Правительство до сих пор не представило публике четкую концепцию экономического развития страны. Но откладывать уже некуда: в ближайшее время ему придется сделать выбор. Самое время напомнить об условиях, в которых его придется делать.
Нет нужды доказывать, что без четко сформулированной стратегии, направленной на максимизацию всех экономических преимуществ и повышение конкурентоспособности, ни одна страна не может нормально развиваться. В этом смысле государство можно сравнить с компанией — каждому бизнесмену известно, что для оптимального использования своих преимуществ на рынке и увеличения своей стоимости компания просто обязана иметь стратегию развития. У России сегодня стратегии развития нет.
Компании для разработки такой стратегии важно знать, в какой исходной точке она находится, поставить реалистичные цели и определить цепочку действий, в результате которых цели достигаются с наименьшими затратами. То же самое надо сделать и в случае со страной. И прежде всего — понять, что сегодня представляет собой Россия, проанализировать причины кризиса. Ведь правильно поставленный диагноз почти гарантирует эффективность лечения. Так попробуем этот диагноз поставить.
Что имеем
Начнем с экономики. ВНП на душу населения в России составляет около 20% уровня США, производительность труда в среднем по стране (основной показатель, напрямую связанный с благосостоянием населения) — около 25% уровня США и все еще снижается. Безработными реально являются уже 15-18 млн человек (7 млн — официально безработные, около 8-11 млн — дополнительная фактическая безработица, возникающая из-за падения экономической эффективности). Государство фактически является банкротом, не имеющим реальных рычагов привлечения денежных средств ни внутри страны, ни за ее пределами. При этом Россия сегодня в значительной степени зависит как от западной финансовой помощи, так и от западных рынков сбыта.
Хуже всего то, что пока неясно, какие отрасли могли бы сыграть роль локомотива экономики. Компании, добывающие и обрабатывающие природные ресурсы (они всегда — и во времена СССР, и сегодня — создавали прибавочную стоимость, были во многом ориентированы на Запад и потому работали в более или менее рыночном режиме), сейчас из-за падения мировых цен на энергоносители работают на грани рентабельности и, если принять во внимание отнюдь не радужные прогнозы динамики цен на нефть, вряд ли смогут стать пружиной экономики России.
Предприятия, производящие потребительские товары и услуги, последние годы работавшие по нормальным рыночным законам и связанные с реальным спросом и реальными денежными потоками, играют не слишком значительную роль в российской экономике: количество занятых в розничной торговле, гостиничном и ресторанном бизнесе в России составляет 13% всех занятых в народном хозяйстве, в то время как, например, в Южной Корее — 27%. Таким образом, и этот сектор не может пока оказывать существенного влияния на экономику России.
Что же касается предприятий, производящих средства производства (как их называли раньше, предприятия "группы 'А'"), то они всегда, как правило, только разрушали стоимость — выпускали либо бесполезную, либо слишком дорогую для существующего платежеспособного спроса продукцию. В советской экономике цены на сырье были искусственно занижены, а цены на продукцию "группы 'А'" завышены и один сектор дотировался за счет другого. Когда механизм прямого дотирования исчез, появился бартер — по сути, такое же дотирование убыточных отраслей через систему неденежных потоков. Ясно, что ненужные товары невозможно продать за деньги — их можно реализовать, только обменяв на столь же ненужные. И именно бартер позволил неэффективным предприятиям избежать реструктуризации и оставаться на плаву при минимальном уровне наличных денег.
Наконец, финансовый сектор экономики сейчас переживает серьезные проблемы: капитал многих банков отрицательный, а банковская система дезинтегрирована.
Таким образом, в целом российская экономика в настоящее время разрушает стоимость и расти не может. Но именно ростом и способностью экономики создавать прибавочную стоимость как раз и определяется уровень благосостояния населения страны.
Не менее серьезные проблемы и в политике. Прежде всего речь идет о неоднородности интересов разных регионов и отсутствии платформы для их объединения, слабости демократических традиций в стране (и как следствие — отсутствии эффективного механизма принятия решений в демократическом обществе) и о явном недостатке сильных политических фигур, что объясняется аполитичностью многих потенциальных лидеров, предпочитающих карьере в политике карьеру в бизнесе. Так или иначе, нынешняя политическая система России неэффективна и не может принимать оптимальные для страны решения. Более того, средний класс в России еще не успел сложиться, а значит, пока нет фундамента для развития демократических традиций и цивилизованной политической культуры.
Не лучшим образом обстоят дела в социальной сфере. Государство не может обеспечить адекватную социальную защиту граждан, занятых в госсекторе, и неработающих групп населения (пенсионеров, студентов). Доверие к нему как к социальной опоре потеряно — действие старого "социального контракта" между государством и населением прекращено, а новый до сих пор не "подписан". Кроме того, ощущается явный недостаток кадров, способных эффективно действовать в изменяющихся экономических условиях, тем более что у имеющихся лидеров разные системы "экономических координат".
Наконец, в России сегодня нет никакой идеологии. Страна, в которой всегда были сильны идеологические традиции (монархизм, коммунизм, сверхдержава и т. д.), переживает это крайне болезненно. Между тем наличие четко сформулированной идеи, разделяемой большинством населения,— один из важнейших рычагов экономического роста для любой страны. И уж тем более для такой большой и многонациональной, как Россия. Но — увы.
Результат взаимодействия указанных четырех факторов — экономических, политических, социальных и идеологических — налицо: отсутствие роста, снижение благосостояния большинства населения, слабая управляемость государства и утрата многими гражданами веры в свою страну и чувства гордости за нее.
Почему имеем
Как ни банально это прозвучит, самым мощным тормозом развития экономики России является недостаток конкуренции. Причем государство само создает условия, которые сдерживают ее и способствуют монополизму. В любой монопольной структуре монополисты получают сверхприбыли, а потребители вынуждены слишком дорого платить за их товары и услуги. Как следствие резко снижается эффективность всей экономической системы.
Вообще для российской экономики монополизация — исторически закономерное явление. Советская экономика была по определению монопольной. Экономика нынешней России, приобретя некоторые черты рыночной, сохранила и черты старой системы. Но централизованные рычаги управления монопольной экономикой, худо-бедно обеспечивавшей искусственную интеграцию главных экономических элементов (средств производства, капитала, квалифицированной рабочей силы и бизнес-инфраструктуры), уже потеряны, а рычаги рыночной экономики, где интеграция этих элементов как правило достигается естественным путем, еще не работают. В итоге круг тех, кто может успешно вести бизнес, сужается, что и делает монополистичной целиком всю экономику.
Чем же плох монополизм? Во-первых, тем, что новым компаниям тяжело или практически невозможно выйти на рынок, что разрушает сам институт предпринимательства. Во-вторых, тем, что недостаточный приток на рынок новых компаний не дает развиться здоровой конкуренции — в результате у компаний, закрепившихся на рынке, нет стимула к повышению эффективности и производительности труда, что во многих отраслях приводит к созданию олигополистических структур. В-третьих, тем, что при монополизме пышным цветом расцветает паразитизм в экономике — все более распространенным становится мнение, что деньги можно зарабатывать только имея "особые отношения" с властью (например, муниципальной), которая рассматривает любой бизнес на своей территории как свою вотчину и, ограждая "свои" фирмы от конкуренции, получает экономическую ренту. И наконец, тем, что монополизм в экономике весьма способствует коррупции.
Между тем очевидно, что динамичный рост российской экономики невозможен без повышения эффективности — иными словами, без реструктуризации существующих отраслей и предприятий, а также без создания новых компаний, особенно в сферах, слабо развитых в советскую эпоху (например, в секторе услуг). А факторы монополистической экономики этому мешают.
Прежде всего речь идет о бартере и о так до сих пор не созданном эффективном механизме банкротств. В прошлом году доля бартера в обороте промышленных предприятий превысила 50%, а задолженность бюджету и внебюджетным фондам — 8% ВВП. Именно благодаря этому существует большое количество неэффективных и зачастую ненужных рынку предприятий. В связи с тем, что они построены еще в советское время, затраты на их создание могут считаться уже "списанными". Кроме того, такие компании практически не платят налогов и готовы работать, лишь минимально покрывая затраты. В этих условиях новым компаниям, вынужденным полностью покрывать свои затраты и обеспечивать адекватную рентабельность, конкурировать с ними невозможно.
Вторая проблема — отсутствие эффективной юридической и налоговой систем, способствующих развитию бизнеса. На заре перестройки роль судебной системы, контролирующей исполнение контрактов, взяли на себя бандиты. К сожалению, за прошедшие годы цивилизованная юридическая система так и не появилась. А ее отсутствие значительно снижает желание что-то делать у потенциально активных экономических субъектов и закладывает дополнительные риски в деятельность уже существующих компаний. Результат — повышение цен и снижение спроса. Кроме того, наличие многочисленных бюрократических помех для бизнеса тормозит развитие экономики, особенно сферы услуг,— например, на регистрацию обычного магазина в России уходит в четыре раза больше времени, чем, скажем, в Польше.
Что же касается налоговой системы, то в своем нынешнем виде она не выполняет ни одной из двух важнейших функций. Во-первых, не обеспечивает достаточных доходов бюджету, что не только не оставляет шансов социально незащищенным группам населения, но и влечет за собой повышение кредитных ставок, а значит, препятствует инвестициям и развитию бизнеса за счет заемных средств. Во-вторых, существующая налоговая система не стимулирует развития бизнеса. В пищевой промышленности, к примеру, соблюдение налоговых законов обходится компаниям в 15% выручки (для сравнения: в Корее — 6%, в Польше — 7%, в США — 7%, в Бразилии — 9%), а уход от налогов — в 3%. Более того, компании, которые платят все налоги, не могут выжить — вот почему все налоги в России не платит практически никто. При этом фирмы, готовые платить налоги, вынуждены уходить от них — иначе они станут неконкурентоспособными, ведь их конкуренты налогов не платят. Таким образом, почти любая компания оказывается вне закона, и в любой момент ее могут закрыть. Стоит ли удивляться, что многие компании работают лишь в расчете на краткосрочную перспективу, уводят деньги за границу, неохотно инвестируют в производство с длительными сроками окупаемости и завышают маржу, закладывая в цену своих товаров дополнительные риски? Результат — опять же повышение цен и ограничение спроса. Таким образом, существующие сегодня юридические и налоговые системы являются инструментами все того же монополизма, защищающими тех, кто уже адаптировался к нынешним условиям.
Третья большая проблема — ограничения, наложенные на рынок рабочей силы, сдерживающие ее мобильность. За последние пять лет в России лишь 17% населения изменило место жительства (да и то статистика, вероятно, искусственно завышена за счет фиктивных прописок), тогда как, скажем, в США — 34% (высокая мобильность рабочей силы в США — одна из основных причин того, что экономика страны растет быстрее, чем в государствах Западной Европы). В то же время уровень безработицы в самом неблагополучном по этому показателю региону России в 14 раз превышает безработицу в самом благополучном. Сегодня в России рабочая сила прикована к индустриальным городам системой регистрации и связанной с ней системой социальных благ. Семья безработного, живущего в экономически неблагоприятном районе, имеет пособие по безработице и жилищные субсидии, все члены семьи лечатся бесплатно, а дети получают бесплатное среднее образование и бесплатно пользуются услугами детских садов. Переезд, как правило, означает утрату всех этих льгот. И в первую очередь самой главной — права на жилье. Кроме того, семья лишается своего огорода, который уже давно стал для нее важным источником продовольствия. Нынешняя социальная политика не только ограничивает мобильность рабочей силы, но и весьма дорого обходится бюджету — люди с разным достатком имеют одинаковый доступ к социальным и другим благам (например, к дешевой электроэнергии). Внеэкономические формы прикрепления людей к земле (крепостное право, изъятие паспортов у крестьян и проч.) просто уступили место экономическим ограничениям в виде социальных благ. Но сути это не меняет: феодальная экономика всегда менее эффективна, чем капиталистическая.
Кроме того, негативное влияние на экономику оказывает так называемый кадровый монополизм — многие ключевые позиции в бизнесе и государстве по-прежнему занимают люди, мыслящие категориями советской системы, зачастую не имеющие навыков работы в новых экономических условиях и не желающие эти условия создавать. Их влияние тем более ощутимо потому, что для появления класса новых менеджеров, способных эффективно управлять экономикой, прошло еще недостаточно времени.
Комплекс этих проблем не позволяет реструктурировать эффективные предприятия и ставит барьеры на пути развития новых компаний. Это приводит к проблемам на макроуровне (из которых бюджетный дефицит — одна из основных), выражающимся в высокой стоимости денег для инвестиций, отсутствии средств для вложений в инфраструктуру и для решения социальных задач. Замкнутый круг: бедность — отсутствие роста — бедность.
Иными словами, существующие правила игры лишь усугубляют проблемы, с которыми Россия пришла в 90-е годы. И замедляют и без того не быстрый путь нашей экономики к эффективности. В этих условиях способны выжить либо неэффективные предприятия из "советской" эпохи, либо незначительное — в масштабах всей экономики — количество "рыночных" компаний. К ним относятся предприятия, имеющие уникальный бизнес (например, эксклюзив на определенные продукты), или западные компании с очень долгим стратегическим прицелом на российский рынок. Что же касается малого и среднего бизнеса, то в нынешней системе координат у него практически нет шансов. Между тем именно на таком бизнесе базируется экономический рост страны, а значит, и рост благосостояния населения, и социальная стабильность.
А экономический рост нужен сегодня России как воздух. Примеры Бразилии и Кореи свидетельствуют: чтобы новые рабочие места компенсировали потерю рабочих мест в промышленных отраслях, экономика России должна расти не менее чем на 6% в год. В противном случае только усилится поляризация общества, в котором экс-индустриальные рабочие, обрабатывающие огороды, будут пытаться сосуществовать с немногими "счастливчиками", которым удалось занять места в новых успешных компаниях.
С этой точки зрения для России было бы даже лучше, если бы Запад не согласился предоставлять нам помощь,— это могло бы заставить власти принять давно назревшие меры, необходимые для выживания страны и ее последующего роста. Меры, которые пользовались бы поддержкой и у населения, и у правящей элиты и давали бы хоть небольшой, но реальный экономической эффект.
Выбор, в общем-то, небогатый. Либо осторожное движение в расчете на то, что рано или поздно у нас появится средний класс — выразитель рациональных экономических интересов. Либо жесткие и простые меры, с помощью которых снимаются "кандалы" с экономически активных субъектов, создающие реальные предпосылки для быстрого роста экономики, появления новых рабочих мест и повышения уровня жизни населения. Именно сейчас у нас есть реальный шанс изменить правила игры. И это необходимо сделать, иначе в проигрыше останется большинство.
АЛЕКСЕЙ РЕЗНИКОВИЧ, партнер McKinsey & Company
ХОТЯ ВО МНОГИХ ОТНОШЕНИЯХ РОССИЯ ЗА ПОСЛЕДНИЕ ГОДЫ ИЗМЕНИЛАСЬ ДО НЕУЗНАВАЕМОСТИ, ГЛАВНОЙ БЕДОЙ ЕЕ ЭКОНОМИКИ ПО-ПРЕЖНЕМУ ОСТАЮТСЯ МОНОПОЛИЗМ И ОТСУТСТВИЕ КОНКУРЕНЦИИ
ЭКОНОМИКА РОССИИ ДОЛЖНА РАСТИ НЕ МЕНЕЕ ЧЕМ НА 6% В ГОД. ТОЛЬКО ТОГДА НОВЫЕ РАБОЧИЕ МЕСТА БУДУТ КОМПЕНСИРОВАТЬ ПОТЕРЮ СТАРЫХ. И ТОЛЬКО ТОГДА БУДЕТ ОСТАНОВЛЕНА ПОЛЯРИЗАЦИЯ ОБЩЕСТВА