Регалии царской жизни
Сергей Ходнев о выставке «Кремль от Московского царства до последней коронации»
Вот уже более 10 лет Музеи Кремля показывают великолепный выставочный сериал, посвященный сокровищам монархов всего света — от Франции до Китая, от Англии до оттоманской Турции. Дипломатические ухищрения, изрядно позолоченные при помощи привезенных в посольском багаже ювелирных даров, странные чудеса церемониала, более или менее бытовые дворцовые красоты — все это мы видели в основном на иностранном материале; про церемонии наши, отечественные до сих пор говорилось довольно мало. С таким размахом историю венчания на царство Российское рассказывают и вовсе впервые с тех самых времен, когда, собственно, этот обряд был еще живой реальностью государственной жизни.
Фото: Музеи Московского Кремля
Фото: Музеи Московского Кремля
Фото: Музеи Московского Кремля
Фото: Музеи Московского Кремля
Фото: Музеи Московского Кремля
Фото: Музеи Московского Кремля
Фото: Музеи Московского Кремля
Фото: Музеи Московского Кремля
Это только кажется, что, мол, новизны тут особой нет — хочешь посмотреть на все эти шапки, платна, короны и мантии, так сходи в Оружейную палату, чего ж проще. Во-первых, весь вопрос в том, насколько получится посмотреть. Коронационные облачения (не очень, кстати, многочисленные против того, что на самом деле хранится в кремлевских фондах) — те выставлены в постоянной экспозиции Оружейной палаты более или менее щадяще, кое-что даже с возможностью кругового обзора. Но регалии, царские и императорские, громоздятся в одном-единственном высоченном шкафу. Несколько гуртовое впечатление государственного богатства (неизвестно на кого в первую голову рассчитанное в свое время — на интуристов, что ли?) они создают, но вот разглядывать детали — это как получится. А там есть на что посмотреть. Держава из "Большого наряда" царя Михаила Федоровича с невероятными эмалями, явно западноевропейская работа на перевале от маньеризма к раннему барокко, и работа исключительная, под стать регалиям императора Рудольфа II из венской Schatzkammer,— а выставлена на примерно двухметровой высоте: уж какие там детали, увы. В той же венской сокровищнице Габсбургов (это просто как пример хранилища монархических символов упраздненного государства) все, конечно, вольготнее, хотя комплекс регалий там тоже огромный — сообразно количеству титулов, которыми главная европейская династия хвалилась, и причем сопутствующая церемониальная проблематика тоже отыграна вовсю. Про коронации вообще, как правило, любят подробно рассказывать в западных музеях такого свойства — естественно, там, где драгоценные монаршьи инсигнии более или менее сохранились и где существовала сама коронация как факт официального государственного бытия. А этим далеко не каждая столица может похвастаться; в посленаполеоновской Европе королевств-то было много, но обычай венчать монархов на царство существовал уже не везде, а регалии много где существовали в лучшем случае на бумаге, как украшение государственного герба. Что уж говорить о странах, где образ правления менялся — скажем, во Франции с ее-то великим монархическим прошлым старинных регалий почти не осталось: что не было уничтожено во время великой революции, было бестрепетно сдано в утиль республиканскими правительствами. С другой стороны, Чехия, даром что республика, до сих пор хранит символы власти королей Богемии на совершенно средневековый манер, в запертой каплице кафедрального собора, семь ключей от которой оберегают семь первых лиц государства, и извлекают оттуда эти коронные драгоценности редко и ненадолго, по особым случаям. А вот Швеция с ее пусть довольно условной монархией показывает тем не менее туристам великолепный набор корон, скипетров и прочая XVI-XVIII веков — такое мало где еще увидишь, и забавно, что там, в Стокгольме, давно упраздненную коронацию стараются преподнести как некое переживание. В том числе со всякими развлекалочками для детей: примерь, допустим, смешной макет королевской короны, в который вставлен соответствующий весу настоящего венца груз, и убедись, что нести на голове священные килограммы золота и драгоценных камней — дело тяжелое в самом прямом смысле.
Медаль "В память коронования Екатерины I, 1724 год". Россия, XVIII век
Фото: Музеи Московского Кремля
Такого семейного интерактива на выставке в Кремле, очевидно, не будет, но уж удобный выставочный дизайн и пространственный размах обещаны. Выставка будет развернута (и это, кажется, еще одно "впервые") сразу на трех площадках. Две из них — это, понятно, выставочный зал Успенской звонницы и Одностолпная палата, ставшее уже традиционным для больших кремлевских выставок сочетание. Третья — Мироваренная палата бывшего Патриаршего дворца, где, правда, придется по такому случаю закрыть витрины с постоянной экспозицией, но, с другой стороны, при этом возникает редкая рифма. Именно в этой палате в синодальные времена варили по рецептуре византийских парфюмеров то самое миро, которым помазывались не только все младенцы империи во время крещения, но и государи, восходящие на трон. И там же, в патриарших палатах, ставших после Петра Синодальной ризницей, хранились многие из тех драгоценных артефактов, которые использовались во время коронационных обрядов.
Шапка Мономаха царя Петра Алексеевича. Россия, 1682 год
Фото: Музеи Московского Кремля
Пространства заведомо понадобится много, поскольку прежде всего наборы церемониальных предметов и символов власти, употреблявшихся в ходе венчания на царство допетровских правителей Руси и российских императоров, совпадают лишь частично. Отдельно покажут коллекцию главных царских регалий, которая формировалась как минимум с момента восшествия на престол Ивана Грозного вплоть до последней царской коронации XVII века, одновременного венчания на царство двух предполагаемых соправителей, Ивана и Петра Алексеевичей: скипетр, держава, наперсный "крест Животворящего Древа", "цепь аравийского злата" и, разумеется, шапка Мономаха. Отдельно — регалии последующего периода, когда, по воле все того же Петра Алексеевича, не только повседневная одежда простых обывателей, но и коронационный наряд правителей империи устраивался во всех своих подробностях, от короны до пряжек на туфлях, уже на западноевропейский лад. Формирование коронационного ритуала — материя сложная, там сплелись, во-первых, обычаи поздней Римской империи и варварских королевств, оказавшие влияние на церемониал Византии: и от последней, как считается, мы переняли наш обряд венчания на царство (хотя на самом деле в частностях византийский и русские обряды подчас очень даже различны). При этом в Западной Европе этот византийско-франко-вестготский конгломерат тоже процвел пышным цветом, и оттуда родом все средневековые коронационные чинопоследования — вплоть до коронации английских монархов (единственный случай, когда это сложное и величественное действо благополучно дожило как минимум до 1952 года; какой будет следующая коронация в Великобритании — никто не знает).
Кафтан коронационного герольда. Россия, 1797 год
Фото: Музеи Московского Кремля
И вот в послепетровское время две этих далеко разошедшихся традиции, западную и восточную, старательно примиряли. В общекультурном смысле явление не то чтобы неожиданное, но в данном случае уж очень наглядное по самой своей декоративности. Начиная с 1724 года, когда Петр I по примеру западных державцев решил короновать свою супругу, будущую Екатерину I, коронационные торжества в Москве получают совсем другое оформление. Сама мистическая сердцевина — венчание и помазание монарха, то есть, по объяснению многих толкователей, процедура его таинственного брака со страной,— она сохранялась (хотя, конечно, в случаях коронаций женщин-правительниц XVIII века эта архаическая символичность оборачивалась не очень удобными сторонами). Но протокольное оформление "священного коронования", растягивавшееся на многие дни, строилось по лекалу празднеств европейского барокко — с временными триумфальными арками, выстроенными по всему городу, помпезным entree solennele (церемонией торжественного въезда), толпой герольдов, разъезжавших по городу с тем, чтобы под звуки труб и литавр зачитать официальное объявление о предстоящей коронации. А также с пиршеством для простого народа: на Ивановской площади выставляли жареного быка, начиненного птицей, и устраивали нарядный фонтан, из которого било белое и красное вино (из бочек, устанавливавшихся на Иване Великом, по специальным трубам вытекало за день до 4,5 тыс. л импортного алкоголя).
Вот этот гезамткунстверк, менявший стилистическое убранство от царствования к царствованию, тоже собираются продемонстрировать на выставке. Коронационные наряды всех императоров — от Петра I до Николая II, огромные балдахины, которые высшие сановники империи несли над царственной четой, медали и памятные жетоны (их, по старому обычаю, разбрасывали в толпу), далматики герольдов, жезлы церемониймейстеров, парадные мундиры главных чиновников, церковные облачения, даже конская упряжь (не говоря уже о коронационных альбомах и прочей визуальной документации) — все это, оказывается, в большом объеме сохранилось, несмотря ни на какие обстоятельства ХХ века. Даже традиционные, от грозненских еще времен унаследованные коронационные банкеты в Грановитой палате тоже будут представлены — а что, тоже было в художественном смысле очень продуманное зрелище, и даже оформление меню для таких событий поручали первым живописцам своего времени.
Музеи Московского Кремля, до 22 января