Мыльный балет
Татьяна Кузнецова о парижской «Пахите» на открытии сезона в Большом театре
Балетный сезон Большого театра открывают французы: на исторической сцене Парижская опера выступит с единственным гастрольным спектаклем — трехактной "Пахитой", реконструированной знаменитым стилизатором Пьером Лакоттом по оригинальному либретто XIX века и фирменному рецепту: много-много ажурных танцев и немного стремительной пантомимы. Нечто похожее Лакотт проделал в Большом со старинной "Дочерью фараона" в 2000 году, за год до постановки парижской "Пахиты". Собственно, успех московской "Дочери" и утвердил директрису Парижской оперы Брижит Лефевр в намерении разбавить авангардные поиски театра экскурсом в позапрошлый, французско-русский век.
Фото: C. Leiber / ГАБТ
Фото: C. Leiber / ГАБТ
Фото: C. Leiber / ГАБТ
Потому что "Пахиту" по праву можно считать плодом международной любви. То есть родилась-то она в Париже: в 1846 году композитор Дельдевез написал музыку, а плодовитый хореограф Жозеф Мазилье сочинил танцы по собственному либретто: вместе с литератором Полем Фушером он переработал до неузнаваемости новеллу Сервантеса "Цыганочка". Действие соавторы перенесли в не такое уж давнее прошлое — эпоху наполеоновских походов в Испанию. Танцовщица Пахита, живущая в цыганском таборе и не знающая своих родителей, оказывается племянницей французского генерала, приехавшего в Сарагосу возвести памятник давно погибшему брату. Но об этом никто не подозревает. Гусар Люсьен, кузен Пахиты, влюбляется в псевдоцыганочку, мрачный предводитель табора страшно ревнует, испанский губернатор, ненавидящий французов, плетет интриги — вплоть до заказного убийства. От гибели Люсьена спасает очаровательная Пахита, а уж когда благодаря семейному медальону выясняется, что спасительница — голубых кровей, ничто не мешает влюбленным сыграть свадьбу.
Этот "мыльный" балет стал хитом парижского сезона, и уже на следующий год его заполучил Петербург, а в 1848 году и Москва. В России к партитуре добавили новой музыки, и двухактный оригинал обернулся трехактной версией — ее сочинили отец и сын Петипа. Парижский спектакль сошел со сцены через 20 лет после премьеры, в то время как российская "Пахита" продолжала процветать, пережив вторую молодость в 1881 году, когда уже маститый Мариус Петипа переставил ее заново, добавив великолепное свадебное grand pas на специально написанную музыку Минкуса. Его шедевр — хореографический аналог иерархии императорского театра с балериной на вершине, пятью первыми танцовщицами, солистками, корифейками и учениками балетной школы у самого подножия — был сочинен в ином ключе, непохожем на куртуазный французский. Стиль парадного петербургского классицизма, приправленный изрядной долей женской соблазнительности, был выработан самим Петипа за долгие годы службы в Императорских театрах — с учетом усовершенствованной балетной техники и появившихся новых па.
И именно это имперское grand pas, отцепившись от сюжетных перипетий и контекстов эпохи, пережило все катаклизмы и революции ХХ века: в советские годы оно стало эталоном классического мастерства и доказательством превосходства русской школы танца. А кроме того — беспроигрышным концертным шлягером: искрометная "испанщина", прекрасные вариации, 32 балеринских фуэте — за каких-то 25 минут публика получала весь экстракт классических удовольствий.
Такой выигрышной концовкой Пьер Лакотт пожертвовать не мог: его версия базируется на двух источниках — парижском и петербургском. Конечно, криминальные подробности старинного сюжета сейчас нельзя разыгрывать всерьез: сцена покушения на Люсьена — с Пахитой, прячущейся в шкафу и подслушивающей подробности заговора, с усиленной жестикуляцией злодеев, с наемными убийцами в черных плащах — выглядит комической передышкой в бесконечной череде танцев первого и третьего актов. Танцы совершенно прелестны — с бисером мелких антраша, рондов и па-де-бурре, с шаловливыми пируэтами, резвыми прыжками и грациозными позами,— но с непривычки не так-то легко проникнуться их фирменным французским шармом. Однако даже профан оценит мастерство исполнения изощренных полузабытых па и затейливых комбинаций: французская работа стоп, чистота позиций и отчетливость танца не знают себе равных.
Первый спектакль танцуют этуали — Людмила Пагльеро, только что потрясшая Париж в лакоттовской "Сильфиде", и оправившийся от травм Матиас Эйман, главный виртуоз Оперы. Второй состав — молодые Алис Ренаван и Флориан Маньене — представляют новое поколение знаменитой труппы.
Большой театр (Историческая сцена), 21 сентября, 19.00, 22 сентября, 18.00, 24 и 25 сентября, 19.00