100 лет без одиночества

Горсть золотых монет с латинской надписью "danae" — то есть "Даная" на аверсе — стала в этом году для меня лучшим сувениром, привезенным с Венецианской биеннале. Глаза друзей загорались при виде странной валюты.— Это настоящие деньги? А, специально отчеканенные к выставке? И ты стояла под золотым дождем в Русском павильоне? А почему зонтик прозрачный? Правда, что мужчин туда не пускали? А как в павильоне проделали дырку, ведь это памятник? Что сказал министр культуры? — Инсталляция "Даная" Вадима Захарова действительно стала сенсацией на нынешней биеннале. Невысказанный вопрос к стране, решившей удивить мир денежным потоком, буквально льющимся с неба (из крыши), читался в глазах иностранной публики — что это, самоирония или бахвальство? Как бы то ни было, приобщиться к богатствам России хотелось многим — в павильон стояли очереди.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Предыдущая фотография

Следующая фотография

1 / 4

Строил павильон молодой академик Алексей Щусев, модный лидер экстравагантного русского стиля

Фото: Courtesy Stella Art Foundation, Moscow

Фото: Italo Rondinella / la Biennale di Venezia

Фото: AP

Фото: Getty Images / Fotobank.com

На эффектную инсталляцию, сопровождающуюся перформансом, Министерство культуры и фонд Stella Art Foundation потратили около 50 млн руб. Бюджет поистине юбилейный, ведь Русскому павильону исполняется 100 лет. К этой дате фондом издана книга "Русские художники на Венецианской биеннале", из которой можно узнать массу любопытного.

Открыли Русский павильон в 1914 году, накануне Первой мировой, но праздновать решили сейчас, так как биеннале бывает раз в два года. В следующем году будет архитектурная биеннале, а это уж не так престижно, потому что художественная — самая старая в мире международная выставка (проводится с 1895 года), а архитектурную начали проводить всего лишь лет 20 назад, чтоб павильоны не простаивали.

Сейчас национальных павильонов в садах Джардини не так уж много — земля давно поделена и точечную застройку тут никто не позволит. Страны, которым не хватило места в городском парке Венеции — а в нынешней биеннале, открытой до 24 ноября, участвуют 88 стран, вынуждены снимать палаццо в городе.

России повезло — в начале XX века, когда Венецианская биеннале не была столь популярна (художники предпочитали салоны в Мюнхене или Париже и даже отказывались от приглашения в Венецию, как это, например, сделал Василий Верещагин), землю тут раздавали практически даром. Кусок земли 403 кв. м на главной аллее с отличным видом на лагуну достался России за символические 10 лир аренды в год. Участок выбирала сама великая княгиня Мария Павловна. Она же и открыла павильон, который тогда назывался Императорский дом искусств,— незадолго до этого Николай II подружился с итальянским королем Виктором Эммануилом, и дружбу, как это водится, решили культурно закрепить.

Строить павильон позвали молодого академика Алексея Щусева, модного лидера экстравагантного неорусского стиля — этнографического варианта международного модерна, к тому моменту успевшего выиграть лишь один громкий конкурс — по строительству здания Казанского вокзала в Москве. Это уже после 1917 года Щусев стал ведущим советским архитектором (разрабатывал генеральный план Москвы, проектировал Выставку достижений народного хозяйства, получил важный заказ на Мавзолей Ленина, заслужил четыре Сталинские премии и основал Музей архитектуры, который теперь носит его имя). В Венеции Щусев построил легкомысленную, как и положено парковым затеям, постройку, похожую на сказочный дворец, оперную декорацию к "Золотому петушку": картуш-виньетка на фасаде, двуглавый орел на стеклянной крыше, терраса с видом на лагуну. О функциональности архитектор, похоже, думал мало: скажем, зачем в декорации туалет? В последующие годы павильон много раз перекраивали, заложили пару окон, большевики снесли, конечно, орла — стеклянная крыша была восстановлена при капитальной реставрации лишь несколько лет назад, нового орла подарил Зураб Церетели, но удобств по-прежнему нет. Впрочем, представления о выставочной архитектуре, да и вообще о том, что такое национальная выставка на биеннале, претерпели серьезные изменения за 100 лет.

В начале XX века главной задачей павильона было вместить как можно больше картин разных художников. Работы с биеннале продавались (не то что сейчас), и русские участники стремились предложить европейским коллекционерам выбор пошире. Экспозиции в павильоне итальянская критика звала "русским салатом" — в первой, например, участвовало 67 авторов. Более того, призом биеннале — до учреждения почетной статуэтки "Золотого льва", символа Святого Марка — покровителя Венеции,— была закупка в галерею современного искусства Ка`Пезаро: там можно увидеть, например, картину "Смех" с фирменными деревенскими бабами в красном Филиппа Малявина, работы Петра Кончаловского, Владимира Фаворского, Александра Дейнеки. Этот коммерческий момент был поначалу важен и советскому государству — первая послереволюционная выставка 1924 года (включавшая 578 экспонатов, в том числе агитфарфор и агитлак, а "Черный квадрат" Малевича остался в запасниках) собиралась именно для продажи и была в этом смысле очень успешна, и лишь к 1930-м годам идеологические задачи возобладали над практическими.

Главную награду — тогда это была Большая золотая медаль — русский художник получил в Венеции лишь раз: ею наградили в 1907 году Бориса Кустодиева. После Второй мировой войны павильон с надписью "СССР" безбожно (и принципиально!) отставал от международной моды, хотя комиссары (в том числе легендарная Ирина Александровна Антонова, ныне президент ГМИИ имени Пушкина) исправно посылали туда лучших советских живописцев. Биеннале воспринималась советскими чиновниками как часть холодной войны, поле битвы социалистического реализма с буржуазными "-измами" — доярки и сталевары стойко противостояли и абстракционизму, и поп-арту. В 1980 году СССР вообще бойкотировал биеннале — в ответ на бойкот московской Олимпиады.

После перестройки концепция радикально изменилась — вместо гордого противостояния всему миру Россия стала стремиться к выставочному стандарту, принятому на биеннале и предполагающему выставку-аттракцион, выставку-инсталляцию — желательно одного героя. Переломной стала инсталляция "Красный павильон" Ильи Кабакова, отмеченная в 1993 году почетным упоминанием жюри. Однако в 1990-е государство почти утратило интерес к своему художественному представительству на мировой сцене. Павильон хирел, комиссары докладывали о протечках крыши, кураторы сбивались с ног в поисках спонсоров для своих смелых идей и завистливо глядели на павильоны соседних Германии, Франции, США и Великобритании с их достойными бюджетами. Тем не менее усилия энтузиастов не пропали — яркие выставки в Русском павильоне привлекли меценатов и светскую публику, а в последние годы и государство вновь оценило пропагандистский эффект национального павильона.

Возможно, художник Вадим Захаров и не замышлял со своими монетами попасть вот в такую струю, но какое бы искусство ни оказалось под стеклянной крышей витиеватой постройки с надписью Russia, оно будет воспринято как автопортрет страны. Сейчас у нас идет золотой дождь. Не забудьте взять зонтик!