В Мультимедиа Арт Музее открывается выставка "Гиперболоид инженера Шухова", посвященная передовому конструктору XX века.
В экспозиции будут представлены самые разнообразные изделия Владимира Шухова (на фото — дочь инженера Вера)
Фото: пресс-служба Мультимедиа Арт Музея
Владимир Шухов был человеком государственным, но не идеологическим. Он с одинаковой эффективностью и самоотдачей работал и при царе, и при советской власти, которой был классово чужд. Шухов родился в семье действительного статского советника, с отличием закончил гимназию и поступил в Императорское московское техническое училище, где занимался бесплатно ввиду необыкновенных способностей. Первые достижения Шухова связаны с нефтью, и эта часть его биографии кажется сегодня более остросюжетной, чем более поздние архитектурные реформы. Молодой инженер руководил постройкой первых трубопроводов по маршрутам Баку--Батуми и Грозный--Туапсе, придумал цилиндрические резервуары для хранения нефти и разработал технологию крекинга для получения бензина. На выставке речь, однако, пойдет о другой ипостаси великого инженера.
Проект подготовлен Мультимедиа Арт Музеем совместно с фондом "Шуховская башня", возглавляемым правнуком архитектора. В центре внимания — эстетическая законченность Шуховской башни, памятника, который ныне находится на грани забвения. Радиобашня на Шаболовке, законченная в 1922 году, мыслилась советским ответом Эйфелевой и должна была вознестись выше. Форма гиперболоида, вогнутой конструкции из стали, к тому времени была опробована Шуховым не раз. Впервые он построил гиперболоидную башню для Всероссийской промышленной и художественной выставки 1896 года в Нижнем Новгороде. В 1911 году Шухов возвел гиперболоид из одной секции недалеко от Херсона (функция — маяк, красота — неописуемая). Кстати, давно уже не хрестоматийный образчик советской фантастики, "Гиперболоид инженера Гарина" Алексея Толстого, действительно вдохновлен башней, но аппарат коварного инженера в книжке назван гиперболоидом для внушительности: делу уничтожения конкурентов Гарина больше способствовала бы линза в форме параболы.
Для радиобашни в Москве не нашлось денег и материала на запланированную высоту. Строительство в первые годы революции велось хаотично, без соблюдения техники безопасности, смертность была высочайшая. Тем не менее именно Шуховская башня стала единственным законченным артефактом раннесоветского стремления к всеобщему покрытию страны сетями электричества и радио и авангардной любви к технике.
Но тут есть важный нюанс. К авангарду башня Шухова имеет косвенное отношение, и генеалогия у нее иная. Она принадлежит к числу памятников архитектуры индустриальной эпохи, в которых гениальное инженерное решение благодаря изяществу и математически филигранной экономии средств становится решением эстетическим. Если брать самые известные памятники такого рода, начинать надо с первой Всемирной выставки в Лондоне 1851 года. Павильон для нее построил садовник (и великий знаток своего дела) Джозеф Пакстон, долгие годы тренировавшийся на теплицах в бескрайних садах своего нанимателя Уильяма Кавендиша, герцога Девонширского. Хрустальный дворец стал не только инженерным подвигом, но и своеобразным чудом света, пока не сгорел в 1936 году. В 1889 году парижане, испытывавшие комплекс неполноценности по поводу технической продвинутости англичан, ответили Эйфелевой башней. Произведения Шухова находятся в этом же ряду, кто бы ни был их заказчиком. Он просто жил в своем времени. Об этом на выставке свидетельствуют архивные фотографии, в том числе и сделанные Шуховым. Там покажут и его портрет верхом на старорежимном велосипеде, снятый в 1880-е годы. Кажется, между спицами этой роскошной на тот момент новинки и переплетением стали у башни есть прямая связь: нужное и прекрасное здесь в полном согласии.