Цифрами по воде писано

В Амурской области начались выплаты компенсаций пострадавшим от наводнения. Это главная проверка на прочность для местных властей: как не обидеть всех, кому положены деньги, отказать тем, кто на выплаты прав не имеет, и сделать это так, чтобы самим "остаться в живых"

Алена Быкова, Благовещенск

Ущерб от стихии в Приамурье без конца пересчитывают, и с каждым разом цифры растут. Сейчас сумма приближается к 17 млрд рублей. Это потери аграриев, затопленные дома и имущество жителей, размытые дороги и мосты, погибшие объекты ЖКХ, затраты на ввоз продуктов и топлива на зиму из других регионов.

Тем, у кого подтопило дома и приусадебные участки, уже выдают деньги. Всем пострадавшим для начала положено по 10 тысяч рублей, это единовременная выплата на вещи первой необходимости: еду, постельное белье, предметы гигиены. Кроме того, на каждую семью местное правительство выдает по 50 тысяч за частичную потерю имущества и по 100 тысяч — за полную. Эти же люди получат также по 50 и 100 тысяч из федерального бюджета, но уже не на семью, а на каждого. Есть отдельные компенсации за потерянный урожай на огороде, но только для пенсионеров, а еще за сено, вымокшие уголь и дрова. Кроме того, как сказал Владимир Путин, будут возмещать ущерб за разрушенные водой дома: ориентировочно из расчета 2 млн рублей на среднюю семью, как это было в Крымске. Либо оплачивать капремонт. То есть семья из трех человек, потерявшая все имущество и дом, может получить около 2,5 млн рублей и, может быть, еще гуманитарную помощь от благотворителей.

Чтобы получить выплаты, надо написать заявление, подтвердить свою регистрацию в пострадавшем доме, желательно приложить фотографии затопленного имущества или огорода.

И вот тут начинаются трудности.

Мертвые души

Тем, у кого прописки нет, местное правительство поначалу выплачивать деньги не хотело: "Пусть помогают благотворители". Но оказалось, что таких людей в каждой деревне десятки: селяне с регистрацией в городах, неофициальные супруги, осевшие вахтовики.

— Ведь как в деревне купля-продажа часто происходит: вот вам ключи, давайте деньги, мы уехали,— говорит корреспонденту "Огонька" глава Мазановского района Михаил Пивень.— А в советское время вообще дома строили колхозы и работникам выдавали только символические ордера. И кто-то даже с тех пор не оформлял собственность.

Подтвердить, что они действительно жили в пострадавшем доме, люди могут через суд, обратившись к помощи свидетелей. Власти заверяют, что заседания проходят быстро и в основном без проблем. К примеру, в Константиновском районе в отрезанное от дорог село Новопетровку судей специально привезли на вертолете, и они за два дня разом удовлетворили все иски.

— Лично мне непонятно, как можно 10 лет жить в доме и иметь участок даже без разрешения на строительство и на землю, потому что "руки не дошли",— комментирует "Огоньку" региональный уполномоченный по правам человека Любовь Хащева.— А у нас есть и такие. А кое-кто не оформлял специально: жил формально в недостроенном здании, недвижимости как бы не имел и таким образом успешно уходил от налогов или от алиментов.

В регионе есть, как говорят чиновники, "уникальное" село — Владимировка, под Благовещенском ("Огонек" писал о нем в N 32). Здесь зарегистрировано 680 человек, а заявок об ущербе — 4800. Кто все эти люди, пока непонятно, но многие явно попросту прописались в Благовещенске: чтобы отдать там детей в детский сад и прикрепиться к поликлинике. В таких селах подсчитать точный ущерб пока вообще возможным не представляется.

Как ловят рыбу в мутной воде

Неучтенных, но реальных пострадавших значительно больше, чем тех, кто не имеет права на деньги, но требует их. Как говорят местные власти, "лило сверху на всех". А чтобы не было спекуляций, устраивают выборочные проверки по адресам.

— Женщина одна пришла, кричит: где мне жить, меня дождем затопило! Поехали к ней, там действительно залитый огород, но заросший, она ничего не сажала. А в доме воды нет,— рассказывает "Огоньку" глава Константиновского района Александр Колесников.— В другом селе люди говорили, мол, пойдем напишем заявления, говорят, денег всем дают! Но таких единицы. Основная часть — все-таки те, кто на самом деле нуждается.

Зато достаточно таких, кому этих денег мало. Кто-то просто жалуется в интернете: получил первые 10 тысяч и не верит, что ему дадут еще сто. А кто-то потерял значительно больше и теперь скандалит с чиновниками.

— В той же Владимировке нам говорят: у меня одна только баня стоит три миллиона, куда мне ваши копейки,— рассказывает Любовь Хащева.

"Баня за три миллиона" — это уже мем в местных соцсетях. В этой самой уникальной Владимировке утонули коттеджи, которые стоили по 15 млн рублей. И жители требуют, чтобы эти дома оценили и собственникам выплатили по 75 процентов от стоимости. Грозятся перекрыть федеральную трассу. А в небогатых селах, судя по соцсетям и форумам, их за это недолюбливают: боятся, что остальным из-за них тогда совсем ничего не дадут.

Пока идет распределение компенсаций, в щекотливом положении находятся прежде всего главы сел и районов. Именно они занимаются документами. Заявление заполнено неправильно — виноват глава. Человек не живет по адресу, но прописан — сельсовет об этом знает, но отказать в компенсации не может. Это касается и гуманитарной помощи: заявки на нее тоже собирают в местных администрациях.

— Был случай, один глава поселения подал нам 840 заявок,— рассказывает "Огоньку" блогер Митя Алешковский, руководитель московских волонтеров, которые сейчас работают в Благовещенске.— Мы спрашиваем: неужели у вас столько пострадавших? Он говорит: нет, но они подали заявки и съедят меня, если я откажу. Их, понятно, затопило. Но мы помогаем в первую очередь тем, кому нечего есть и пить. И таких там оказалось не 840 человек, а 60.

Как говорят чиновники, есть тенденция: чем село беднее, тем люди больше благодарят за компенсации и меньше ругаются. И с гуманитарной помощью так же. "Гражданский корпус" волонтеров из столицы открыл счет для пострадавших, организовал в Москве и Благовещенске пункты приема вещей, добывает военную технику и вертолеты и развозит по затопленным районам самое необходимое: от консервов до одежды и телевизоров. Кто-то за эту помощь дерется и благодарит со слезами на глазах, а кто-то называет ее "подачкой".

Жительница затопленной Владимировки, у которой утонул дом из лиственничного бруса, рассуждала в эфире радио:

— Привезли нам пайки... Ну знаете... Две банки тушенки, две банки сайры, банка сгущенки, килограмм риса и одна бутылка питьевой воды. На семью! Кому-то дают одеяла, кому-то не дают...

— Ну это же волонтеры! Как могут, так и помогают, и требовать тут... — попытался возразить ведущий.

— Хочется прозрачности работы волонтеров! Им ведь миллионы поступают!..

Мимо кассы

Почти треть от 17 млрд общего ущерба по федеральным законам вообще компенсации не подлежат. Это потери сельхозпроизводителей. Вода серьезно подпортила половину пашни — почти 400 тысяч гектаров с зерновыми и соей. Как рассказал в интервью "Огоньку" сенатор от Амурской области Николай Савельев, Приамурье производит сельхозпродукции столько же, сколько все другие субъекты Дальнего Востока.

— Мы прирастали по землям и по урожаю четыре года подряд. Новые земли, объединение паев, технологии, все это делали-делали и... — Николай Савельев машет рукой.— Обидно!

— 50 тысяч гектаров в поймах рек до сих пор стоят в воде. Вот у меня кукуруза стояла высотой 2,2 метра — ее сейчас не видно вообще,— рассказывает корреспонденту "Огонька" Александр Сарапкин, генеральный директор крупнейшей в регионе аграрной компании "Амурагроцентр".— Там не будет урожая ни в этом, ни в следующем году, земли только восстанавливаться будут 2-3 года. Это не просто ущерб, это дефолт.

Фермеры взяли кредитов на 2,3 млрд рублей. Еще на 2,4 млрд купили техники в лизинг. В России есть законные выплаты аграриям за ущерб от засухи. А от наводнения — нет.

— Целевые кредиты у нас субсидируются,— говорит Александр Сарапкин.— Но если попросишь пролонгировать кредит, потому что в срок его уже не выплатишь, то на пролонгацию субсидии уже не будет. И сейчас мы не просим: "Простите нам кредиты". Мы просим: помогите их продлить и погасим за несколько лет. А у кого вообще все утонуло и по пашне в сентябре на лодках ездят — для таких людей, я считаю, должны быть компенсации живыми деньгами. 80-90 процентов.

Президент уже заявил, что вопрос с пролонгацией кредитов должен быть решен. Кроме того, власти ищут способы возместить проценты от лизинговых выплат. Николай Савельев готовит в Совет Федерации обращение о том, чтобы закрепить в законах компенсации от паводка. Но пока аграрии тратят еще больше денег: берут в долг в других районах корма для скота, перебрасывают рабочих и технику с затопленных участков, ищут семена для посева на следующий год. Как выразился сенатор Савельев, "ходят как в воду опущенные".

Залить горе денег хватит

Если люди успели эвакуироваться и спасти свои сбережения, то 10 тысяч рублей на зубную пасту, консервы и туалетную бумагу им вроде бы должно хватить. В ответ на наш вопрос "Как ваши жители тратят выплаченные деньги?" главы районов нервно смеются. Это означает: пропивают. 10 тысяч для селян — месячная зарплата, и, получив такие деньги разом, они тут же идут праздновать.

— Но не большинство,— уточняет мазановский глава Михаил Пивень.— В крупных деревнях, может быть, 5-7 процентов таких людей, в маленьких — до 15 процентов. Мы даже у себя на время наводнения спиртное продавать запретили. Совсем. Это незаконно, я знаю, но прокурор нас понял. Вы сравните, каково эвакуировать трезвого — и пьяного. И люди поняли. Нам жители сами звонили, когда из-под полы продажу видели!

Не очень укладывается в голове, как человек, потерявший все, с зарплатой в 10 тысяч рублей, может спустить эту сумму в один день. Может быть, они ждут, когда выдадут еще сотню?..

К слову, 2 млн на строительство дома — это, если не считать "элитных" поселков, приемлемая сумма для региона. Еще до паводка через газеты бесплатных объявлений по такой цене продавали дом в райцентре Тамбовского района (Амурской области.— "О"), площадью 56 квадратных метров, с участком в 33 сотки. За эти же деньги можно купить в селе довольно просторную квартиру. Многим разрушенным водой деревенским домам уже несколько десятков лет, взамен жителям предлагают строить новые. Страшно звучит, но если бы не наводнение, Амурской области вряд ли представился бы другой шанс так "обновиться".

Если, конечно, власти выдадут все то, что обещали.