Летопись мажора

Уит Стиллман — сокровище синефилов, почти неизвестный широкому кругу зрителей классик, снял за всю жизнь всего четыре фильма в трудно определимом жанре, который можно приблизительно описать как "иронический портрет закрытого мирка молодых preppy". Но нежности в этом портрете ровно пополам с иронией, и в своих трогательных бытописаниях узкого круга золотой молодежи Стиллман подмял социологию, вышел за пределы истории нравов и поднялся до каких-то общечеловеческих обобщений о скоротечной молодости и природе взросления. Его остроумные, построенные на отточенных диалогах групповые портреты взрослеющих преппи, потихоньку превращающихся в яппи, стилистически похожи на фильмы Вуди Аллена. Но между ними есть одно существенное различие: если бормотание городского невротика Вуди всегда оставалось исповедью индивидуалиста, то Стиллмана интересовала история целого поколения. Сам Стиллман — плоть от плоти интеллектуальной элиты, выпускник Гарварда, отпрыск уважаемой фамилии (его отец учился вместе с Джоном Кеннеди и стал членом его команды во время президентства). Он работал редактором в издательстве Doubleday, писал газетные колонки, потом женился на испанке и отбыл в Мадрид, а режиссурой занялся уже в зрелом возрасте, ближе к сорока. Продав свою квартиру на Манхэттене и вдобавок одолжившись у родственников, он собрал деньги на экранизацию собственного сценария и получил за него номинацию на "Оскар". Следом он выпустил еще два фильма, основанных на своем опыте жизни в Испании и работы в издательстве: он все время снимал о себе и своем круге, но так, что его опыт переставал быть частной историей. Да, в обществе есть закрытые касты, оно все еще делится на классы, и антагонизма между ними никто не отменял, но мало кому удавалось представить такой обаятельный портрет юных благополучных мажоров в пору цветения, пробивающий на нежность вместо отторжения. Но в 1998 году завершающий фильм стиллмановской трилогии преппи "Последние дни диско" провалился. Стиллман сник, уехал жить в Париж и больше 10 лет отмалчивался, пока не вернулся в кино в позапрошлом году, не утеряв ни стиля, ни тонкого почерка, с такими нежными и воздушными "Девушками в беде", что впору обнять и плакать. Ну или танцевать, как танцуют герои в каждом его фильме.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Предыдущая фотография

Следующая фотография

1 / 2

Уит Стиллман

"Золотая молодежь" (1990)

Чистенькие, аккуратные, богатые и хорошо воспитанные выпускники элитных колледжей проводят на Манхэттене рождество — посещая праздничные балы и за полночь зависая в родительских квартирах — в кокетливых беседах о вырождении своего класса ("Мы худшее поколение со времен Реформации, варвары, которые имитируют добродетель и настаивают на своем превосходстве"). По случайности в компанию из нескольких томных дев и высоколобых юношей затесался парвеню из Вест-Сайда, плохо одетый отщепенец Том Таунсенд, мнящий себя радикалом, но скоро стал своим в "Банде Салли Фаулер", пригревшись под сенью девушек в цвету за разговорами о Джейн Остен. Дебютный фильм Стиллмана — легкая и прозрачная, но в то же время душераздирающая история взросления, когда под рождество на улицу выставляют в коробках ненужные старые игрушки, а "банды" закадычных приятелей неизбежно распадаются, чуть только девушки начинают ходить на свидания.

"Формула кино "Горизонт"", 22 сентября, 19.00

"Барселона" (1994)

"Когда я второй раз посмотрел "Барселону", то вдруг понял, что видел в своей жизни кучу фильмов, но до этого вряд ли наблюдал на экране, как молодые американцы из привилегированного класса зарабатывают себе на жизнь",— писал Роджер Эберт. Стиллман снова рисует сочувственный портрет поколения. Его альтер эго Тед Бойнтон (Тейлор Николс), типичный замороченный карьерой яппи, работает торговым представителем в Барселоне, где местные изрядно ненавидят янки с их натовской военной базой. Тед слишком серьезно относится к своей миссии, чтобы быть счастливым: в прозе бизнеса он ищет романтическую сторону, вдохновляясь наставлениями Дейла Карнеги, а в любви отчаялся найти идеал и зарекся встречаться с красавицами, предпочитая дурнушек. Но прибывший в Барселону кузен, военный моряк Фред (Крис Айгеман), рассказывает миловидным испанкам, что тихоня Тед — поклонник де Сада и носит под одеждой вериги, что сразу повышает его акции среди девушек. Стиллман остроумно рифмует историю о самоопределении подросшего яппи с проблемой стороннего взгляда на таких, как он, и восприятия американцев остальным миром.

"Формула кино "Горизонт"", 23 сентября, 19.30

"Последние дни диско" (1998)

Юные прелестницы Элис (Хлоя Севиньи) и Шарлотта (Кейт Бекинсейл), младшие редакторы в крупном нью-йоркском издательстве, днем пытаются продвинуться по карьерной лестнице, откопав среди сотен рукописей бестселлер для публикации, а ночи проводят в диско-клубе в поисках кавалеров. Скоро они решают вместе снимать квартиру, чтобы было куда водить парней, несмотря на громкие декларации Шарлотты, что "необходимо поддерживать социальную жизнь безо всякого спаривания". Жизнь их бойфрендов тоже вертится вокруг клуба — Дэз работает там администратором и втихаря нюхает кокаин, рекламщика Джимми в клуб не пускают, а помощник прокурора Джош собирает на его владельца компромат. А когда клуб оказывается под угрозой закрытия, все это время копавший под него Джош произносит прочувствованную речь о том, что музыка диско все же бессмертна. Прекрасные и неприкаянные, как герои Фицджеральда, все они еще не знают, что это не просто эпоха диско уже видит свой закат, а сама молодость с ее неопределенностью, надеждами и первыми потерями подходит к концу, потому что просто не может длиться вечно.

"Формула кино "Горизонт"", 20 сентября, 21.45

"Девицы в беде" (2011)

И снова девушки в цвету в элитном колледже. Трое подруг под предводительством Вайолет (Грета Гервиг) стремятся обнять весь мир, накормить пончиками и закружить в танце — буквально: разучивая чечетку с посетителями Центра предотвращения самоубийств. Мир, правда, от этого не становится ни тоньше, ни изящнее. Соученики этих красавиц и умниц, члены элитных студенческих братств, формально принадлежащие к сливкам общества, так и останутся грубыми мужланами, пахнущими потом. Но для Вайолет это означает только, что "работы тут до конца жизни хватит" — эта базовая потребность прекраснодушного интеллектуала перекроить мир под себя, которая многим кажется ненормальностью, вызывает у Стиллмана сочувствие и умиление, и кто не умилится следом за ним, у того, наверное, просто нет сердца.

"Формула кино "Горизонт"", 21 сентября, 19.00

Татьяна Алешичева