкими лишь по сравнению с сотнями миллионов долгов иностранным банкам, но каждому должны несколько миллионов долларов. Это небедные люди, и они обладают определенными возможностями и связями. Благодаря которым добывают много полезной информации. Но она пока не помогла им реально повлиять на процесс банкротства.
Внешнее управление
Второй этап банкротства начинается с собрания кредиторов. Это, пожалуй, ключевой момент в процессе. Тут решается, что, собственно, будет с компанией-должником. Вариантов три. Первый — полноценное банкротство и распродажа компании в течение года. Второй — мировое соглашение с кредиторами, которые готовы получить лишь часть своего долга. Третий — внешнее управление компанией в интересах кредиторов (внешний управляющий как раз и должен зарабатывать деньги для кредиторов, которые как бы подменяют собой акционеров). На своем собрании кредиторы являются реальной силой — на их решения не может повлиять никакой суд. Но команда временного управляющего старается манипулировать собравшимися.
Яркий пример — собрание кредиторов Токобанка 19 октября 1998 года. Массовку собрали в Центре международной торговли. Примерно полтора часа шла регистрация участвующих в собрании. Успели зарегистрировать около трехсот из тысячи кредиторов Токобанка. После этого временный управляющий банком Владимир Лимонов принял решение прекратить регистрацию и начал собрание. Вел его уже знакомый нам Андрей Бортич. Для начала была выбрана счетная комиссия — 15 человек, предложенных Бортичем (массовка кредиторов по старой советской привычке проголосовала "за" без обсуждения). Затем голосовали по регламенту. Тут выяснилось, что иностранцы имеют всего 20% голосов, хотя на них приходится более половины всего долга "Токо". В зале ропот. Руководитель счетной комиссии подошел к Бортичу и что-то шепнул ему на ухо. И тогда Бортич объявил: "Счетная комиссия вносит уточнение. Иностранные кредиторы имеют 37% голосов". С этой цифрой иностранцы скрепя сердце согласились. Тогда они еще не знали, что накануне собрания Владимир Лимонов вызвал нескольких сотрудников, после чего в списке кредиторов и появились уже упомянутые кипрские фирмы, которым Токобанк якобы должен $201 млн. И, как уже было сказано, попытки иностранцев судиться ни к чему не привели.
На собрании было решено три ключевых вопроса: Токобанк был признан несостоятельным; был назначен совет кредиторов (трое из семи его членов — представители фирм, так или иначе связанных с Михаилом Живило); конкурсным управляющим Токобанка стал Андрей Федотов , главбух одной из фирм Живило.
— На самом деле Токобанк до сих пор состоятелен,— заявил мне его бывший президент Павел Нефидов.— Наши активы и имущество стоят порядка $500 млн, а долги составляют около $400 млн. Я понимаю, вы, зная, что уже с мая прошлого года Токобанк лихорадит, не поверите этим цифрам. И я не собираюсь вас переубеждать, просто хочу обратить ваше внимание на одну вещь. На собрании кредиторов был зачитан отчет временного управляющего Лимонова. Кредиторы слышали его впервые. В нем была масса цифр, которые невозможно уловить со слуха. И как можно было, прослушав доклад, принимать решение о банкротстве банка? Надо было хотя бы заранее раздать его кредиторам. Но это было не в интересах команды временного управляющего.
Кстати, Бортич очень хитро организовал голосование по всем вопросам собрания кредиторов "Токо". Никто не поднимал руку, так что никто в принципе и не мог видеть, как решаются принципиальные вопросы. Каждому голосующему кредитору раздали бюллетень (его копия прилагается), куда надо было вписать ответы на все вопросы повестки дня. Потом бюллетени собрали, счетная комиссия все подсчитала и около полуночи объявила результаты. А на следующий день бюллетени были уничтожены.
— Нормальные кредиторы не должны допускать такой формы голосования на собрании ни при каких условиях,— считает Нефидов.— Однако для этого кредиторы должны заранее выработать единую стратегию поведения на своем собрании.
Самоуправление
Возможно ли в принципе единство кредиторов? Кредиторы "Токо" и "Инкома" признавались мне, что не доверяют друг другу.
— Каждый из мелких кредиторов опасается, что конкурсным или внешним управляющим будет назначен представитель другого мелкого кредитора,— считает представитель одного из кредиторов Инкомбанка адвокат Евгений Тарло.— В идеале, конечно, контроль за ситуацией должен перейти к некой абсолютно беспристрастной силе. Которой на данный момент в России, естественно, нет.
Однако адвокат другого кредитора Инкомбанка, пожелавший остаться неназванным, заявил мне, что у него есть план:
— Я считаю, что кредиторы должны добиваться того, чтобы контроль за ситуацией перешел к одному из крупных иностранных банков. Лучше всего немецкому — это педанты, и они привыкли проводить процедуры банкротства предельно цивилизованно. Пока я не выступил открыто с этим предложением перед кредиторами Инкомбанка — слишком уж тонкое это дело. Другие кредиторы будут подозревать, что я работаю не на всех, а только на себя или на кого-то, кто за мной стоит. И пока я веду консультации с немецкими банками о том, чтобы кто-либо из них "освятил" эту инициативу своим именем. Ну, например, Dresdner Bank.
Иными словами, этот адвокат предлагает, чтобы немецкий банк объявил о том, что он ведет свой, альтернативный реестр кредиторов Инкомбанка. Разумеется, этот реестр не будет иметь никакой юридической силы. Однако никто не запрещает кредиторам провести альтернативное собрание, на котором они могут принять ключевые решения и добиваться их исполнения. Для этого все они должны выдать доверенности на представление своих интересов на настоящем собрании кредиторов кому-то одному — ну, скажем, представителю того же Dresdner Bank.
— Это единственный способ противостоять манипуляциям команды временного управляющего на собрании кредиторов,— уверен автор инициативы.— А для немецкого банка это еще и возможность назначить своего конкурсного управляющего.
В общем, для кредиторов Инкомбанка еще не все потеряно. В конце февраля — начале марта пройдет настоящее собрание его кредиторов. Это последний шанс для иностранцев и любых других кредиторов перехватить инициативу в процессе банкротства. Потом будет поздно. Начнется заключительный этап банкротства — подготовка к распродаже имущества и активов.
А кредиторы Токобанка свой шанс уже упустили, хотя они еще предпринимают некоторые усилия. Например, в конце января три члена совета кредиторов банка (представители иностранных банков) вышли из совета кредиторов в знак протеста против деятельности команды Бортича. Однако кворум все равно есть: оставшиеся четыре члена совета — единомышленники Бортича.
Сейчас в Токобанке завершается подготовка к распродаже активов и имущества — по словам сотрудников банка, команда временного управляющего очень торопит их. К началу марта они подготовят ликвидационный баланс банка, после чего начнется распродажа — на специальных аукционах. Будет выручено некое количество рублей, которое аккумулируют на счете временного управляющего (будто в насмешку над кредиторами эти рубли называются конкурсной массой). Когда распродажа закончится, накопившаяся масса будет поделена между кредиторами. Им остается только молиться, чтобы к тому времени не слишком сильно вырос курс доллара. Ну а потом кредиторы могут судиться по делу о банкротстве хоть всю оставшуюся жизнь.
--------------------------------------------------------
НА ПЕРВОМ ЭТАПЕ БАНКРОТСТВА В БАНК ИЛИ КОМПАНИЮ ПРИХОДИТ "МАФИЯ" — В ЛИЦЕ ВРЕМЕННОГО УПРАВЛЯЮЩЕГО И ЕГО КОМАНДЫ. ОНИ БУДУТ РАБОТАТЬ В ИНТЕРЕСАХ ОДНОГО-ДВУХ КРУПНЫХ АКЦИОНЕРОВ
ВТОРОЙ ЭТАП БАНКРОТСТВА БАНКА ИЛИ КОМПАНИИ НАЧИНАЕТСЯ С СОБРАНИЯ КРЕДИТОРОВ. НА РЕШЕНИЯ КРЕДИТОРОВ НЕ МОЖЕТ ПОВЛИЯТЬ НИКАКОЙ СУД. ОДНАКО ВРЕМЕННЫЕ УПРАВЛЯЮЩИЕ ВСЕ-ТАКИ МОГУТ
ЧТОБЫ НА ТРЕТЬЕМ ЭТАПЕ БАНКРОТСТВА — ВО ВРЕМЯ РАСПРОДАЖИ ИМУЩЕСТВА И АКТИВОВ БАНКА ИЛИ КОМПАНИИ — НЕ ОСТАТЬСЯ С НОСОМ, МЕЛКИЕ КРЕДИТОРЫ ДОЛЖНЫ ПРЕОДОЛЕТЬ НЕДОВЕРИЕ ДРУГ К ДРУГУ
--------------------------------------------------------
Тяжелый случай
Когда банкротство выгодно банкроту
В некоторых случаях банкротство может быть крайне выгодно для компании. Например, телекомпания ОРТ сегодня имеет долгов на сумму, сопоставимую с ее годовым бюджетом. После начала процедуры банкротства (то есть с 29 января этого года, когда начался процесс наблюдения) закон запрещает компании погашать какие-либо долги. Назначенный временный управляющий должен в течение трех месяцев составить реестр кредиторов ОРТ и провести их первое собрание. Если он не успеет, суд может дать ему еще два месяца. Так что пять месяцев ОРТ может спокойно работать, благополучно собирать доходы от рекламы и при этом никому вообще ничего не платить. А затем надо будет грамотно провести собрание кредиторов. Главный кредитор ОРТ — АО "Связьинвест", которому телеканал задолжал более 600 млн рублей "за сигнал". Если ОРТ удастся договориться с этим единственным кредитором, то в телекомпании может быть назначен "свой" внешний управляющий. Это позволит компании спокойно работать еще в течение года. То есть как раз до президентских выборов 2000 года.
Строго говоря, любая компания, обремененная долгами, сама может начать процедуру своего банкротства. Для этого ее руководству надо завести подходящее юрлицо и нагрузить его приличными долгами со стороны основной компании. Затем можно подать иск, долги будут заморожены, а остальные кредиторы останутся ни с чем. По некоторым оценкам, именно по такой схеме проводится банкротство нефтяной компании СИДАНКО.