Впервые за последние пять месяцев Борис Ельцин лично провел Совет безопасности. И впервые с 1995 года устроил жесткую публичную выволочку российским военачальникам. И хотя никто из них немедленно уволен не был, президент дал понять, что, если война в Дагестане затянется (о ситуации в республике читайте на стр. 3), могут полететь многие головы.
Последнее заседание СБ во главе с Борисом Ельциным прошло в апреле этого года. Оно было посвящено проблемам развития ядерного оружейного комплекса. С тех пор Совет безопасности на заседания больше не собирался. 10 августа прошло совещание СБ — они отличаются от заседаний отсутствием президента — по Дагестану.
Аналогичное совещание должно было пройти и вчера в 12.00. Проводить его было поручено Владимиру Путину. Однако уже в 10 утра Путин мог понять, что что-то неладно,— Ельцин вызвал его к себе. Обычно бывает наоборот — к президенту с докладом ходят после совещания СБ.
По утверждению источников Ъ, гнев, с которым Ельцин обрушился в разговоре с Путиным на военных, был для премьера неожиданным. Ельцин выразил недоумение по поводу того, что "еще неделю назад была полная уверенность, что масштабная силовая операция против международных террористов закончилась", а сегодня бандиты предпринимают новые вылазки. Президент заявил, что причиной теракта в Буйнакске является "разгильдяйство военных". "Почему у нас в закрытых военных городках больше всего случаев терроризма?" — негодовал он.
Этой выволочкой президент не ограничился. Он распорядился перенести СБ на 16.00 и явился на него лично. Так совещание превратилось в заседание. В СБ не ожидали такого развития событий, но тем не менее за шесть часов успели подготовиться к прибытию президента. "Хотя и пришлось постоять на ушах" — так прокомментировал вчерашнюю подготовку заседания один из ее участников.
Все эти шесть часов в Министерстве обороны, по свидетельству источника Ъ, гадали — о чьей отставке будет объявлено на СБ: министра обороны Игоря Сергеева, начальника Генштаба Анатолия Квашнина или командующего Северо-Кавказским округом Виктора Казанцева. И хотя не произошло ни первого, ни второго, ни третьего, в МО многие считают, что успокаиваться каждому из троих рано (и особенно Сергееву, кресло под которым закачалось еще во время косовского конфликта).
На заседании Ельцин был хмур. И хотя читал по бумажке, в серьезности его гнева никто не сомневался. На протяжении полутора часов десять членов СБ выслушали от президента гневные слова в адрес вторгшихся в Дагестан боевиков, которых Ельцин назвал "выродками и убийцами", и критику в адрес всех "силовиков", которые не смогли окончательно выбить бандитов.
Президент потребовал от военных "быстрых и жестких, даже жестоких действий" против террористов. Ельцин заявил, что не потерпит разобщенности в действиях "силовиков": "Нужно лишить бандитов военной, финансовой и моральной поддержки". На "постановку задачи, отвечающей решению проблемы обеспечения безопасности и целостности России" Ельцин дал два дня.
По утверждению участников заседания, кадровые вопросы на нем не обсуждались в принципе — об этом говорил после СБ и Путин, и спикер Совета федерации Егор Строев. Как и вопрос введения в Дагестане режима ЧП (хотя, по данным Ъ, в СБ уже разработаны два варианта ЧП: "по минимуму" — в тех районах, где происходят столкновения с боевиками, и "по максимуму" — во всем Дагестане).
Комментируя итоги заседания, Путин заявил, что "у нас достаточно сил и средств, чтобы закрыть эту проблему без введения чрезвычайного положения". Тем не менее в самое ближайшее время, по его словам, планируется усиление российской военной группировки в Дагестане "настолько, насколько это нужно".
"В части ликвидации бандитов промедление недопустимо,— заявил Путин.— Россия защищается, на нас напали, поэтому надо отбросить синдром прошлых лет, в первую очередь так называемый синдром вины".
Скорее всего, вчерашнее заседание СБ поможет военным преодолеть этом синдром. Потому что синдром вины перед президентом еще страшнее.
СЕМЕН Ъ-ИВАНОВ