Развивающиеся страны благодаря своему быстрому росту стали локомотивом мировой экономики. Обозреватель "Власти" Сергей Минаев отмечает, что в этих странах рост уже почти прекратился и они стали тормозить весь мир.
Для поддержания роста мировой экономике стало не хватать высокой молотильности развивающихся стран
Фото: AP
По данным МВФ, в нынешнем году на развивающиеся страны впервые в истории придется более половины мирового ВВП. При этом еще в 1990 году на эти страны приходилось менее трети мирового ВВП, который, естественно, был значительно меньше, чем сейчас. В 2003-2011 годах доля развивающихся стран в общемировом производстве ежегодно увеличивалась более чем на один процентный пункт (см. график).
Как подсчитали американские исследователи Арвид Субраманиан и Мартин Кесслер, с 1960-го по конец 1990-х годов только 30% развивающихся стран увеличивали производство темпами, превышающими темпы роста США, и тогда средний размер этого превышения составлял всего 1,5%. Хотя некоторые развивающиеся страны уже тогда доказали способность показывать исключительно быстрый экономический рост за счет наращивания экспорта. В 1965-1990 годах в Южной Корее, Тайване, Сингапуре и Гонконге промышленное производство возрастало более чем на 11% в год. А их экспорт рос вообще потрясающими темпами: c 1970 по 1990 год прирост экспорта в Гонконге составлял 8% в год, на Филиппинах — 17%, в Южной Корее — 19%, в Индонезии — 30% в год.
А с начала 2000-х годов уже в 75% развивающихся стран рост производства был быстрее американского — в среднем на 3,3%. До 2007 года из всех развивающихся стран только в трех не наблюдался экономический рост. При этом у развивающихся стран очень неплохо развивалась внешняя торговля: с 2003 по 2007 год средний внешнеторговый профицит этих стран вырос с 2% ВВП до 6%.
Особенно эффектно выступали страны БРИК (Бразилия, Россия, Индия и Китай). В 2000 году их совокупные темпы роста почти совпадали с американскими, а в 2007 году превышали эти темпы в четыре раза. Даже в кризисном 2009 году экономический рост БРИК в три раза превышал американский (в том смысле, что их совокупный ВВП увеличился на 6%, а американский упал на 3%). Когда Джим О'Нил из инвестиционного банка Goldman Sachs в 2001 году придумал термин БРИК, он предсказал, что через десять лет эти четыре страны войдут в число десяти стран с крупнейшей экономикой, и предсказание сбылось. В итоге китайский экономический рост с 1993 по 2007 год составил 10,5%, индийский — 6,5%, и в совокупности их доля в мировом ВВП более чем удвоилась и достигла 16%.
Рост развивающихся стран не только послужил двигателем мировой экономики, но и изменил ее. Спрос со стороны этих стран вызвал значительное повышение цен на сырье. От этого очень выиграли те развивающиеся страны, которые это сырье производили. Среди участников БРИК такими странами стали Россия и Бразилия.
В то же время мировые цены на промышленные товары и стоимость труда в мире упали. На мировой рынок труда вышло огромное количество относительно дешевой рабочей силы. По подсчетам исследовательской организации McKinsey Global Institute, c 1980 по 2010 год в промышленности индустриальных стран было создано 120 млн рабочих мест, в то время как в промышленности развивающихся стран их было создано 900 млн.
Продукция этой дешевой рабочей силы шла на экспорт, и в итоге доля экспорта в мировом ВВП выросла с 16% в 1995 году до 27% в 2008-м. Более 11% мирового экспорта обеспечил Китай, давая больше половины ВВП. Рост экспорта развивающихся стран повлек значительные финансовые последствия. С 1999 года в индустриальных странах наблюдался дефицит текущего платежного баланса, который быстро увеличивался и в 2006 году составил рекордные 1,2% их совокупного ВВП, а развивающиеся страны в этом же году имели рекордный профицит в 4,9% их совокупного ВВП.
Полученные от экспорта деньги развивающиеся страны, напуганные валютными кризисами 1990-х годов, начали накапливать в виде долларовых резервов. Покупка долларов в резервы помогала властям этих стран держать курс собственных валют на относительно низком уровне, еще более удешевляя экспорт и делая его еще более конкурентоспособным на мировом рынке. Китай с 2000 года особенно быстро увеличивал резервы и довел их до $3,5 трлн. В совокупности страны БРИК накопили $4,6 трлн.
Накопление резервов развивающимися странами стало одним из ключевых элементов наблюдавшегося в 2000-е годы бума сбережений и помогало поддерживать процентные ставки в индустриальных странах на очень низком уровне. Это вызвало увлечение граждан и предприятий взятием денег взаймы, способствовало мировому финансовому кризису 2008-2009 годов и нынешнему долговому кризису в странах еврозоны.
Наконец, увлечение американских граждан китайскими товарами в условиях, когда Китай не увеличивал импорт товаров американских, привело к высокому уровню безработицы в США в 2000-е годы.
Сейчас все меняется. Уже в прошлом году впервые с 2003 года прирост доли развивающихся стран в мировом ВВП составил меньше одного процентного пункта. Также по итогам прошлого года совокупный экономический рост развивающихся стран оказался самым низким за десять лет — 5% — и в этом году, по прогнозам МВФ, может оказаться еще ниже. В 2007 году в Китае рост составил 14,2%, в Индии — 10,1%, в России — 8,5%, в Бразилии — 6,1%. В нынешнем году МВФ прогнозирует для Китая 7,8%, для Индии — 5,6%, для России и Бразилии — по 2,5%.
В итоге страны БРИК все меньше влияют на общемировой экономический рост. В 2008 году они обеспечивали две трети экономического роста, в 2011-м — половину, в 2012-м — уже меньше половины. По прогнозам МВФ, в дальнейшем их доля в росте еще уменьшится. Теоретически в качестве двигателей мирового роста их могли бы заменить другие развивающиеся страны, но вряд ли это произойдет.
Аналитики Goldman Sachs выделяют страны N11 (Next 11), которые имеют наибольший потенциал экономического роста,— среди них Бангладеш, Индонезия, Мексика, Нигерия и Турция. Однако в этих странах экономика имеет значительно меньшие масштабы: их население составляет 1,3 млрд человек, это наполовину меньше, чем в странах БРИК. Поэтому они даже в случае относительно быстрого роста не могут повторить опыт влияния БРИК на глобальный ВВП.
Кроме того, эти страны значительно богаче, чем в свое время были страны БРИК, производство на душу населения в них составляет 14% от американского, в то время как в странах БРИК в начале 2000-х годов этот показатель составлял 7%. Между тем чем меньше уровень производства, тем больше потенциал его увеличения. С этой точки зрения значительные возможности влияния на мировую экономику остаются у Индии, население которой практически равно совокупному населению N11 и продолжает расти, а производство на душу населения составляет всего 8% от американского.
По расчетам британского еженедельника The Economist, в 1993 году в мире беднейшая половина населения жила в странах, где ВВП на душу населения составлял 5% от американского. А сейчас эта половина населения живет в странах, где этот показатель составляет уже 18%. Иными словами, мир в целом стал богаче и имеет меньше стимулов догонять индустриальные страны по уровню производства.
Уж не будем говорить о том, что мировой ВВП сейчас в два раза больше, чем был в 1992 году. Развивающиеся страны осуществили значительный вклад в это увеличение, но это означает, что им придется обеспечивать значительно большее увеличение производства в абсолютных масштабах, чтобы ускорить мировой рост в относительных цифрах.
Кроме всего прочего, развивающимся странам уже гораздо труднее влиять на мировой рынок труда. Как подчеркивают эксперты исследовательского центра McKinsey Global Institute, c 1980 по 2010 год на промышленном рынке труда появился 1 млрд новых рабочих мест, и это увеличило занятость на 115%. А если в ближайшие 30 лет появится еще 1 млрд рабочих мест, это увеличит занятость только на 51%.
В общем, мир снова меняется. Рабочая сила в развивающихся странах уже не такая дешевая, предприятия и граждане в индустриальных странах в условиях сверхвысоких сырьевых цен начали экономить на использовании сырья в производстве и искать альтернативные его источники, в частности источники нефти. Торможение экономического роста в развивающихся странах ведет к торможению общемирового экономического роста и снижению мировых нефтяных цен. И это повлияет на Россию, которая уже привыкла придавать этим ценам ключевое значение.