У Евгения Ройзмана свои представления о компромиссе
Я не люблю партии. Избиратель может посмотреть в глаза человеку, которого он выбрал, но нельзя посмотреть в глаза партии. Я против партий. Но "Единая Россия" приняла закон, позволяющий избираться только от партий. Оставалось лишь искать партию, которая даст лицензию на политическую деятельность.
Стихи хорошо писать в молодости. Я хочу сделать академическое издание еврейских сказок. Я собрал несколько полок купеческих и посольских мемуаров о России с XVI по XX век, захватывающе интересных. И я хочу наконец сделать большую книгу о невьянской иконе. На Урале замечательная народная икона и наивное искусство. У меня большое собрание народных художников, выставка которых сделала бы честь любому музею. Русское наивное искусство — вообще отдельная тема... Этим я заниматься хочу, а приходится спасать фонд.
Другой системы у нас нет. Мы можем все бросить и начать менять систему, то есть пройдет твоя жизнь, моя жизнь и жизнь многих людей, но у меня нет времени этим заниматься. Моя задача другая — в моем городе не должны торговать наркотиками. Поэтому я ищу возможности что-то делать при этой системе... Можно лишь работать по правилам, которые сегодня установлены, но при этом "включить голову" и плавно менять вектор. Корабль слишком большой, он не может резко поменять курс...
Если честно, я бы мог работать везде. Я бы мог работать и с властью. У меня есть совершенно конкретная задача: мне надо, чтобы не торговали наркотиками; мне надо, чтобы проводились законы, которые могли бы еще поддушить наркоторговцев, чтобы оградить детей. Поэтому мне вообще нет разницы, кто стоит у власти, я готов работать с любой властью, если там не окончательные людоеды.